Кажется, Дзен меня заблокировал. Количество показов сократилось в 10 раз: то было 160-200, а теперь 16-17. Не буду никому ничего доказывать – просто потихоньку стану переводить статьи в ВК, а потом там выкладывать и новые. «Прикрылись» статьи после тех моих публикаций, в названиях которых были слова «страдания» и «принуждение». Видимо, у Дзена такая политика: ничего о непреодоленных сложностях жизни, никаких упоминаний об угнетении, принуждении, страдании… – только один сплошной «дзен». Ну, им видней, что именно они хотят у себя иметь и выкладывать своим пользователям.
А я сегодня расскажу, как я в первый раз была на всенощной в местном храме. (До этого ходила только на Литургию.) После монастыря для меня – огромная разница. Не стану оценивать, где «лучше» или «хуже» – просто опишу как есть.
Во-первых, отличие в «объеме шухера», если данное выражение применимо к службе. В монастыре всенощная – это народ, это общение (особенно на Псалтири, а больше всего – во время чтения канонов), свет, шум (который создают отнюдь не только хор и чтецы), разговоры, суета… В местном приходском храме торжественная воскресная всенощная (да еще и под великий праздник) проходила так, как в монастыре – самая будничная вечерняя служба. Народу немного, звуки в храме – только пения и чтения. Лишь пару раз слышала я пытающиеся завязаться разговоры, но они были тихими и недолгими. Люди пришли в храм именно молиться.
Продолжительность богослужения, конечно, в монастыре больше. Возглас к началу 9-го часа дают без пятнадцати пять вечера, и длится всё где-то до восьми, до половины девятого. Из приходского же храма я вышла в 19:15 (в обители в этот час обычно только помазание в самом разгаре).
Идти домой, кстати, местами темно и страшно. В монастыре-то было – только обширный двор из храма в корпус перейти.
Другое отличие: батюшка местный не служит, как я привыкла в обители, литию, т.е. хлебцов освященных даже на великий праздник не бывает. В нашем монастыре бывает. А в другом, в котором я была «в командировке», литию служили каждую всенощную неопустительно. Такой вот разброс в уставе…
Ну, и еще разница – в самом чтении. Нет, на клиросе тут всё нормально, «по-церковному»: ровно и без эксцессов. Но вот началось Шестопсалмие, на середину храма вышел мужчина в маске. И тут я много нового узнала об этой части службы! До этого просто не предполагала, что можно ТАК читать что-то церковное. Завязка, развитие, кульминация!.. Драма и трагедия! Повесть и художественный фильм за 10-15 минут! Эпатаж и пафос, восторг и разочарование, отчаяние и проблеск надежды! Некоторые строчки звучали грозно, другие жалобно. Одни слова проговаривались громко и обличительно, другие тихо и почти нежно…
Скажу честно, половину Шестопсалмия я стояла и говорила себе: «Стоп. Не ржать. Не ржать. Это прообраз Страшного Суда. Серьезней. Еще серьезней». Но быть серьезной грешным делом не получалось. С таким выражением было это прочитано, такие нешуточные страсти были переданы, – ну будто правда исторический триллер просмотрела.
Нет, я не насмехаюсь над ним – просто хочу, чтобы вы улыбнулись. Это, конечно, классно, что на приходе в селе есть мужчина, который, пусть и с выражением, но умеет читать по-славянски. И даже не путается в ударениях. Приходилось не раз сталкиваться с тем, что новорукоположенные священники и ударение верно не могли поставить, и слово правильно прочесть…
А всенощная в тот раз благополучно прошла своим чередом. Люди разошлись после службы, чтобы утром вновь прийти в храм – на праздничную Литургию.