Первый из Великих Мастеров, святейший У Панита, согласно жизнеописанию, появился на свет в 618 году, по бирманскому летоисчислению (то есть в 1257 году от Рождества Христова). Тогда на территории нынешней Бирмы доживало свои последние годы древнее государство Паган и правил в нем царь Тайокерьямин. Будущий Великий Мастер получил имя "У Панита" не от рождения, а только приняв буддийский монашеский сан и проявив себя знатоком древних наук. Буквально оно означает "Досточтимый ученый".
По прошествии лет, затраченных на углубленное изучение традиции вейкза, У Панита приступил к занятиям алхимией, как это и было принято среди просвещенных последователей данной традиции. Цель его занятий состояла не в получении золота путем преобразования простых металлов, хотя государь Пагана очень хотел обогатиться и ждал в этом помощи от буддийских алхимиков. У Панита исследовал алхимические тайны ртути, способные обогатить арсенал целительства и обеспечить значительное продление человеческой жизни. Но отказать государю в требовании открыть секрет производства золота из простых металлов он не решался.
Большинству современных людей об алхимии известно лишь понаслышке как о средневековой лженауке, которой посвящали себя алчные искатели богатства. Многие думают, что алхимики проводили в своих лабораториях дни и ночи ради создания какого-то магического инструмента обогащения, именуемого "философским камнем".
Однако подобные представления глубоко ошибочны. Истинный смысл алхимии состоял в прокладывании пути преобразования человеческой личности, в переходе на более высокую ступень эволюции - к совершенной гармонии разума и материи. Алхимики называли такое преобразование трансмутацией. Получение золота из простых металлов было одним из ее аспектов, так как золото служило символом грядущего совершенства, особым знаком победы сознания над косной материей.
В Западной Европе, где во времена Средневековья действовала католическая инквизиция, охранявшая религиозные устои, церковники преследовали алхимиков, считая их чернокнижниками и колдунами. Только алчность вельмож и государей, стремившихся пополнить свою казну за счет успехов алхимии, могла в какой-то степени оградить ученых от нападок инквизиции.
Иначе обстояло дело на Востоке. Во многих азиатских странах алхимические опыты не рассматривались как противостоящие религиозным принципам, и алхимия успешно развивалась в Индии, Китае, других странах Юго-Восточной Азии.
Но где бы ни трудились алхимики, их везде подстерегали и опасности иного рода. Повторяя изо дня в день свои новаторские эксперименты, ученые нередко становились жертвами внезапных взрывов и пожаров. Многие и многие подвижники науки действительно погибали. Однако предания, сообщающие о несчастных случаях в алхимических лабораториях, упоминают и о других фактах. Так, согласно германской легенде, возникшей на рубеже XIV-XV веков, ученый из Зальцбурга по прозвищу Шпицен во время злополучного взрыва в собственной лаборатории якобы вовсе не погиб, а обернулся вороном, вылетел через окно и исчез в небесном пространстве. По прошествии года он снова объявился в человеческом обличии, обретя способность точно предвидеть будущее и исцелять наложением рук. Где и как завершилась жизнь Шпицена, легенда умалчивает. Остается предполагать, что он погиб в застенках инквизиции.
Европейские алхимики постоянно ощущали на себе враждебное пристальное внимание католической церкви. Каждый из них мог быть в любой момент обвинен в связях с нечистой силой, подвергнут пыткам и мучительной казни на костре. Этим активно пользовались завистники и недруги ученых, доносившие на них инквизиторам. Но и азиатские алхимики, свободные от религиозных преследований и достигшие в своей работе куда большего, чем европейские коллеги, нередко оказывались беззащитными перед людской завистью и коварством. Эта беда подстерегла и У Паниту.
Получив из государственной казны серебро для алхимических опытов, ученый так и не нашел способа превратить его в золото, как ни старался. Царское серебро преобразовывалось в вещества, не имевшие никакой цены. Враги У Паниты, завидовавшие его положению придворного алхимика, воспользовались этим. Он был оклеветан - обвинен в том, что якобы сумел получить золото, но сокрыл его от государя. Ученому угрожала жестокая расправа. В надежде спастись от неправых преследований он бежал в джунгли.
