Американский историк Ларри Вульф писал, что «если бы России не было, то Западу следовало бы её выдумать». Европе нужен был наглядный пример своего антипода. Европейские прелести западного мира удобнее всего было описывать через обличение неприглядных качеств своих соседей. Первоначально была выбрана Турция, а со временем Ливонской войны – Россия.
Ливонская война 1558 – 1583 гг. была как ожесточённая схватка за раздел Прибалтики между Великим княжеством Литовским, Польшей, Россией, Швецией и Данией.
Всё началось в 1556 г. с войны Ливонского ордена с рижским архиепископом Вильгельмом, в которую на сторону архиепископа вмешалась Польша.
Но ещё раньше в 1554 г. Россия предъявила Ливонии требование об уплате так называемой «Юрьевской дани», которую по договору 1463 г. Дерптское архиепископство должно было регулярно выплачивать Пскову. Дань никогда не выплачивалась, а русские не настаивали. Что мы звери какие-то. Там же наши – русские люди.
Дерпт (нынешний Тарту) в 1030 г. основал Ярослав Мудрый и назвал его своим христианским именем – Юрьев. До всяких там немцев и ливов здесь испокон века проживало неизвестное науке племя Чудь. Учеными всего цивилизованного мира это племя принято считать угро-финским, а то если признать его славянским, то придётся платить эту, проклятую, Юрьевскую дань.
Спустя сто лет со дня подписания договора, об этой дани вспомнил Иван Грозный и … «включил счётчик». Надеюсь теперь, вы понимаете, почему его так поносят проевропейские политики.
Полки воеводы Глинского, Захарьина-Юрьева и … татарская конница казанского царевича Шигалея прошли рейдом по восточной Эстонии, жгли деревни и угрожали ливонским городам, требуя выплаты дани.
Обратите внимание на фамилию воеводы – Захарьин-Юрьев, дружина которого требовала дань за город, носящий название Юрьев. Видимо уж, кто-кто, а он имел право требовать не только дань (может слово деньги произошло от слова дань), но и сам город, на что указывала его фамилия.
А главное следует обратить внимание на татарскую конницу казанского царевича Шигалея, город которого, якобы, брал Иван Грозный со товарищи. Товарищами по освобождению города Казань от крымчан были, видимо, татары – братья по оружию.
11 мая 1558 г. русские взяли Нарву. И с тех пор русские войска брали ливонские города один за другим, а на занятых (освобождённых) землях создавалась (восстанавливалась) «Русская Ливония» с центром в Дерпте, который снова переименовали в Юрьев.
К 1560 г. армия Ливонии была уничтожена, но после этого Ливония обратилась за помощью к Польше и к 1561 г. перешла под опеку Польши и Литвы. Польша помогла и Литве выстоять против России, но при этом она удачно воспользовалась сложившейся ситуацией. По Люблянской унии в 1569 г Литва объединилась с Польшей в федерацию, но при этом отдала ей всю Украину. Речь Посполитая была федерацией только двух народов: поляков и литовцев. Православные русины, составлявшие большинство Великого княжества Литовского, оказались в этом государстве не у дел. Прав они никаких не имели и числились в этом европейском свободном государстве холопами. В итоге через несколько десятилетий Речь Посполитая получила восстание Хмельницкого и Переяславскую Раду. А пока Москва потеряла не только Ливонию, но и всю псковскую область.
Польский король Стефан Баторий создал сильную армию, существенную роль в которой играли опытные и хорошо вооруженные наемники со всей Европы: немцы, венгры, французы, итальянцы и даже шотландцы. В результате Ливония была разделена между Польшей, Данией и Швецией. Причем, как всегда, пока братья-славяне убивали друг друга, Швеция превратилась в мощное военное государство. И вскоре разгромила и польские войска.
В XVI веке все войны были жестокими, и в Европе воюющие стороны не отличались гуманизмом. Иван Грозный никого не щадил – ни своих подданных, ни чужих. Другой вопрос, что слухи о невообразимых зверствах, творимых русскими, стали частью умелой и эффективной польской пропагандисткой кампании.
Стефан Баторий быстро сообразил, что для мотивации своего войска, набранного из отборнейших головорезов со всей Европы, нужно максимально демонизировать образ противника, представив его исчадием ада. У польского короля была в обозе походная типография, которая после каждого крупного сражения печатала «летучие листки», повествующие об успехах польского оружия и лютой дикости московитов. В дальнейшем эта печатная продукция огромными тиражами распространялась по всей Европе, формируя антирусское общественное мнение. Так что вопрос, о том кто первым запустил антирусскую кампанию – немцы или поляки, решается элементарным изучением фактов. Польские князья (как и украинские) для своих семейных разборок часто прибегали к помощи наёмников из других стран. Так в конце XIII века польский король Владислав не поделил с немецким Бранденбургом выход к Балтийскому поморью, и нанял тевтонов. Тевтоны за деньги согласились оборонять Гданьск от бранденбуржцев в течение года. Но через год тевтоны не ушли, а остались и потребовали ещё денег. Получив отказ, перерезали весь польский гарнизон. И тут же взяли деньги от бранденбуржцев. И город Гданьск на длительное время стал тевтонским Данцигом. Кстати, и Бранденбург был раньше славянским город – Браний Бором.
