- Бабушка, можно у вас переночевать…
Полная, рыхлая старуха со здоровенными морщинами вокруг глаз недобро ухмыльнулась. Андрей не удивился. Это был уже десятый… да, кажется, десятый дом в деревне. Он не считал. В селах не любят бездомных бродяг. Их, по правде говоря, нигде не любят.
… семья, бизнес, три квартиры, одна из них в центре, под съем. Все сгорело в один миг. Слишком жирным и сладким показался кому-то тот кусок пирога, который Андрей ухватил для себя, любимого. Слишком невыносимо было кому-то наблюдать, как жизнь проносит мимо эту сладкую чашу. Отхлебнуть, впиться в край, ломая зубы, поглотить все, все, без остатка…
Маша бросила Андрея, когда тот уже был на грани нищеты. Квартиры быстро прибрали к рукам грамотные юристы конкурирующих организаций. Крепкий, слаженный бизнес развалился, как карточный домик. Последние обрывки воздушного замка исчезали под гомерический хохот в зале суда и слова его собственного адвоката: «…отказываюсь иметь с ним дело…».
Судьба?
Возможно…
Остаток денег истаял за каких-нибудь десять дней. Андрей пытался напиться – тщетно: на пути живительного забвения вставала глухая стена из собственного непонимания. Как? Почему? Как это все могло поизойти? Ответа не было.
Хмель ударялся о стену – и откатывался, не в силах пробить гранит депрессии.
Самое страшное: из гранита начали пробиваться первые ростки безумия. Иногда Андрею казалось, что он слышит странные голоса, видит тени, мелькающие среди домов и мусорных контейнеров – первое время он всерьез подумывал остаться в городе, у обжитых помоек. Через месяц его избили «коллеги по искусству». Его выгоняли из подъездов и подворотен. Потребовалось еще пять дней, чтобы понять: упав на самое дно, можно только подниматься.
Он поднялся.
Сейчас в его кармане лежало две тысячи – хрустящие бумажки, заработанные в соседнем селе за день на лесопилке. Но старухе об этом знать совсем не обязательно. Можно сказать, вредно. Скорее всего, она откажет в ночлеге. Не беда, кто-нибудь, да согласится. А там видно будет. Наверняка кому-то здесь нужна помощь. Стариков по деревням частенько бросают дети. И внуки. И тогда любая помощь станет неоценимой. Хотя, нет: вполне оценимой…
- Иди, иди, соколик, - хрипло произнесла старуха, кривя рот на сторону. – Заждались тебя там. За углом, налево, второй дом. Аркадия спросишь… он там один живет, черти б его съели…
Андрей пожал плечами – легонько, почти незаметно. За год, проведенный в странствиях, он научился не делать лишних движений. Экономить силы. Он знал, как следует ходить и бегать, чтобы ноги не горели к вечеру, а спина не превращалась в комок боли. О, теперь он многое знал…
Неспешно переставляя ноги, бродяга направился к перекрестку. Его не удивил звук плевка вслед: это было и будет. И не все из его собратьев чисты и святы. И «паршивые овцы» всегда будут бросать тень на тех самых, чистых и святых. Неважно; куда интереснее, что это за Аркадий. Впрочем… наверняка самодур и деспот. Такие любят бегать за бродягами с палкой и кричать плохие слова. Что ж, попытка не пытка…
- Заходи, - старик мотнул головой. – Что, от дела лытаешь? Будет тебе дело…
Войдя в дом, Андрей осмотрелся. Да… теперь ясно. Обстановка впечатляла. Древние шкафы с книгами (в эпоху интернета! Впрочем, может, здесь связь не ловит…), стол с багряными пятнами (кролика, что ли, разделывал?), карты на столе – россыпью… Цепкий, наметанный взгляд ухватил деталь: на обороте карт – знаки. Разные. Чернилами.
Колдун? Сумасшедший шарлатан из тех, что наживаются на чужом горе?
Возможно. Не будем спешить с выводами.
- Сколько глаз? – внезапно спросил старик, вытянув руку к комоду.
- Шесть, - машинально ответил Андрей. Опомнился, сделал шаг назад. Глаза? Здесь только что была тень… из тех, что шныряют в его воображении. У тени и впрямь было шесть глаз. Но… два безумца, видящие одни и те же галлюцинации? Невероятно. Невозможно. А значит…
- Они есть на самом деле, - буркнул Аркадий, вытаскивая на свет из темного угла здоровенную бутыль с мутной жидкостью. – Присоединяться не прошу, вижу: не пьешь. А деньги мне твои не нужны, оставь, пригодятся… наверное. После нашей встречи вообще вопрос, может ли пригодиться тебе хоть что-то из того, что ты знал и умел до этого дня…
Старик замолчал, присосался к бутыли. Не отрываясь от горлышка, призывно махнул рукой: садись, у печки свободно. Андрей пожал плечами – на этот раз не таясь, в полную силу – и снял рюкзак, опустился прямо на пол у здоровенной беленой печи. В недрах страшилища потрескивало: вечерело, в дом сочился легкий холодок. Огонь – это хорошо. Опытный бродяга, Андрей знал цену хорошему огню…
- Сейчас поесть сготовлю, - негромко сказал Аркадий. – Пока останешься у меня. Днем ходи, куда хочешь, но после полуночи из дома ни ногой. Врубился?
- Так страшно по ночам?
- Страшно, - из глубин допотопного холодильника показалась тарелка с кусочками сала, нарезанный серый хлеб, два ужасающих размерами помидора. – Так страшно, что… что лучше тебе не знать – по крайней мере, пока. Теперь – о тебе. Прогорел? Конкуренты?
Андрей не сказал ни слова.
- Ясно. Зря терзаешься. Когда развязывается узел на судьбе, может изрядно помотать по жизни. Только судьба, она одной рукой забирает, другой дает. Ты еще ничего о себе-новом не знаешь. Дитенок, сопля зеленая. Ничего, поживешь у меня – помотаешь на ус, глядишь, и вырастет из тебя чего… А сейчас – не обессудь, мне учиться пора.
- Учиться?
- Ага, - добрый глоток из бутыли подтвердил слова. – Я физику прохожу. Университетский курс. Колдуны по деревням дураки, а я умным хочу быть. Ум да колдовство – вот тебе и власть над миром и сердцами человеческими. Ладно, ешь, не мешай мне. Спать на диване ляжешь: у меня кости старые, кровать не уступлю. Завтра поглядим, чего из тебя делать…
Продолжение следует...
Спасибо за внимание! Если Вам понравилось, оцените рассказ и подписывайтесь на канал, чтобы быть в центре всего нового и интересного. Маг В Городе всегда с Вами!