Если бы клеветники не были столь упорны в своей вражде, все могло бы на этом и закончиться. Со временем о беглеце позабыли бы, а неприхотливый буддийский монах наверняка не умер бы с голоду в лесу, где щедрая тропическая природа богата разнообразными съедобными плодами. Но к несчастью, правитель Пагана, будучи осаждаем доносчиками, поверил в то, что У Панита знает секрет получения золота, и приказал найти алхимика и доставить ко двору во что бы то ни стало.
Преследователи в сопровождении специально натасканных розыскных лисиц неутомимо пробивались сквозь зеленые дебри и вскоре вышли на след беглеца. К двадцатому дню погони, когда до слуха У Паниты уже доносилось злобное лисье тявканье, в его душу вошло отчаяние. Обессиленный, он опустился на колени и со слезами обратился к Бхагавану Будце.
Нет, не о спасении своей жизни молил У Пани та. Он жаждал принести покаяние в том, что не успел подняться на высшую ступень постижения истины, слишком заботясь о земном. Ведь не будь этого, он не приблизился бы ко двору государя и не стал бы тратить время на поиски рецепта получения золота. Не было бы тогда у него врагов и завистников. У Панита не корил своих гонителей, а лишь горько сожалел, что невольно спровоцировал этих людей на неблаговидные поступки, чреватые для них дурной кармой.
Постепенно покаянная молитва перешла в глубокую медитацию, и У Панита позабыл о близости погони, о лисицах, учуявших его след. Но внезапно один негромкий жалобный звук пробился сквозь панцирь отрешенности. Это было слабое кошачье мяуканье, и сразу образы мира вошли в сознание У Паниты. Он огляделся кругом, ища источник звука, и тут же заметил грациозного зверька, тревожно метавшегося по берегу ручья. Шелковистый мех отливал серебром в лучах солнца. При виде кошки у несчастного беглеца мелькнула мысль - не есть ли это благой знак, посланный свыше?
Для подобной догадки были свои причины, ибо кошки издревле почитаются бирманскими буддистами как священные животные. Согласно легенде, в незапамятные времена, когда на земле Бирмы только начали появляться первые монастыри, разбойники грабили уединенные обители и убивали монахов. Так было до тех пор, пока не произошел один знаменательный случай.
Шайка злоумышленников напала ночью на лесную вихару, желая похитить золотое изваяние Будды. Монахи уже готовы были отступить под натиском разбойников, но обитавшее в монастыре прелестное четвероногое создание вспрыгнуло на плечо статуи и мгновенно преобразилось в лунном свете. Шерсть на кошачьей спине вздыбилась, лапы налились тигриной силой, а глаза так засверкали красным огнем во мраке ночи, что нападающие приняли безобидную кошку за опасного хищника. До смерти напуганные разбойники опустили свои дубины и ножи. А монахи, воодушевленные чудесным преображением своей любимицы, обрели мужество и силой сосредоточенного сознания обратили негодяев в бегство.
С тех пор в Бирме о разбойных нападениях на буддийские монастыри уже никто и слыхом не слыхал. А местная порода кошек, как по волшебству, приобрела особую красоту. Эти изящные и ласковые голубоглазые существа сделались предметом всеобщей заботы и почитания, поскольку люди те перевидали в них последователей и защитников Учения Будды.
Эта легенда и припомнилась У Паните, когда среди зеленых зарослей он увидел кошку, с жалостным мяуканьем бегавшую возле ручья. Но о чем же плакала она? Какая помощь требовалась священному животному? Приглядевшись, У Панита понял причину ее горя - в воде беспомощно барахтались котята. Он кинулся спасать кошачий выводок и быстро вытащил троих детенышей. Но кошка не успокоилась - стремительное течение уносило четвертого котенка! У Панита без промедления бросился вниз по ручью и успел схватить тонущего прежде, чем вода накрыла того с головой. Наконец все были спасены.
Отдышавшись, ученый заметил, что оказался перед скалой, скрытой плотным переплетением густых лиан. Стоило отойти на десяток шагов, и замаскированная растительностью каменная поверхность делалась недоступной глазам. У Панита не замедлил воспользоваться этой природной маскировкой, когда до его слуха снова донеслись голоса погони.
Он раздвинул зелень, чтобы вплотную прижаться к скале, и его взгляду неожиданно открылся вход в пещеру. Желая попрощаться с кошкой, вольно или невольно указавшей ему пуrь в укрытие, беглец на последок оглянулся, но ни кошки, ни котят не обнаружил. Времени размышлять, куда они исчезли, не оставалось, и У Панита скользнул под каменные своды.
