С момента нового масштабного обострения армяно-азербайджанского конфликта в Нагорном Карабахе международные силы призывают стороны прекратить огонь и вернуться за стол переговоров. С подобными призывами уже неоднократно выступили Россия, США, страны Европы и НАТО, а также такие международные организации как ООН и ШОС. Однако 29 сентября президент Азербайджана Ильхам Алиев заявил, что из-за позиции, занятой Ереваном, о переговорном процессе не может идти и речи. О том, что мешает сторонам найти точки соприкосновения и решить застарелую проблему, читайте в статье эксперта исследовательского института «Политэкономия» (Ереван) Бениамина Матевосяна.*
* материал подготовлен до нового витка вооруженного противостояния – ЕЭ
Переговорный процесс по Нагорно-карабахской проблеме, очевидно, находится в сложной фазе. С одной стороны, сопредседатели минской группы ОБСЕ призывают стороны к «субстантивным переговорам» (читай – односторонним уступкам Еревана), с другой – июльские столкновения на границе Армении и Азербайджана логично внесли коррективы не только в дальнейший ход переговоров, но также и в геополитическую ситуацию в регионе в целом. Турция «стала играть в открытую» и демонстрировать свое желание повлиять на решение проблемы, а также, фактически, закрепила свое военное присутствие в Нахичевани (оставив там после совместных с Азербайджаном учений свою боевую технику и личный состав), что создает новые «вводные переменные» при дальнейшем анализе ситуации. Но обо всем по порядку.
Разочарование официального Баку
В ходе церемонии закладки фундамента морских операций на месторождении «Абшерон» на Бакинском заводе глубоководных оснований имени Гейдара Алиева президент Азербайджана Ильхам Алиев в ходе беседы с представителями местных СМИ сообщил ряд деталей, касающихся переговорного процесса по Нагорно-карабахскому урегулированию. Он заявил, что после смены власти в Армении в 2018 г. в Азербайджане также «жили надеждами на то, что новая власть принесет новшества и в переговорный процесс по Карабаху». Алиев особо подчеркнул, что эта мысль еще более укрепилась после его встречи с премьер-министром Армении в Душанбе.
Президент Азербайджана рассказал местным СМИ, что его просили дать новой власти время: «Мол, внутренняя обстановка в Армении тяжелая, сложная, представители прежней власти хотят взять реванш, что негативно отразится на переговорном процессе. Мол, они [новые власти] склонны к переговорам, хотят разрешить вопрос и просили укрепить режим прекращения огня».
Из слов Алиева стало ясно, что стороны также договорились о прекращении огня с обеих сторон. Фактически, договоренности, достигнутые в Санкт-Петербурге и Вене после апрельской войны 2016 г., были забыты. Напомним, эти договоренности выводили на институциональный уровень контроль за приграничными пришествиями, а также предполагали обеспечение расширения офиса постоянного представителя председателя ОБСЕ в регионе. Если быть откровенным до конца, то президент Азербайджана не сказал ничего сенсационного: обо всем об этом многократно заявляли множество аналитиков, как в самой Армении, так и за ее пределами.
После встречи лидеров в Душанбе стало ясно, что, «начиная переговоры со своей точки», армянский лидер уступил то, что было достигнуто армянской стороной после апрельской агрессии Азербайджана в 2016 г. Фактически, укрепление собственной власти внутри страны было поставлено на одну чашу весов, а укрепление позиций за столом переговоров – на другую, и для главы армянского правительства первая чаша перевесила вторую.
Премьеру необходимо было показать народу, что его усилия привели к тому, что на границе стали меньше стрелять (и действительно, стреляли меньше), однако, стороны по-разному использовали период относительного затишья.
Азербайджан использовал прекращение огня для проведения инженерных работ на границе, а Никол Пашинян – для укрепления своих позиций внутри страны путем арестов оппозиционеров, возбуждения уголовных дел против генералитета и представителей бывшей власти.
Почему это не сенсация? Дело в том, еще около 9 месяцев назад бывший сопредседатель Минской группы ОБСЕ Мэтью Брайза в интервью газете «168 жам» подчеркнул, что в Баку на самом высоком уровне было сформировано доверие к новому руководителю Армении, и там хотели продвинуться вместе с ним в процессе урегулирования Карабахского конфликта. Однако уже тогда американский дипломат подчеркивал, что «всегда есть сомнения относительно того, сможет ли Пашинян эффективно консолидировать свою политическую силу и противостоять давлению прежних властей в контексте урегулирования Карабахского конфликта». То есть, уже тогда у официального Баку и провластных кругов были сомнения касательно способности Пашиняна пойти на серьезные уступки.
Может возникнуть логичный вопрос: для чего Алиев раскрыл такие тонкости переговорного процесса? Ведь дело не может быть только в банальном разочаровании.
