Вообще моя стартовая позиция проста.
Женщины на много-много порядков умнее нас – мужчин.
Парадоксальная форма выражения мысли сформулирована у меня так: самый умный мужчина во много раз глупее, самой глупой женщины.
Понятно, что написать такое мне, особи мужескаго полу, было невыносимо больно.
Ведь меня растили и воспитывали в представлении о равенстве полов!
Вообще в доме, где я рос, тема «мужское-женское» не обсуждалась.
Меня растили три женщины: мама, бабушка и Рона.
С раннего детства я понимал, что любая из них знает и понимает во много раз больше меня.
Так что в начале поста я собственно изложил собственное детское впечатление.
В школе оно решительно усилилось.
В нашем классе девочки учились в основном на пятёрки.
Для девочки «четвёрка» означала трагедию.
Поток слёз.
Лично у меня сложилось представление, что девочка и «тройка» - понятия не совместимые.
Тройка у девочки – это событие мирового масштаба.
Понятно, что сам я пребывал в стане троечников и никуда из него деваться и не собирался.
В шестом классе остался на второй год.
Но и в новом шестом классе девочки учились на четыре и пять!
В техникуме ситуация слегка изменилась, но не сильно.
А потом начался чисто мужской период моей жизни – служба в ВМФ.
В армию меня провожала будущая первая супруга.
Мы расписались за год до дембеля.
И потом многие годы я жил в режиме работа-дом-работа не особо вникая.
Понятно, что с женой в интеллекте я не состязался вполне принимая роль виновного во всём подчинённого.
Первый шанс стать «женским преподавателем» появился у меня как раз в Архангельске в ГПТУ, где мне дали группу номер тринадцать, в которой обучалось тринадцать девочек.
Меня завели к ним на классный час и представили.
И оставили «один на один» с группой.
Тут же самая бойкая – явный лидер группы – взяла слово и жёстко заявила:
- Слушай сюда! Если только рыпнешься против любой из нас, наши мальчики тебя так отделают, что родная мать не узнает!
Через месяц я позорно сбежал с этого непосильного мне ристалища.
И первый «блин номер тринадцать» комом застрял в моём юном педагогическом горлышке.
Сейчас я могу сказать: в наших вузах нас к реальной жизни педагогов не готовят никак.
Вообще никак.
И уж тем более никто у нас не готовит специально педагогов-мужчин к работе с женским «массивом».
Выготские – Выготскими, Каптеревы-Каптеревыми, Ушинские – Ушинскими.
Додуматься до «смешанного» обучения в СССР смогли только потому, что гипотеза «равенства» была принята без доказательств.
А тут ещё в дело вмешалось Восьмое марта.
Не знаю для кого как, а для меня Восьмое марта – это улица по которой я ежедневно дважды ходил в школу и обратно. Девять лет! На этой улице был оборудован Шахматный Дворец.
На этой улице был детский садик, в который я водил Жорика.
На этой улице рос-подрастал мой самый первый Ученик – Ильюшка.
На этой улице стояла наша детская Поликлиника, из которой я не вылазил месяцами.
На этой улице на углу с площадью 1905 года располагался магазин «Светлана».
В конце концов мою первую дочь я назвал именно Светланой!
Восьмое Марта – одна из главных улиц моей жизни.
Поэтому идеи женщин, боровшихся за равные права с мужчинами были мною освоены еще в первом-втором классах средней и общеобразовательной намертво.
Увы! Итоговый протокол жизни у меня таков: Женщины настолько умнее мужчин (в среднем по Союзу), что ни о каких «равных правах» не может быть и речи.
Надо срочно принимать специальные Законы, защищающие нас – бедняжечек – от лютого женского гнёта.
Мне лично невероятно повезло.
Сорок восемь женщин подняли руки - все как одна! – и я с позором был уволен из своей первой сельской школы.
И благодаря именно этому увольнению я наконец встретил Ивана Васильевича Звягина.
Педагога от Бога.
Величайшего из встреченных мною педагогов.
Он взял меня на работу в качестве преподавателя шахмат в свою шестую школу в городе Качканаре.
Выяснилось, что с мальчиками у него «всё схвачено»!
А вот девичья половина классов шахматам не обучается.
Никак.
Специально под этот проект он переоборудовал место под открытой пилонной группой в городском дворце спорта. Проёмы заложили кирпичом и вставили огромные окна. Так возник в материале «мой» шахматный клуб в Качканаре.
И с первого сентября 1985-го года в этот клуб хлынул высокоорганизованный поток девочек.
