У кого-то может сложиться впечатление, что воскресенцам, работавшим «на золоте» во время войны, жилось лучше, легче других. О том, как было на самом деле, рассказала мне старшая сестра.
Нина родилась в 1924 году. Училась на Воскресенке у трех учителей: Михаила Ивановича Бабинова, Милитины Ананьевны Киприяновой и Таисьи Алексеевны Тарасовой. После школы в 14 лет сразу пошла работать с отцом на золото (оформлена была мама, а работала Нина). Мыли золото на речках Пуя и Логовая. Отец был забойщиком, а Нину поставили на промывку. Когда началась война, их перевели на прииск Сольва. Начальником прииска в те годы был Леонтий Владимирович Макурин. Добывали золото и платину, одновременно велась и разведка на золото. Начальником разведки был В.А.Мурзин. Разведочные работы производили в верховьях Сосьвы, выше Крутого перебора на Прямице (название от прямого русла реки Сосьвы). Золото здесь нашли зимой 1942 года.
Работа на золотоносных речках была тяжелой и однообразной. Отец в забое брал породу и на тачке возил ее на промывку. Выработки, чтобы не обваливались, крепили лесом. Жили тут же в землянках. За продуктами ходили в поселок Сольву в основном девчата. Путь не близкий, с ношами очень уставали. Отдохнуть и погреться по дороге можно было в бараках лесозаготовителей в устье Супреи. Там в основном работали девчата и женщины. Кто они были, откуда, и что это был за поселок, нам неизвестно.
В пяти километрах от Сольвы на так называемом Буторинском месте работала драга. Здесь было шесть бараков для рабочих, продовольственный магазин. В конце 40-х годов механиком на драге был Африкан Алексеевич Филипьев. Грунты, на которых работала драга в последнее время, были скалистыми, и перед войной она поломалась. Восстанавливать ее не стали. Филипьева наказали: исключили из партии и отправили на прииск Красный Октябрь под Ивдель. На самом поселке Сольва тогда было много домов, большой магазин, школа-четырехлетка, контора, медпункт. Жители в основном были заняты на драге, а когда она вышла из строя, стали разъезжаться на другие прииски.
После обнаружения золота на Прямице решено было построить драгу. Начальником назначили Федора Николаевича Карионова с Даньшинского участка. Молодой, энергичный специалист собрал группу. В основном это были девчата и ребята 14-18 лет из Воскресенки и Мостовой. Добычу платины к тому времени прекратили, всех мужчин, кто подходил по возрасту, взяли на фронт. Потому в бригаде и была одна молодежь. Карионов привез инструменты, паровой двигатель, оборудование. Постройку драги начали с заготовки леса. Бревна выносили на плечах, потом из них пилили брусья и доски. Новой драге присвоили номер 107. Однако большой добычи не получилось. Время было военное, разведку вели ускоренно и, видимо, ошиблись в расчетах. Золота здесь добывалось мало, да и в верховьях реки было много больших валунов, что очень затрудняло добычу. Драга себя не оправдывала. Но времени зря терять не стали, оно дорого обходилось в ту пору. Драгу разобрали, построили 12 плотов, сгрузили на них оборудование и в три приема сплавили вниз по в весенний паводок 1943 года.
Это была непростая операция или, точнее сказать, экспедиция. Плотом управляли три человека. Впереди закрепляли трос, чтобы можно было причалить к берегу для отдыха и обеда, закрепив плот тросом к дереву. Останавливались сплавщики и у нас на летнике переночевать. Мама готовила для них обед. Плоты сплавляли группами, по нескольку штук. Сплавят одну, отвяжут троса и несут их на себе в верховья, чтобы снова начать сплав.
