Это было в те благословенные времена, когда хлеб стоил 14 копеек, молоко 28, четверг во всех столовых был рыбным днём, а учителя часто пропадали в школе до вечера, проводя кружки, готовя концерты, собирая макулатуру и металлолом со своими классами и занимаясь с двоечниками дополнительно, и никому из учительниц (именно женщин в школе всегда было большинство) не приходило в голову, что за такие занятия можно требовать с родителей деньги – это было просто неприлично.
Тем учительницам, которые вышли замуж ещё в институте или в первые годы работы, приходилось легче – их мужья в большинстве своём знали, на что шли, когда женились на училках. А вот одиноким думать о личной жизни было просто некогда – проверка тетрадей (завуч строго следила, чтобы проверяли ежедневно в младших и средних классах), школьные, районные и городские мероприятия, звонки из райкома («Срочно организовать к приезду делегации из области, или из Москвы, или из Венгрии уборку улиц района», – был случай, когда несколько классов отправили в городской парк к памятнику героям революции срывать расцветшие одуванчики – выяснилось неожиданно, что приезжающий-проверяющий считает, что цветущие одуванчики говорят о бездельниках из Горзеленхоза и отдела культуры горкома).
А наш классный руководитель, учитель математики (назовём её Римма Никифоровна, это очень похоже на её настоящее, очень необычное имя), умевшая так вести урок, что даже самые ленивые и математически бездарные ученики чувствовали, что многое начинают понимать, была также и мастером воспитательной работы! Нет, у нас не было занудных лекций на тему «Береги каждую минуту!» или «Знания нужны в жизни, как винтовка в бою! – Н.К.Крупская». Римма Никифоровна самое заезженное «Наше общешкольное традиционное мероприятие» – например, всем давно надоевший смотр строя и песни превращала в фонтан идей: класс собирался непременно вечером в школе (заодно никто не шлялся тупо по улицам и не покуривал в подъездах, увеличивая риск правонарушений), приносили обязательно ножницы, клей, старые обои, газеты, картон – и класс неделю вечерами клеил кивера и треуголки, вырезал эполеты и портупеи, разучивал найденную в библиотеке спецгруппой старинную песню «А наши бомбардиры за пушками стоят», и во всём блеске класс отбивал шаг на смотре, вырывая первое место, призовой пирог и разрешение директора на проведение школьного вечера аж до 22 часов!
Всё это привело к тому, что к 40 годам наша любимая Римма Никифоровна оказалась одинокой в своей однокомнатной квартире рядом со школой. И созрел у неё план – она собрала все необходимые документы и после длительной волокиты удочерила девочку.
Это оказался невероятной смелости и безрассудства поступок: бабушек рядом не было, девочка совершенно несадиковая – два дня посещала группу и на две недели заболевала, поэтому Римма Никифоровна (с негласного разрешения директора, не решившегося терять гениального педагога) стала брать её на уроки. Девчонки усаживали её с собой за парту, восторженно изображали старших сестричек, сюсюкали и вытирали малышке нос, водили в столовую и в туалет, мальчишки по очереди бегали после уроков за молоком и творогом (напомню, это были советские времена, а учительницу искренне уважали и любили).
А потом мы окончили школу, большинство уехало поступать в столичные вузы и даже поступили…
Лет через десять оказалось, что счастливой семьи не получилось. Правда, кое-кто из коллег заявлял, что «генетика – наука жестокая, кто знает, от кого эта девочка», а также «вот уже тогда я видела, что всё плохо кончится», но это была чистая фантазия. Девочка была всегда приветлива, доброжелательна, весела и общительна, никогда не грубила и не отстранялась от мамы и её знакомых.
Она просто упорно не желала учиться, хотя дурой не была, в ту же школу, что и мама, ходить наотрез отказалась, уроки откровенно прогуливала, а чтобы было веселей жить, ходила в кино, покупала мороженое-пироженое-лимонад, деньги на которые брала из сумочки мамы. На вопрос, как же жить, если деньги истрачены, весело отвечала: «Ты же сама говорила, что не в деньгах счастье, проживём как-нибудь!»
Ещё через несколько лет мы, одноклассники, известили друг друга, что доченька обчистила мамину квартиру, собрала всё более-менее ценное, в том числе пальто с меховым воротником, колечко, магнитофон, пенсию и зарплату на прошлый месяц – и исчезла.
Ничего про неё не знали пару лет, в милицию Римма Никифоровна обратилась, но там сообщили, что обобранная мать должна написать заявление, она испугалась, что девочку посчитают воровкой, и не стала ничего делать, надеясь, что доченька образумится. И точно, ещё через год доченька приехала с младенцем, неделю отсыпалась и отъедалась, а потом, оставив ребёнка и собрав все деньги, что нашла в квартире, опять исчезла.
Бабушка поплакала и пошла покупать коляску и кроватку.
Нет, я не про то, что опасно брать на воспитание чужих детей – я про то, что добрые дела не обязательно вознаграждаются, но если люди не будут их совершать, мир явно станет хуже.