Вначале был #камень, и был #огонь.
Историю металлургии обычно начинают уже с #металла – то ли потому, что это «главный герой», то ли считают, что про огонь – это слишком уж «от Рюрика». Действительно, самые ранние свидетельства использования огня человеком датируются где-то между одним и двумя миллионами лет назад, а около 800 тыс. лет назад синантропы, населявшие пещеру Чжоукоудянь в нынешнем Китае, завалили ее дно слоем золы толщиной 7-10 м – т.е., непрерывно пользовались огнем на протяжении многих поколений! И, наверно, они были не одни такие – уже в то время. Известная нам металлургия моложе раз в сто.
Но не нужно забывать об ускорении прогресса. Средневековый уровень техники не отличался существенно от античного, в XVIII веке изменения материальной культуры были малозаметны на протяжении человеческой жизни, в наше же время… ну, всем все ясно. Так что можно сказать, что «тот» миллион лет, после которого было еще десять тысяч – это как век перед последним десятилетием, и овладение огнем предшествовало началу металлургии примерно так же, как освоение электричества – современным электронным «дивайсам».
Мы не можем уже сказать, чем огонь привлек предков в первую голову (стали бы они овладевать чем-то непривлекательным?). То ли тут в шашлыке дело, то ли в ласковом тепле или защите от хищников – а может, они оценили все и сразу. И, на примере мяса, получили хотя бы смутную идею того, что действие огня может изменять вещи в лучшую, с точки зрения человека, сторону. Но дело не только в идеях. В чем можно быть уверенным – сразу или чуть погодя, но – очень, очень скоро человек обратил внимание на недогоревшие головешки. При чем здесь они? Обо всем по порядку.
В наше время, как известно, не только Homo Sapiens пользуется орудиями. Уже достаточно свидетельств того, что братья наши меньшие, ближайшие – шимпанзе – в дикой природе изготавливают (sic!) и применяют некоторые полезные им вещи, в том числе подобия копий из палок длиной полметра-метр, конец которых специально острят, обкусывая зубами. Было бы странно даже предположить, чтобы уже вооруженные огнем и камнем двуногие пренебрегали орудиями из дерева; отсутствие же находок деревянного инвентаря возрастом миллион лет удивления вызывать как раз не должно. Скорее, удивительной по своей сохранности можно считать находку так называемых Шёнингенских копий, возраст которых определен в 300-400 тыс.лет. Имеются и другие, аналогичные находки помоложе.
Удивление вызывает и еще один факт – на ту же тему, но в иной плоскости. Именно, во всех описаниях этих находок (и оригинальных, и переводных) повторяется с небольшими вариациями «наконечник был оструган и обожжен на огне для прочности» – что это, растиражированная текстуальная небрежность или недогляд экспериментальной археологии? Ведь и в наше время любой человек за каких-нибудь полчаса-час может изготовить такое копье – это вам не отжимная ретушь по кремню, которую энтузиасты осваивают годами.
Молодую ель или сосенку (именно то, из чего сделаны #Шёнингенские копья) с их мелкими корневыми системами бывает несложно вывернуть из земли просто так, голыми руками, особенно если земля эта – тонкий слой почвы на камнях. Да и очистить ее от ветвей не составит труда – самое большее, понадобится камень с острой кромкой. Если после этого комель вместе с обрывками корней сунуть в огонь, то через непродолжительное время он превратится в овальную головешку. Когда, наконец, мы соскоблим уголь с этой головешки (тем же камушком, или потрем о песок, или даже ногтями можно управиться), то откроется обтекаемо-острый стержень несгоревшего, но затвердевшего от огня дерева, напоминающий по форме пулю современной винтовки – копье готово, похожее как две капли воды на упомянутые археологические находки. А вот если вы попробуете сначала обстругать такую «заготовку» хоть каменным, хоть стальным инструментом (про ногти и зубы умолчим), и только потом обжигать – то наверняка почувствуете разницу, и по времени, и особенно по затраченным усилиям. И, чтобы добиться необходимой «закалки» сырого дерева, обжечь его придется до такой степени, что на поверхности не останется никаких следов строжки – а ведь они ясно различимы на найденном оружии!
