Вот бывало ли у вас, дорогие друзья такое... Вы смотрите хороший, жизнеутверждающий сон. Все понятно, все ясно. Сюжет такой хороший. Вы уже даже сами поняли, что это сновидение, внимательно рассматриваете пейзажи, дома, сами себе сочиняете людей и диалоги.
И вот вдруг, ни с чего, все разительно меняется. Сон становится черным, пронзительным, дребезжащим, мутным. Вы понимаете, что совершили чудовищные ошибки. Изменили самому себе. Кардинально. Ничего исправить нельзя. И тогда только одно желание - быстрее проснуться. А-а-а!
...Сегодня я проснулся с подобным ощущением. И почему то вспомнил о поэте Владимире Маяковском. Почему же? Да потому что вся его жизнь - именно такой сон.
...Острое противостояние буржуазному миру. Отрицание всех этих мещанских гераней и диетических яичек. Бурная интеллектуальная жизнь. Целая плеяда разномастных друзей - литераторов. Революция. В Гражданскую Маяковский не голодал. Он не убивал, и не убивали его. Где то на подмосковной даче, озаренной пресловутым Солнцем, рисовал пролетарские плакаты. Какие нужно новому правительству, такие и рисовал. И кушал свою увеличенную пайку. Я так думаю, что повышенную, сам то с ним не ел и не пил. Вышли из моды революционные матросы, полегли в Кронштадте под пулеметно-пушечным огнем отрядов Троцкого, так лепил на них карикатуры. И в принципе, где то с натяжкой, но казалось, что все это вполне нормально.
И вот, уже ближе к 14 Съезду партии, как и сейчас, Единой - апофеоз пролеткульта. Маяковский выступает в Большом Театре со своей Поэмой "Владимир Ленин". Овации. Зал встает. Пик. Это - Пик!
Что дальше? Все ждут от поэта как водится, исторической правды. Отражения то есть, данной нам в ощущениях действительности. Какова она, новая реальность? Вот, пять лет прошло, это срок, что изменилось? И к чему вообще говоря, мы должны с вами стремиться? Скажи, Владимир! Покажи новые горизонты! Устрой как водится, нам, простому народу, прямую линию!
И что, как, где. Пьесы..."Клоп", "Баня". Что за баня, почему клоп? Читал я друзья эти тексты. Точнее, пробовал читать. Какие то заумные, сложносоставные, безумные фразы. Маяковский читает, рабочие переглядываются, чего то жуют, курят, переглядываются, сплевывают, разговаривают. И уходят. Как это так?! Это же я, Маяк Революции. Посмотрите, вот у меня есть аллегория коммунистического будущего. Сто лет вперед.... 2030 год, Фосфорическая Женщина.
"Гы! Знаем мы твою фосфорическую женщину. Это Лиля Брик, жена Осипа Брика. А ты ее как бы второй муж. Живете вы в роскошных квартирах. Сам на сам. А мы - в коммуналках, на 32 семьи одна уборная. Тебя это конечно не, гм...не касается, ты ешь рябчиков и ананасы, шампанским запиваешь, как самый настоящий буржуин. Летаешь по заграницам. Выписал из Парижа шикарный автомобиль. Путаешься по бабам, когда мы работаем. И все такое".
Так могли бы сказать рабочие и крестьяне. Но они надо понимать, просто уходили с этих самых перфомансов. Голосовали ногами. Тридцатый год, время уже не детское. Да и до того оно было каким то таким, достаточно взрослым.
Полный отрыв от реальности. Дурной сон. Галлюцинаторные видения. Делирий. Белочка.
И Маяковскому захотелось проснуться...