Теперь он был недосягаем для погони. Даже опытные лисицы, выбежавшие на берег ручья, не могли взять его след, потому что запах кошки ударил им в ноздри, и они разом бросились на ее поиски, закончившиеся безрезультатно. У Панита вздохнул с облегчением. Он решил не покидать спаси тельную пещеру как можно дольше, покуда все в Пагане о нем не позабудут.
Но добровольное заточение сделалось тяжким испытанием. Днем каменная нора невыносимо раскалялась от зноя, а круглосуточно царившая в ней тьма почти лишила У Паниту зрения. Кроме того, ему приходилось страдать и от голода - в светлое время суток по джунглям все еще продолжали рыскать его преследователи, и только ночью он мог временно покидать свое укрытие, пытаясь в полном мраке найти съедобные плоды и листья.
В период этого вынужденного отшельничества ученый, разумеется, не имел возможности заниматься алхимией. У него не было ни фарфорового тигля, ни плавильной печи, ни горна, ни требуемых ингредиентов для проведения опытов. Но алхимическое преобразование происходило в его теле и разуме. Печью служил солнечный жар, раскалявший скалу, тиглем - пещера, а сам У Панита уподобился металлам и минералам, подлежащим трансмутации. Вскоре он полностью ослеп.
Но мысленным взором он видел историю Земли как одной из планет буддийского Зодиака. Ученый на себе самом прочувствовал все те состояния, через которые прошла она, первоначально будучи раскаленным шаром в глубинах Космоса.
То обстоятельство, что узника пещеры поразила слепота, сыграло благотворную роль. Для обыкновенного человека утрата зрения - тяжелейшее испытание, но буддийский алхимик воспринял это как драгоценный дар, обостривший внутреннее видение. Всю мощь сознания, свободного от внешней зрительной информации, У Панита сконцентрировал на управлении теми алхимическими процессами, которые пришли в движение под воздействием солнечного огня. И в его теле началась желанная трансмутация.
Техника буддийской йоги способствовала достижению гармонии стихий в его преображенной физической природе. Будучи на грани жизни и смерти, У Панита обрел высшую степень покоя, именуемого в традиции "алмазоподобным сосредоточением". Внутренняя энергетика благодаря этому пришла в идеальное равновесие с внешними энергиями.
День за днем продолжалось огненное преобразование. Так длилось 7 долгих лет, после чего просвет ленный слепец безбоязненно покинул свое укрытие. Он уже не страшился никого и ничего в этом мире.
Тем временем правитель Пагана отступил от своих притязаний на поимку У Паниты, так как клевет ников изобличили. Беглый алхимик был заочно оправдан. Когда ученый снова объявился в столице, буддийские монахи и миряне радостно приветствовали его.
Благодаря искусству целителя из народности шан У Панита прозрел и теперь мог беспрепятственно продолжить занятия алхимией. Однако ученый отказался от опытов по получению золота и сконцентрировал внимание только на исследовании лечебных свойств ртути. Когда У Паните исполнился сорок один год, его успехи в этой работе были столь велики, что он удостоился титула "Вейк за - Мастер ртути". Он овладел неведомыми ранее секретами врачевания самых серьезных недугов с помощью ртутных снадобий, которые изготовлял по собственным рецептам. Такие лекарства имели вид небольших пирамидок, предназначенных для натирания губ и языка пациентов.
Наставником У Паниты в лечебной алхимии вейкза был вождь племени народности нага - У Каввида. Но ученик превзошел Мастера. У Панита достиг полного совершенства в искусстве алхимии ртути именно благодаря трансмутации духа и тела, происшедшей с ним в пещере.
От своего наставника он знал, что алхимия ртути способна продлевать жизнь своих адептов до 1000-летнего возраста. Но ученый хотел большего - беспредельно долгой жизни, о возможности которой говорилось в тайном тексте традиции вейкза. Для этого требовалось пройти специальное посвящение - смертельно опасный ритуал самосожжения в замкнутом пространстве. Если испытуемый готов к успешной инициации, то сила его сознания будет столь велика, утверждалось в тайном тексте, что огонь не отнимет жизнь, а лишь довершит трансмутацию.
Когда У Паните исполнилось 718 лет от роду, он почувствовал в себе силы одолеть испытание, и его наставник дал свое согласие на это. У Паните пред стояло сделаться первым Великим Мастером или погибнуть.