В общем, обжиг здесь отвечает и за придание основной формы, и за улучшение свойств материала. «Обожжен и оструган» или «обожжен и оскоблен» – такой, видимо, была последовательность действий при изготовлении шёнингенских, лорингенских и боксгроувских копий и прочих палок-копалок. Обработка материала огнем – вот идея, которая просто не могла не возникнуть, и достаточно быстро, после того, как человек начал регулярно иметь дело с этим самым огнем и копаться в прогоревших кострищах. #Обжиг как технология, сказали бы мы сейчас.
Что ж, лиха беда начало. А дальше – то ли сработала способность предков к обобщению (не стоит недооценивать их уровень абстрактного мышления), то ли просто сказался тот факт, что костры и тогда часто жгли где придется, на грунте и камнях, а не только на засыпанном золой родном пепелище. В общем, воздействие огня на разные материалы, не только дерево, замечено было тоже очень рано.
Найденные на Алтае, в #Улалинке, орудия из кварцевого сланца поставили было исследователей в тупик относительно способа их изготовления, но ответ на загадку удалось вскоре найти, подтвердив его детальным изучением находок и «натурным экспериментом». Окатанные рекой гальки, сочетающие зернистость и слоистость структуры, нагревались в костре и затем сбрасывались в воду, отчего тут же и раскалывались по слоям, образуя характерные «ломти», или «горбушки» с острыми кромками. Ну-у, это не нанотехнология – скажете вы. Ну а если добавить, что возраст находки оценивается от 300 до 600 тысяч лет?
Правда, здесь огонь использовался как один из агентов наряду с водой, и лишь для придания формы, довольно случайной – но ведь на основе свойства, которое еще нужно было подметить и связать с вполне определенной породой камня и последовательностью действий! Дальше – больше: вот вам и пример осознанного воздействия огнем на механические свойства камня как материала.
В пещерах #Пиннакл-Пойнт в Южной Африке обнаружены орудия труда, изготовленные из силькрета (одна из множества пород на основе кварца). Изюминка находки заключается в том, что природный силькрет – из рук вон плохой материал, однако его механические свойства сильно меняются в лучшую сторону в результате обжига. И обжиг нужен не абы какой – эксперименты показали, что куски силькрета нужно выдерживать несколько часов при температуре 3000С, а потом дать медленно остыть на протяжении еще почти суток. Это же целый технологический процесс! Причем, известный, как считают, уже около 150 тыс.лет назад – а это минимум на порядок старше всего, что мы знаем об использовании металлов.
На этом фоне даже наиболее древние артефакты из обожженной глины выглядят как-то неприлично молодо – возраст старейшего из них, #Вестоницкой Венеры, оценивается «всего лишь» в 25-29 тыс.лет. Но, подумавши – что попадается обычно палеонтологам? Малая доля того, что когда-то имелось в изобилии, т.е. массовой «индустрии» раннего человека. Скажем, для востока Евразии (где и пресловутый Джоукоудянь) нет ни одной находки в промежутке 40-130 тыс.лет назад. Логичнее предположить, что пока еще не нашли, чем что никого и не было. Малая вероятность даже от большой величины – это еще не всегда кое-что, а малая от малой? Собственно, и так многие из уже перечисленных находок уникальны, хотя по своей сути выглядят как часть чего-то вполне обычного в свое время. Для керамики же до поры до времени и места-то особого не было в быту палеолитических охотников.
Характерно уже то, что если камень, дерево, рог и кость впервые вошли в обиход человека как материалы для сугубо практических нужд, то древнейшая керамика имеет явно не утилитарный характер. А вот получить вполне качественную во всех отношениях статуэтку из обожженной глины невозможно было без длительной предыстории развития этого умения. На #глину, как материал, человек обратил внимание гораздо раньше – в Южной Африке найдены бусы из раковин, намеренно окрашенных охрой, возраст которых определен в 75-100 тыс.лет. Примерно тот же возраст имеют найденные в пещерах горы Кармель куски охры со следами стачивания или обожженные (!). Запасы охры и каменные палетки для ее растирания, найденные в Чиаорей Бороштени, Румыния, имеют возраст 50-55 тыс.лет. Так что можно с достаточным основанием предположить, что многие свойства глины человек знал давно, да и действие огня на нее, наверное, уже тогда было ему известно, но долго не получало широкого применения.