В годы правления Ивана Грозного были установлены торговые отношения с Англией. Этому предшествовал тот факт, что в 1553 г. экспедиция английского мореплавателя Ричарда Ченслера обогнула Кольский полуостров, вошла в Белое море и бросила якорь недалеко от Николо-Корельского монастыря, где они установили, что эти места не Индия, а Московия. Узнав о прибытии англичан, Иван IV пожелал увидеться с новым Колумбом и, преодолев 1000 километров, Ченслер с почестями прибыл в Москву. Вскоре после этой экспедиции в Лондоне была основана «Московская компания», получившая впоследствии монопольные торговые права от царя. Весной 1556 г. в Англию было направлено первое русское посольство. В 1567 г. через полномочного посла Энтони Дженкинсона Иван Грозный вёл переговоры о браке с английской королевой Елизаветой I.
Торговые связи России с Англией могли сильно повредить экономическим интересам Швеции, получавшей немалые доходы от транзитной русско-европейской торговли. А по европейским понятиям это очень серьёзный повод начать войну.
В апреле 1556 г. шведская флотилия адмирала Якоба Багге прошла Неву и высадила войско в районе Крепкого Орешка. Осада крепости результата не дала, и шведское войско отступило.
В ответ русские войска вторглись на шведскую территорию и разбили шведский отряд у города Кивинебб. Затем произошло столкновение у Выборга, но город выстоял.
В итоге в 1557 г. в Новгороде был подписан мирный договор на сорок лет.
В 1558 г. Иван Грозный двинул свои войска в Ливонию, требовать Юрьевской дани. Начало войны было успешным: были взяты города Нарва и Юрьев. В начале 1559 г. русские войска прошли всю Ливонию (до Ревеля и Риги) и продвинулись в Курляндию до границ Восточной Пруссии и Литвы.
Угроза полного разгрома заставила ливонцев просить мира. В марте 1559 г. он был заключен сроком на полгода. Орден рассчитывал на прибытие новых сил из Фатерлянда, к тому же он опирался на поддержку других государств, не заинтересованных в прямых контактах русских с западноевропейскими странами.
Начавшиеся в 1560 г. военные действия принесли ордену новые разочарования и пошатнули веру в непобедимость европейского оружия; были взяты крупные города Мариенбург и Феллин, а в плен попал сам магистр. Результатом компании 1560 г. стал фактически полный разгром Ливонского ордена.
Однако земли ордена перешли под власть Польши, Дании и Швеции. Таким образом, у России оказались теперь три сильных соперника, вместо одного. Но пока Швеция воевала с Данией, Иван Грозный вёл успешные действия против Сигизмунда Августа польского короля. В 1563 г. русские войска взяли Полоцк, но уже в следующем году потерпели ряд поражений. Великое княжество Литовское, в котором русских было больше, чем литовцев и поляков, тоже умело постоять за себя. 1568-69 гг. не принесли никому ощутимых успехов, а в 1569 г. на сейме в Люблине состоялось объединение Литвы и Польши в единое государство – Речь Посполитую, с которой в 1570 г. заключили мир на три года.
В 1572 г. умер Сигизмунд Август, и Иван Грозный выставил свою кандидатуру на польский престол. Но австрийские Габсбурги тоже имели право претендовать на польскую корону, так как в крови высшей польской шляхты какого только сброда не было. От страха поляки выбрали самый худший вариант – французского принца Генриха Анжуйского, который сбежал оттуда, как только появилась возможность, прихватив с собой все алмазы из польской короны. И на польский престол взошёл Стефан Баторий. Правда, не без активной поддержки турецкого султана Селима.
Стефан Баторий был сыном воеводы Трансильвании князя Иштвана IV и его жены Катерины, происходившей от главного казначея Стефана Телегди. Так как он был венгром, хоть и образованным, король Польский и Литовский абсолютно не владел языками своих подданных. Он изъяснялся с приближёнными на латинском языке, который знал в совершенстве, учась в университете в Падуе. Кстати, поляки тоже прекрасно владели латынью, так как в латыни большую часть составляют древнеславянские слова. Но не древнецерковный. Однажды, разговаривая с архиепископом Львовским, Стефан Баторий заявил: «Интересно, как это, не зная латынь, можно стать католическим архиепископом»? На что архиепископ ответил: «Точно так же, как можно быть польским королём, не зная польского языка».
Несмотря на то, что Стефан был ставленником Османской империи, он приложил много усилий, чтобы укрепить королевскую власть и католичество в стране, боролся с магнатами, а позднее даже присоединился к антитурецкой коалиции.
Именно Стефану принадлежит заслуга в развитии Запорожского казачества, которым он разрешил самостоятельно выбирать гетмана и наделил всеми атрибутами власти, включая знамя, печать и булаву в качестве скипетра. За что казаки Батория считали первым гетманом, хотя он никогда не вмешивался в их дела.