Церемонию было решено провести в присутствии многочисленных свидетелей во вторник 2 декабря 1975 года. Выбор даты обусловливался астрологическими расчетами, а кроме того, ученый хотел подвергнуться ритуальному огненному преображению в тот же самый день недели, в который появился на свет.
В небольшой рукотворной пещере, напоминав шей штольню и отгороженной от внешнего мира железной дверью, У Панита уселся на бревнах, пропитанных горючим веществом и благовониями. Как того требовали условия ритуала, один из свидетелей через небольшое отверстие в своде пещеры забросил вовнутрь самодельную бомбу, вызывающую значительное возгорание.
Чудовищный по силе взрыв выбил железную дверь, и языки вспыхнувшего пламени вырвались наружу. Следом из пещеры повалил черный дым. Слишком любопытные и критически настроенные зрители, подобравшиеся чересчур близко к двери, погибли почти сразу. Они сгорели заживо, ибо таковой была их карма.
Клубы дыма постепенно рассеялись, и благочестивые свидетели uеремонии без труда обнаружили У Паниту живым и невредимым. Все еще охваченный огнем, он сидел неподвижно, погруженный в состояние глубочайшего созерцания. Было очевидно - он преодолел испытание, и переход в бесконечно долгую жизнь состоялся.
Последователи традиции вейкза оценили это как "успех учения Будды", ибо свершилось предсказание, начертанное в тайном тексте, - первый Великий Мастер заново родился в очистительном огне.
Наставник У Паниты в алхимии ртути - У Каввида - также прошел аналогичное посвящение, сделавшись вторым Великим Мастером традиции вейкза, но значительно позднее, 3 декабря 1994 года. Хотя У Каввида по возрасту был старейшиной среди адептов, он охотно уступил первенство своему ученику, признавая тем самым его непревзойденные достоинства.
Третьим Великим Мастером этой традиции стал подопечный У Паниты - Шин Оккатакяма. Его до статочно "молодой" возраст - 536 лет - еще не исчерпал возможностей долгожительства, даваемых алхимией ртути, и не требовал посвящения в бесконечно долгую жизнь. Но У Панита санкционировал проведение ритуала инициации, поскольку к этому располагали индивидуальные астрологические данные Шин Оккатакямы.
Другие два будущих Великих Мастера - Буддоонг и Санита - пребывали в слишком юном возрасте (одному- 250 лет, а другому-только 77), имя их самосожжения еще не пришло время. Но в должные сроки оба они войдуr в рукотворную пещеру, чтобы в пламени обрести высший плод своих духовных усилий.
Ежегодно в феврале последователи традиции вейкза проводят буддийский фестиваль, посвященный Великим Мастерам. Этот праздник, условно именуемый днем рождения У Паниты, происходит возле священных пещер, где обитают святейшие. Чествование Великих Мастеров нередко длится трое суток: перед полнолунием, в полнолуние и после полнолуния. Иногда же последняя треть фестиваля затягивается и на неделю.
В полнолуние кто-нибудь один или все Великие Мастера, обретшие бесконечно долгую жизнь, оставляют свое созерцательное уединение, в котором находятся постоянно, не нуждаясь в пище и питье. Они появляются перед собравшимися, наделяя страждущих ртутными целительными снадобьями, дают благословения, принимают дары и пожертвования для монастырей, где когда-то начали свой путь в неограниченное долголетие.
Великие Мастера не произносят проповедей и не наставляют своих учеников речами. Для всех со бравшихся достаточно их безмолвного присуrствия, ибо святейшие передают свою мудрость на уровне тонких вибраций и духовных энергий...Такова была история, изложенная мне Старшим братом. Он закончил ее словами:- Я слыхал, что в России холодные и долгие зимы, и люди особенно радуются весне. Когда солнце начинает пригревать, разве кто-то из ваших соотечественников нуждается в громогласном провозглашении: "Весна пришла"? Люди ощущают кожей теплые лучи, и весна расцветает в их душах. Точно так же происходит и с нами, когда Великий Мастер безмолвно обращает на нас свой взор.
На этом рассказ Коу был завершен, и я отправился в дом, чтобы поскорее записать услышанное. История святейшего У Паниты заставила меня очень глубоко проанализировать вопрос об искусстве долгой жизни. Более всего хотелось поделиться своими размышлениями с Санитой. Но сделать это можно было не раньше, чем через неделю, поскольку теперь надлежало пройти искус созерцания отвратительных объектов - принести в жертву свое собственное тело.