Откровенность Алиева говорит о том, что сторонам больше нечего держать в секрете друг от друга и от народов двух стран, да и договариваться на данный момент уже практически не о чем.
Это, в свою очередь, означает, что стороны еще больше приблизились к военным действиям, а официальный Баку готовит почву для того, чтобы ответственность за развязывание боевых действий возложить на Ереван, обвинив армянскую сторону в срыве переговоров путем отказа от реализации ранее достигнутых договоренностей.
К данному факту следует добавить и то, что в азербайджанских СМИ (и даже в египетской газете) распространялась фальшивая новость о том, что курдские боевики якобы находятся в Карабахе и проходят там военную подготовку. Данный информационный вброс был сделан для того, чтобы «легитимизировать» вмешательство Турции в возможный конфликт: мол, раз курдские боевики нашли убежище в Карабахе, то Анкара для «обеспечения своей безопасности» должна вмешаться в процесс. Это стандартная практика турецкой стороны, которая зачастую опирается на так называемые «фейк ньюс».
Чего хочет Пашинян?
Придя к власти в 2018 г., премьер-министр Армении Никол Пашинян сделал множество заявлений по Карабаху, которые во многом противоречат не только логике всего предшествующего переговорного процесса, но и друг другу.
Вначале премьер заявил, что, так как его не избирал народ Карабаха, он не может вести переговоры о его судьбе от его имени, после чего в августе 2019 г. было сделано заявление о том, что «Карабах – это Армения» (два этих заявления – взаимоисключающие). Вместе с тем, было сказано, что решение конфликта должно удовлетворить народы и Армении, и Карабаха, и также народ Азербайджана. Заявление, с одной стороны, «приятное уху» стороннего слушателя, однако на практике не реализуемое. Но для осознания этого необходимо быть знакомым с историей конфликта, историей переговорного процесса, а также быть носителем «институциональной памяти», чего в данном случае, к сожалению, нет.
Вместе с тем, официальный Ереван на уровне главы государства за прошедшие после смены власти практически 2,5 года не представил тех «красных линий», за которые армянская сторона не готова пойти при урегулировании конфликта.
В Армении есть мнение, что «красной линией» должен стать пункт о том, что решение Карабахского конфликта и дальнейшей приобретение Арцахом международно признанного политического статуса должно осуществиться вне «территориальной целостности Азербайджана». Однако ни эта, ни любая иная четкая позиция, которая бы продемонстрировала миру решение проблемы в видении Еревана, по сей день не представлена. Именно на этом и «играет» официальный Баку, пытаясь представить Армению в позиции неконструктивного переговорщика, который своей позицией «вынуждает Баку пойти на иное решение конфликта».
К сказанному следует добавить и тот факт, что после военных столкновений в июле текущего года в отставку был отправлен многолетний министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мадьяров (который, согласно азербайджанским СМИ, был сторонником дипломатического урегулирования проблемы), а на смену ему пришел новый министр – Джейхун Байрамов, который считается представителем так называемой азербайджанской «партии войны», и экспертное сообщество склонно полагать, что Байрамов призван «обслуживать повестку войны» и обеспечить «дипломатический тыл» для будущего столкновения.
Безопасность или самоопределение?
В своем недавнем интервью российскому изданию «Интерфакс» глава армянского внешнеполитического ведомства Зограб Мнацаканян вновь заявил, что для Армении существуют конкретные и важные приоритеты. «Для нас вопрос статуса Нагорного Карабаха является абсолютно приоритетным. Осуществление права народа Арцаха на самоопределение без каких-либо ограничений, обеспечение реальной, осязаемой безопасности для Арцаха является важным приоритетом», – заявил Мнацаканян.
Как видите, в заявлениях главы армянского МИД «основной упор» сделан на вопрос обеспечения физической безопасности, а также вновь не заявлено о том, что «самоопределение должно произойти вне территориальной целостности Азербайджана». Почему же это так важно?
Официальный Баку многократно заявлял о том, что готов предоставить «право на самоопределение», дав армянам нагорного Карабаха широкую автономию, а также обеспечив безопасность населения, но только в рамках Азербайджана. То есть, слова главы армянского МИД и общая позиция Еревана оставляют место для «двойного толкования».
«Капитуляция или война»?
Своими противоречивыми заявлениями премьер Пашинян сам себя загнал в ловушку. Сегодня ситуация такова, что фактически Армении и Карабаху предлагается сделать выбор между «широкомасштабной войной» или «односторонними уступками» (требование о «субстантивных переговорах»), что в действительности является предложением капитуляции.
«Война или капитуляция» – это та дилемма, которую сегодня предлагает обществу «народный премьер Пашинян». Однако ни в первом случае, ни во втором он не хочет брать на себя ответственность ни за один из вариантов решения проблемы.