Так как у него в крови были казначейские гены, он установил главным платежным средством польский грош, что привело к стабилизации в экономике и финансах.
Что касается армии, то Стефан отказался от призыва в ополчение крестьян, холопов и прочей черни, составлявших основу шляхетского войска. Скептически относясь к ополченцам, король широко использовал профессиональных наёмников. За три года Стефан свёл на нет все завоевания русской армии в ходе ливонской войны. Его конница захватила Смоленск и Чернигов. Но после безуспешной осады Пскова, Стефан вынужден был заключить перемирие. Против стотысячной армии профессиональных наёмников в Пскове было только семь тысяч воинов и около десяти тысяч горожан. Тем не менее, они продержались много месяцев. Все девять подкопов, проделанных европейскими инженерами под стены Пскова, псковичи нашли и обезвредили, попросту взорвав вместе с копателями.
«Русские в проломах, сделанных нами, снова ставят срубы и туры. И так хорошо исправляют их, что они будут ещё крепче, нежели были прежде», - писал секретарь Батория.
А когда армия захватила башню, то по ней выстрелили из огромной пушки; и башня обрушилась, убив и вошедших в неё неприятелей, и находящихся в ней защитников.
О кровожадности Ивана Грозного ходит много легенд. Только время было такое, что либо они нас, либо мы их. Самый кровавый период правления царя связан с появлением опричнины. Хотя все государи заводили себе личную гвардию отъявленных головорезов и никого это не смущало. Даже наоборот, все начинали восхищаться и гордиться этими башибузуками, каких бы национальностей они не были.
Московское царство Ивана Грозного – это страна, которая только начала расширение своих границ и обретение могущества. А пока – это скудные земли нечерноземья, на котором растёт скудный урожай, заселённой разрозненным населением, которыми сложно управлять, опальные города, которые сами ещё не решили к кому примкнуть, отсутствие выходов к морям, а значит и к мировым торговым путям, постоянные набеги кочевников, а тут ещё и непрекращающиеся войны с Польшей, Швецией и Литвой. В этих условиях только неограниченная власть монарха могла решить все проблемы, стоящие перед государством. А для этого нужна была сильная армия преданных людей, не обременённых заботой о завтрашнем дне и о своём богатом поместье, с утками, гусями, людьми и коровами.
Стефан Баторий добился этого благодаря наёмникам со всей Европы. Рыцарские ордена внушали страх и уважение благодаря включению в свои списки огромного числа мелкопоместных дворян, не имеющих за собой родовых замков, так сказать - «лишенных наследства». Мало того, что на польском престоле практически не было ни одного поляка, так ещё и шляхта Стефана Батория состояла из наёмников разных стран.
Иван Грозный пошёл своим путём. Он привлёк в свою армию не дворян, а простолюдин, которым терять было нечего, а получить они могли всё, что пожелают. Так появилась опричнина, официально просуществовавшая с 1565 по 1572 год.
Первоначальный замысел опричнины заключался в «охранении жизни царя», и только потом она должна была покончить со злоупотреблениями боярства и прочими перекосами в государстве. Однако, наделив опричников широчайшими полномочиями, царь практически благословил их бесчинства.
Начиная с XVIII столетия, историки пытались дать объективную оценку деятельности опричников, не ища оправданий царю. Так В. Татищев в установлении опричнины видел намерение царя пресечь измену бояр. Для С. Соловьёва опричнина являлась олицетворением перехода от родовых отношений к государственности и предотвращению угроз, исходящих от княжеской оппозиции. В конце концов, все сошлись во мнении, что опричнина возникла как результат столкновения могущественной феодальной аристократии и поднимающейся самодержавной монархии.
Своего апогея своевластия опричнина достигла в 1569-70 годах во время похода на опальный Новгород. Причиной этого похода, стала измена верхушки Пскова и Новгорода, целью которых была сдача этих городов литовскому королю. Доказательством этому Ивану Грозному послужила сдача города Изборска – мощной и почти неприступной крепости. Поход на Новгород обернулся жестоким погромом и масштабным процессом по делу о заговоре. Осуждая зверства, которые чинили опричники, грабя и убивая граждан, историки, тем не менее, отмечают, что казням предшествовали тщательные судебные разбирательства, продолжавшиеся в течение трёх недель, после взятия города. Так что не мания преследования и измен, руководила действиями Ивана Грозного, а подтвержденный в результате расследования факт измены.
Внимательно изучая дело о погроме в Новгороде, дотошная Екатерина II отмечала, что о причине гнева царя говорит отнюдь не вольное правление города, а «причина была, что Новгород, приняв Унию, предался Польской Республике, следовательно, царь казнил отступников и изменников, в чём по истине сказать меры не нашёл».
Так кем же был Иван Грозный: кровавым тираном или судьей и палачом изменников родины? И как это европейцы умудрились усидеть на двух стульях сразу: адвокатами у предателей и прокурорами у Грозного.