Действительно, ничего острого или ударопрочного сделать из керамики до самого последнего времени не удавалось, а в чем-то другом в ту пору, видимо, не было и нужды. Сейчас вручную изготовить и без трещин обжечь чашу или плошку легче, чем статуэтку – и нет оснований думать, что тогда это было иначе. Но ведь ничего подобного не найдено ни рядом с Вестоницкой Венерой – хотя ей сопутствуют еще тысячи статуэток людей и животных, – ни в гораздо более поздних памятниках. Это мы считаем, что посуда относится к предметам первой необходимости, но, скажем, то же можно сказать и о палочках для еды – с точки зрения китайца. А вот европейцы обходятся как-то без палочек. Предки ели мясо, коли не сырым, то печеным или жареным, чай не заваривали и запасов, для которых могли бы пригодиться горшки, видимо, не делали.
Так что глине «пришлось подождать», пока осознание окружающего мира человеком не поднялось на новую ступень и не возникла потребность в сакральных предметах. Может статься, мы просто еще не обнаружили того, что находилось у самых истоков керамического производства. Хотя уже и 25 тыс.лет – это все равно втрое старше известной нам металлургии. А кроме того, керамика – это впервые за все время «металлургические» температуры, и специальная печь для обжига, остатки которой, по мнению некоторых исследователей, найдены в той же Дольне Вестонице. А еще – обжиг керамики есть изменение свойств материала после того, как он получил форму, а не перед тем или для придания самой этой формы.
Да, кое-кто высказывает сомнения в том, что Венера из Вестонице была обожжена намеренно. В том, что некий «камень на камне» представляет остатки именно печи для обжига, сомнений еще больше. Но несколько обожженных статуэток – это факт. Послушайте, наши старшие современники застали первую радиолампу и чуть ли не первую радиопередачу, а теперь уже и полеты в космос и интернет имеют свою историю – так как вы относитесь к идее прогресса? А как насчет того, чтобы в одном месте в одно время пусть даже случайно, но много раз подряд получить интересный и полезный эффект и затем много тысяч лет делать вид, что его не было? Давайте уж определитесь. Мы вот уверены, что как минимум 25 тыс.лет назад если не всё, то как минимум передовое по тем меркам человечество знало толк в обожженной керамике.
А что же «не передовое»? Недавние находки в Китае – остатки обожженной керамической посуды, сделанной около 20 тыс.лет назад. Уже вполне утилитарно. Для культуры Дзёмон в Японии известна и к настоящему моменту подтверждена рядом находок прикладная керамика возрастом не менее 13 тыс.лет. В общем, технологии распространялись по планете не так быстро, как сейчас, но вполне в темпе тогдашнего прогресса. Поэтому, хотя внимательный читатель уже отметил постоянное «перепрыгивание» с одного места действия на другое, но есть достаточно оснований полагать, что все вместе описанные находки могут быть поставлены в одну «цепь времен», не распадающуюся от смены сцен. Как уже сказано выше, мы нашли следы лишь ничтожной части того, что было, но мы уже знаем, что это – было. Было это и еще многое, что мы узнаем попозже или не узнаем никогда – но все, что мы уже знаем, позволяет говорить о непрерывной цепи развития во времени, хотя известны только отдельные фрагменты отдельных звеньев, разделенных и временем, и пространством. Далее мы так и будем, не отвлекаясь, говорить об этой цепи, последнее звено которой – мы сами.
Возвращаясь к нашему рассказу, надо добавить еще одно замечание, хотя и уводящее от «огневой темы», но важное. В верхнем палеолите наблюдается увеличение разнообразия горных пород, используемых для выделки орудий. Хотя мы не знаем, когда какие из них были опробованы впервые, но доля тех или иных камней в находках разного возраста дает общую картину. За несколько последних десятков тысяч лет явно растет использование обсидиана, халцедона, яшмы и некоторых других камней, большинство из которых относят ныне к поделочным. А ведь их еще поискать надо, в природе кусок яшмы может лежать один среди тысяч кусков обычного кварцита, идущего на «обычные» рубила.
То есть, мы видим, как нарабатывался арсенал технологий, понимание того, что обжиг, отбивание, обстругивание, замачивание и что там еще могут применяться в разных комбинациях и с разным результатом в зависимости от их порядка, длительности, силы действия и так далее. Осознавались возможности, которые давало расширение ассортимента материалов, наряду с разной степенью их пригодности и доступности. Сама идея создания целого набора технологий, как из кирпичиков, из нескольких простых, но разных по своей физике действий над разнообразными материалами, интуитивно сложилась еще в #палеолите.