Каждые сорок-пятьдесят минут в двери клуба входила очередная "женская" половина очередного класса.
Девочки занимали свои индивидуальные места, складывали ручки на шахматные столики и вперивались взорами в моё ничтожество.
Ни одна из них играть в шахматы не хотела.
Ни одна из них играть в шахматы не умела.
Ни одна из них играть в шахматы не собиралась.
В общем это был эксперимент с вполне предсказуемым финалом.
Видимо сами завучи школы и классные руководители воспринимали эти занятия как очень большую блажь своего гениального директора.
Его уважали.
Его боялись.
В своей школе он был и царь, и Бог, и герой.
Школу он превратил в Школу продлённого дня.
Дети пребывали в ней с восьми утра до шести вечера.
В ней они делали уроки.
В ней они занимались в кружках и секциях.
Нагрузка учителя физкультуры была… 54 часа в неделю!!!
Так что появление урока шахмат воспринималось, как неизбежное зло.
Формула была и такая: «Пусть перебесится!»
Понятно, что я обо всём этом, как и полагается полному и законченному идиоту, не имел ни малейшего понятия.
Передо мной стояла вполне конкретная задача.
Дверь открывалась и новые семнадцать-восемнадцать девочек рассаживались за шахматные столики!
Это юным теоретичкам всё понятно и всё ясно.
А мне предстояло говорить с этими явившимися своим собственным ртом, своим собственным голосом, управляя своим собственным лицом, самостоятельно определяя свою одежду, свои позы и жесты.
Мало того!
Они должны были реально научиться играть в шахматы, которые некоторые из них откровенно недолюбливали и даже порой ненавидели!
И не подумайте, что их родители так уж единогласно приветствовали этот ужас.
Ко мне прямо на первых порах подходили с вопросом: «не лучше ли было сделать дополнительный час английского»?
Классов было тридцать шесть.
По шесть в каждой из шести параллелей.
Расписание составили завучи.
В среднем 18 за урок. Шесть уроков. 108 новых девочек ежедневно!
Шестьсот пятьдесят в первый учебный год.
Это была технология воспитания шахматного женского преподавателя.
Сам Звягин просто осуществлял свою идею шахматного всеобуча в своей – лучшей в городе и в области – школе.
А мне пришлось «расти над собой, ведя среди себя самого воспитательную работу».
Через этот самый год в июне 1986 года я «порвал на куски» девичий отряд из сорока девчонок тринадцатилетнего возраста.
Коллектив этих девчонок мне довелось «свернуть в бараний рог».
В дальнейшем проблем с преподаванием любых наук девочкам у меня лично не было.
А ведь еще десятого октября на сороковой день после начала этого марафонского педагогического побоища я всерьёз размышлял о своей абсолютной профнепригодности.
В начале 90-ых я провёл Игру с коллективом педагогического училища в Екатеринбурге.
В игре участвовал весь педагогический состав – около восьмидесяти опытнейших женщин-преподавателей, десяток женщин – администраторов и полсотни учениц – девушек, лучших из лучших.
Мы пообщались менее двадцати минут и я с чистой совестью покинул зал.
А они остались сидеть.
Через три часа взволнованная директор разыскала меня в соседней школе и сказала:
- Алексей Алексеевич! Они всё ещё сидят! Они хотят ещё!
Вообще я ту Игру включил бы как лекцию во все учебники современной педагогики.
Монстр, выращенный в технологии Ивана Васильевича Звягина, вырвался наружу.
Не ищите «психологических» объяснений.
Всё проще и жёстче!
Я разобрался с «материалом».
Теперь я знал о женщинах практически всё, что требуется, чтобы лепить из них, как из пластилина любые произведения педагогического искусства.
Но главное в этом знании – чёткое понимание, что Женщины в миллионы раз умнее мужчин.
Это не шутка, не прикол, не ирония.
Это жёсткая констатация факта.
Женщины умнее нас на порядки.
И не осознав этого положения невозможно двигаться к пониманию основ женской педагогики.
И вот теперь встал вопрос: а может ли Женщина быть всё-таки дурой?
Не «дурочкой» (хи-хи) а именно безнадёжной дурой?
В чем ужас современного Интернета?
Зарегился как «девочка» и «чтоб никто не догадался».
А у меня такой «ключик» - если комментатор под видом «девочки» лепит глупость за глупостью, значит это – мужик!
Ну а на вопрос вы сами себе отвечайте.
Спорить здесь бесполезно – каждый для себя решает сам.