Сам я родом из советского детства. Наше детство было упоительным и бесшабашным.
Мы не дрались до крови. Если и шкодили, то не бессовестно, а так, по мелочи. А самая увлекательная пора для игрищ наступала как раз в начале мая.
И хоть лето у сельских пацанов состояло из обязательных повинностей: полить огород, встретить корову с пастбища, прополоть грядки, принести воды домой и в баню, отдельный разговор про покос и картошку, - всё равно летние месяцы мы начинали ждать едва ли не с Нового года.
Мы ныряли в летние игры, едва прибежав с первомайской демонстрации. К этой поре снег обычно сползал с огородов, утекая бойкими ручейками в речушку, чьё название не забуду никогда - в Киршиху. Огороды на нашей улице простирались чередой один за другим, так что земельные сотки разных хозяев собирались в одно обширное поле, которое в детстве было бесконечным.
По весне он становился главным полигоном для наших забав. Мы не знали Интернета и компьютерных игр. Детских игрушек у нас тоже не было. Да и откуда им взяться в сельмаге на всю сельскую детвору? Игрушки мы находили себе сами. Шастали по округе, собирая отработанные батарейки да пустые аптечные пузырьки. У каждого из них была особая ценность. Старые батарейки становились красноармейцами. Бутыльки, соответственно, вражескими оккупантами. Особенно ценились у пацанов флакончики из-под Корвалола. У них были такие фигурные пластмассовые пробочки, похожие на гитлеровские каски. Выстроишь рядком коричневые бутылочки - ни дать ни взять какая-нибудь дивизия «Хорст Вессель», будь она неладна…
Долбили мы этих стеклянных басурманов и в хвост, и в гриву. Сначала выстраивали линию фронта. Оборудовали позиции, обозначали нейтральные полосы, рыли ходы сообщения. Из щепок и кирпичей мастерили блиндажи. Отдельно устанавливали артиллерийские батареи (толстые болты, найденные на свалке). И вели обстрел земляными камушками. Эти игры так развивали глазомер, что в армии я нечаянно стал лучшим стрелком во взводе. И до сих пор где-нибудь на отдыхе нет-нет да и выиграю аттракцион на меткость броска.
Да разве только для игрушечных ристалищ были пригодны огородные просторы? На них легко моделировалась любая реальность. Вот мы и моделировали. По пологим берегам Киршихи и сейчас колышется зелёное море конопли. Мы и знать не знали, что из неё можно готовить какой-то дурман. Тридцать лет тому назад это море казалось нам, третьеклассникам, целым океаном. Вражьим полчищем. Ордой захватчиков!
Мы таскали из отцовского гаража ножовку и доски, запасённые на новый забор. Украдкой выпиливали сабли. До бритвенной остроты затачивали рубанками деревянные клинки. Поглубже натягивали смешные вязаные шапочки. По-взрослому плевали в ладони. И выходили на смертный бой «за землю русскую».
Мы рубали хрупкие конопляные стволы наотмашь и с оттягом, секли и кромсали, пробиваясь с боями от мостика на улице Первомайской до самой центральной улицы Ленина. На это уходили все майские выходные. К вечеру последнего дня берега Киршихи были устланы поваленными ворогами. Наши затупленные сабли зеленели от травяного сока. Штаны были обвешаны цепкими шариками репейника и ещё какой-то мелкой колючкой. Мы возвращались домой грязные, запыхавшиеся, голоднющие и донельзя счастливые.
Нашей ватаге больше никогда не собраться вместе. Мы все ушли из детства, а некоторые ушли ещё и из жизни. Но я точно знаю, что в эти дни наши дети и племянники там, далеко, в сибирском селе, всё равно оторвутся от гаджетов и уйдут носиться по огороду, чтобы ловить не Wi-Fi, а майских жуков. Они промочат ноги, извозятся в грязи, явятся домой под вечер довольные и на всякий случай чуть виноватые. Но их никто не заругает. Как не ругали когда-то нас наши родители.