Игра в «испорченный телефон» помогла Фредерику Бартлетту понять, как работает наша память. Неспроста большая часть сказок происходит «в некотором царстве, в некотором государстве» или «давным-давно в одной далекой галактике». Как меняются истории при пересказах и когда рассказ обретает фиксированное содержание, расскажет Полина Кривых – психофизиолог, приглашённый преподаватель НИУ ВШЭ, лектор культурной платформы "Синхронизация", куратор школы лекторов фонда "Эволюция", ведущая рубрики об экспериментах "Не думай о белой обезьяне".
Оператор: Александр Захарченко.
Монтаж и дизайн: Алла Пашкова.
Стенограмма: Мария Мазурина.
Благодарим за предоставленное помещение библиотеку "Научка".
Благодарим за поддержку на Patreon
Andrey Kravtsov
Евгений Цыкало
Olga Petrukovich
DemetriusXXI
Vladimir Kondratenko
Mustard_Lolipop
Руслан dag05
Alexey Buzmakov
Владимир
Timofei
Alexander Chebukin
Вы тоже можете нас поддержать по ссылкам:
https://boosty.to/sciteam
https://www.patreon.com/join/sciteam
Всем привет! Это Полина Кривых. Я психофизиолог, и мы с вами продолжаем разговоры про разные необычные психологические эксперименты на канале SciTeam.
Герой нашего сегодняшнего обсуждения – это сэр Фредерик Чарльз Бартлетт, который, на минуточку, получил рыцарское звание за свои исследования в области психологии. Так что на вопрос «А как вы стали рыцарем?» он вполне смело мог отвечать: «Ну знаете, я сам своего рода учёный-рыцарь». Это как «гений, миллиардер, плейбой, филантроп» только «рыцарь-учёный». Это максимум, чего могли достичь в начале XX века. Бартлетт занимался исследованиями памяти. Это сейчас память такая популярная тема, а в 30-е годы это ещё не было таким мейнстримом, поэтому Бартлетта называют первопроходцем в изучении памяти. И он решил, что можно попробовать изучать память, используя, наверное, всем знакомую детскую игру «Испорченный телефон». Кстати, по-английски она называется «Russian scandal», то есть, «Русский скандал». Так что «Русский скандал» или «Испорченный телефон». Студенты Бартлетта, наверное, думали, что им повезло – вместо лекций они играли в «Испорченный телефон». Бартлетта интересовало, как именно происходит пересказ историй от одного человека к другому и что меняется в процессе. Для того, чтобы это была не самая простая задачка, Бартлетт брал разные индейские легенды, в которых было много непонятных слов и каких-то не очень лёгких для воспроизведения названий. И дальше буквально играл в «Испорченный телефон»: он зачитывал эту историю первому студенту, первый студент пересказывал второму, второй третьему и так далее. Оказалось, что примерно к девятому-десятому пересказу история фиксируется и перестаёт меняться. И дальше все её пересказывают вот в такой фиксированной форме. А что же происходит от первого пересказа до примерно девятого-десятого? В первую очередь, теряются разные непонятные детали, забываются названия, года. Именно поэтому все сказки, которые вы слышали, начинаются «не в таком-то году до нашей эры», а «давным-давно, в некотором царстве, в некотором государстве, или в далёкой-далёкой галактике». Эта вся информация лишняя, она теряется: важно пересказать суть истории. Также при пересказах, если человек не понимал какие-то элементы в той истории, которую ему рассказали, он добавлял свои объяснения. И если эти объяснения оказывались удачными, то они сохранялись в последующих пересказах. Если же не очень удачными, то они терялись или заменялись новыми. Вот такая вот история, как игра в «Испорченный телефон» на заре исследования памяти помогла понять, что некоторые вещи цепляют нашу память больше, некоторые меньше, а нам с вами нужно меньше сплетничать, потому что сплетни – это ненадёжно.