Именно поэтому он и делает противоречивые заявления. Поэтому через принадлежащую его семье газету «Айкакан Жаманак» в обращении к жителям Карабаха постулируется тезис «если вы не хотите сдаваться, идите и сражайтесь и умрите сами».
Что же касается другого тезиса о «капитуляции», то он постулируется сторонниками Пашиняна, членами Армянского Национального Конгресса (АНК), которые через СМИ заявляют о том, что «приемлемым для Армении может быть только «поэтапный план решения конфликта», а все остальные варианты, в том числе и «Мадридские принципы», являются для Армении невыгодными. Пропагандисты, как и 24 года назад, исходят из ложного тезиса о том, что «экономическое развитие Армении без урегулирования Карабахской проблемы является невозможным). В этой связи есть несколько важных аспектов.
«Поэтапный план» урегулирования конфликта подразумевает не только сдачу освобожденных 7 районов вокруг Карабаха, но также и фактическое включение Арцаха в состав Азербайджана на правах широкой автономии. Этот план был отвергнут армянской и карабахской военно-политической элитой в 1998 г., когда произошла смена власти и президент Армении Левон Тер-Петросян был отстранен от занимаемой должности, а пришедший ему на смену президент Роберт Кочарян не сумел добиться перелома в переговорном процессе, результатом чего стало закрепление «принципа права народа на самоопределение» как одного из фундаментальных принципов, на основании которых должен быть урегулирован конфликт. Напомню, что до 1998 г. даже международное сообщество не принимало варианта, при котором Карабах мог быть «вне состава Азербайджана» (Лиссабонский саммит 1996 г. – яркое тому подтверждение).
И второй аспект: если, как утверждают сторонники Пашиняна из АНК, все остальные варианты урегулирования были менее выгодными для Армении, то почему от их реализации отказывался именно официальный Баку? Неужели в Азербайджане годами думали «как Пашинян» и желали, чтобы «урегулирование конфликта удовлетворяло «и народ Армении, и народ Карабаха и народ Азербайджана?». Ответ в данном случае очевиден, и он отрицательный. Азербайджан годами желал возвращения к пакету урегулирования, лежавшему на столе в период президентства Тер-Петросяна. Приход к власти Пашиняна (который был членом политической команды Тер-Петросяна) был воспринят в Баку как шанс, поэтому он и получил от Алиева «Душанбинское перемирие». Но Пашинян не оправдал надежд...
Чего ожидать в будущем?
Какое решение в итоге примет Пашинян, неизвестно даже ему самому. Однако реальность такова, что после июльских столкновений Армении и Азербайджана в нашем регионе большую роль стала играть Россия, как страна, которая способна обуздать активность Турции. При этом очевидно, что Баку требует от Москвы решения проблемы, угрожая широкомасштабной войной, а с Арменией по данному вопросу фактически не говорят. Напомню, что во время и после июльских столкновений даже телефонного разговора между премьером Пашиняном и президентом РФ Владимиром Путиным не состоялось (хотя Россия и является стратегическим партнером Армении и членом ОДКБ).
Что же касается ситуации на внутриполитической арене, то, с одной стороны, мы видим, что часть оппозиции консолидируется и даже проводит совместный митинг (8 октября собираются партии «Процветающая Армения», Дашнакцктюн и «Родина»), при этом основным «мотором протестного движения» является тема социальной напряженности, а не вопрос Карабаха. Между тем, провластные силы в лице АНК не только проповедуют тезис о необходимости решения вопроса путем реализации «поэтапного плана», но также заявляют о своей готовности сыграть в этом процессе значимую роль, о чем первый президент Армении заявил во время недавней встречи послу РФ в Армении Сергею Копыркину.
Из внутриполитической реакции на события вокруг Карабаха следует отметить и реакцию Кочаряна. Второй президент в своем интервью российскому телеканалу «РБК» заявил о том, что в 1998 г. произошла смена власти и последовавшие за нею события доказали, что развитие страны возможно и в условиях частичной блокады (у Армении закрыты 2 из 4 границ – с Турцией и Азербайджаном), и в условиях нерешенности Карабахской проблемы.
Пашинян на данном этапе отмалчивается, однако заявления армянской стороны, что важнейшим фактором для нас является «фактор обеспечения физической безопасности», говорят о том, что премьер склонен поддержать «поэтапный план» решения.
В действительности, «ключи от власти в Ереване» находятся в Степанакерте, иными словами – важнейшим фактором для стабильности власти в Армении является ее позиция по Карабахскому вопросу. И события 1998 и 2008 гг. подтвердили эту закономерность. Подтвердит ее и будущее.
Бениамин Матевосян, эксперт исследовательского института «Политэкономия» (Ереван)