Драгу восстановили на Семиверстке (выше Усть-Кальи), а на Усть-Канде начали строить новую. Вначале жили здесь в землянках. За короткий срок срубили барак. В одной его половине на нарах спали мужчины, на другой — женщины. Спали на своих фуфайках, и хотя постоянно топили печь, в бараке было холодно. Ночью дрова в печь подбрасывали дежурные поочередно. Денег за работу никому не платили, из продуктов на одну декаду выдавали: 150 г солонины, 0,5 литра подсолнечного масла, 200 г сахара и 8 кг муки. Хлеб рабочим пекла наша Нина. Печь для выпечки стояла на улице, под навесом, и Нина, хоть в пургу, хоть в мороз пекла хлеб, чтобы накормить рабочих.
Драги работали на дровах, поэтому на заготовке топлива было занято много рабочих. Норма на двух человек была не маленькой: 5 кубометров сосны и 4,5 кубометра лиственницы и березы. Их надо было напилить, расколоть, сложить в поленницы. Пока не сделают норму, с работы не уходили. На заготовке дров работали Михаил Маврин, Елена Макарихина и Надежда Иванова с Даньши, Таня Кожаева, Лидия Киприянова, Валентина Урасова, Лида Пестерева, Нина, Лиля и Мария Павловы с Воскресенки, Иван Токарев с Мостовой, Филипп, Георгий и Виталий Карионовы с Баронского. Тамара Карионова возила дрова на своей лошади. Максим Николаевич Карионов был бригадиром. Со Стрелебного на своей лошади Малютке приехали сюда Нефедовы: Степан Степанович, Петр, Ангелина и 13-летний Михаил возили дрова. оттуда же была и Екатерина Гилева. Когда у Нефедовых утонула, ушла под лед, лошадь, надо было найти её замену. Федор Николаевич Карионов нашел выход: купил у моего деда Я.Д.Кожаева лошадь Зорьку за несколько мешков муки и зимнее мужское пальто.
Восстановили старую драгу и построили новую быстро. Мужчины начали на них работать, перевели сюда и рабочих с Даньши. Главным механиком обеих драг был Николай Емельянович Ханьжин, механиком — Петр Ягодин, старшим машинистом — Еваресий Ананьевич Киприянов, лебедчиками — Роза Василькова, Августа Минеева, Мария Костылева. Драгером на одной из драг был Борис Максимович Карионов. На шлюзах работала моя сестра Мария. Было ей 13 лет‚ а пришлось отбрасывать крупные каменья и разбивать грунт, поступавший в шлюзы со дна реки.
Заготовка дров для драг шла успешно, напилили их достаточно, поэтому зимой в 1944-45 года молодежь отправили пилить дрова на Волчанку для драги, что стояла на Черной речке под Краснотурьинском. Везли на поезде. В вагон не пускали без справки о том, что ты прошел санитарную обработку от вшей в бане. Вшивость была тогда нередким явлением. На некоторых эти насекомые ползали даже по верхней одежде. Возили в одном вагоне с заключенными. Девчонки очень боялись. Прижмут к себе котомки со скромными харчами, что из дому мама могла собрать (картошку да хлеб, если он был) и сидят, трясутся от страха. Через месяц отпускали домой на выходные. Доедут до Североуральска, а оттуда — пешком до Воскресенки. Мама встречала Нину и Лилю в слезах, потому что нечем было их подкормить, одна картошка, а если корова доилась, то это было уже хорошо.
Вместе с Ниной работали там Настя Иванова, Шура Чадейкина, Зоя и Маша Костылевы, Маша Ханьжина, Ангелина Нефедова, Петр Моторин. Бригадиром был Иван Григорьевич Токарев. Жили в бараке в поселке Магдалинка. На работу ходили пешком. Если выполняли норму, то получали пирожок из картошки с грибами, похлебку с грибами и кусочек хлеба. А если не выполняли — получали одну похлебку. Чтобы вечером посытнее поесть, приходилось стараться изо всех сил. Вот таким был труд «на золоте» в годы войны.
Галина Лосева, Историко-краеведческий выпуск «Вагран» №49; «Наше слово» №76 (8486) 26 июня 2000 г.