RÓISÍN MURPHY
Róisín Machine (Skint / BMG)
Стиль диско из сегодняшнего дня воспринимается как несколько досадная «сноска» в истории мировой поп-музыки и ещё одно доказательство того факта, что волны танцевального безумия имели и имеют свойство накатывать на человечество совершенно регулярно. С другой стороны, диско стало первым массовым и широко востребованным стилем, показавшим, что очень часто для удачного воплощения коммерческого материала важен принцип «исполнитель – (почти) ничто, продюсер (и его команда) – всё». Однако, пройдясь вихрям по странам и континентам и сметя массу далеко не худшей коммерческой музыки, диско к 1982 году превратилось повсюду – кроме, вероятно, СССР, а затем и стран СНГ – в совершенно музейный реликт. А сейчас диско в основном воспринимается как своего рода постмодернистский эксперимент, невзирая на кратковременный момент интереса к нему даже у серьёзных рокеров, периодически вспыхивающий с середины 90-х по конец 2010-х годов. Редок нынче серьёзный артист, делающий ставку на диско – редок, тем и ценен.
В советское время комсомольско-молодёжная пресса, пытаясь выдержать бессмысленный баланс между разнузданной пропагандой диско как развлекательного стиля (в противоположность якобы исключительно очень серьёзной и оттого общественно опасной рок-музыке) и одновременно «борьбой с буржуазными влияниями в сфере моды и молодёжного досуга» постоянно писала, что «каждый, пришедший на дискотеку, по сути танцует в одиночестве». Конечно, в одиночестве, пока не наступило время для медленного танца – да и вообще, музыка лупит громко, с соседями по танцполу не пообщаешься! Опять же, прямая бас-бочка в диско-миксе всегда подчёркнута… Словом, аналогия напрашивается знатная – всякого действительно современного и успешного артиста, целенаправленно записывающего диско-альбомы в XXI веке и находящемуся при этом под контрактом с формой-мэйджором, так и хочется уподобить тому самому одинокому танцору.
В случае с Рошин Мёрфи это верно еще более. После вполне успешной карьеры с трип-хоповым дуэтом Moloko артистке было из чего выбирать, строя свою сольную карьеру именно на оригинальной для начала-середины 2000-х, но всё же развлекательной музыке. Казалось бы, трип-хоп для Рошин был предпочтителен – да только и он к той же середине 2000-х превратился в музыку «не для всех», и уж точно для тех, кто желал найти в ней некую глубину. Ну а как же – уже немодная электроника! Тем не менее, в подобной ситуации выбора стиля для сольной карьеры диско предпочтительнее – его никто изначально не воспринимал как серьёзную музыку, и потому эксперименты в диско приветствовались и приветствуются всегда.
Видеоклип к пьесе "Narcissus"
Однако уподобляться британским экспертам и называть пятый полноразмерный альбом Рошин “Róisín Machine” «триумфом диско-музыки» было бы не совсем верно. Это всё-таки взгляд на диско со стороны трип-хоповой исполнительницы, хотя и более живой по сути, чем стоило бы от нее ожидать – впрочем, не в первый раз. Обычно у нас понимают под «серьёзным диско» либо крупную форму, вроде оказавшейся чрезвычайно переоценённой у нас «диско-оперы» (всего-то на 32 минуты) “Romeo & Juliet” (1978) изданную под именем мифического состава Alec R. Costandinos and The Syncophonic Orchestra, либо не слишком удачные походы в диско признанных поп-концептуалистов, чему примером альбом The Alan Parsons Project “Eve” (1979). Плюс еще альбом итальянского дуэта La Bionda “Bandido” (1979), непривычно богато аранжированный для стилистики евродиско. Но нет, пример современного диско – под которое, кстати, современные модные и серьёзные персонажи могут, хотя и умеренно, оторваться на танцполе – это именно “Róisín Machine”. Поэтому с тем, что подобная работа окончательно превратила Рошин в икону альтернативной поп-музыки (или, если угодно, пост-диско) как минимум в Европе, стоит безусловно согласиться. Тем более, что альбом спродюсирован по заветам диско-музыки 70-х: по существу, он создан двумя артистами – Рошин и продюсером и мультиинструменталистом DJ Parrot (он же Crooked Man), карьера которого стартовала ещё в середине 90-х на новаторской электронной сцене Шеффилда, где он стал одним из изобретателей чисто британского феномена, электронной музыки «блип». Все свои знания в этой области DJ Parrot богато использовал при работе над “Róisín Machine”, и полюсами альбома оказались пьеса “Murphy’s Law” (вообще-то вполне тянущая на одну из главных песен Рошин за всю её карьеру), имеющая некоторое сходство в смысле клавишной аранжировки с поп-фанковыми хитами общеизвестного комбо Shakatak из середины 80-х и нарочито аскетичный электрофанковый номер “Incapable”. Правда, во втором из них партия сэмплерного электропиано всё едино выдаёт его европейское происхождение. И, напротив, треки “Narcissus” и “Jealousy” звучат так, как будто они сочинены небезызвестными диско-стилистами, американским составом Chic – за вычетом всё тех же клавишных партий.
Аудиоклип к пьесе "Murphy's Law"
Общим местом грозит стать высказывание, что главным инструментом на “Róisín Machine” является вокал самой Рошин – но справедливо ли такое высказывание по отношению к диско-альбому как работе намеренно несколько деперсонифициарованной даже в рамках продюсерского шоу-бизнеса? Ведь совершенно очевидно, что здесь певица совершенно намеренно позабыла все свои композиторские эксперименты начала 2000-х, и подчинила свою персону избранному стилю. Отсюда же и огорчившее многих отсутствие ставки на известную эксцентричность собственной персоны – даже обложка “Róisín Machine” напоминает скорее об альбоме третьеразрядной звезды евродиско конца 70-х. Вернее всё же говорить о понимании Рошин самой сути работы со студийным продюсером, где певец становится ещё одним музыкальным инструментом в руках музыкального эксперта. Символично, что сама Рошин объясняет название своего нового альбома следующим образом: «Я и есть упомянутая здесь машина. Я никогда не останавливаюсь». Как бы это высказывание не обижало тех, кто говорит о Рошин как новой гей-иконе Великобритании (это звание там цепляется к любой популярной диско-звезде, до Кайли Миноуг и Мадонны включительно), но в год очередного коммерческого явления диско слушателям Рошин Мёрфи сумела записать самый, вероятно, достоверный современный альбом в этом стиле. Большой артист велик во всём, а уж насколько одиноко будут чувствовать себя люди, танцующие под материал “Róisín Machine” – это их личное дело. Но Рошин сделала для их воображаемого одиночества всё возможное.
Рецензия первоначально опубликована на Web-сайте Soyuz.ru.
• Поддерживайте канал «Говорит Всеволод Баронин» лайком публикации и подпиской на канал. •