Сон №8
Сны - это способ нашего подсознания общаться с нами. Можно сказать, что ночью мы бродим по просторам своего внутреннего мира. То, что окружает днем, выплескивается в виде фантазий, когда восходит луна...
***
Мне приснилось, что я попала в старинный замок. С каменными стенами, гобеленами и коврами. Там было сыро, кое-где виднелась плесень. За решетчатыми окнами был виден лишь английский туман. Да, да старая добрая Англия, но видимо во времена Средневековья. Я иду по длинному коридору, увешанному картинами. В замке такая тишина, что слышно как я едва касаюсь туфлями красного ковра. Стараюсь идти еще тише, чтобы не нарушать безмолвность и мрачность этого места.
Вдруг сбоку открывается дверь и из нее выходит пожилая монахиня. Она кладет мне руку на плечо и ведет в комнату, качая головой. Протолкнув меня в залу, она встает к двери, закрывая собой выход.
Светлое помещение походило на чьи-то небедные покои. Тут сидят еще пять монашек. В черных рясах с печальными морщинистыми лицами, они поддерживали мрачную атмосферу. Игуменья, что привела меня сюда сказала с сочувствием, что у меня не получится сбежать и пора смирится. Остальные закивали головами и вернулись к рукоделию. Одна из них начала читать что-то из библии про смирение, другая пыталась уговорить меня поесть, но я не слушала их, лишь теребила красный велюровый подол платья. Наверно моя фигура была единственным ярким пятном в этой комнате. Хотя нет, на канве у монашки были ярко синие ирисы. Зачем заменять их изображением, когда на свободе они прекрасней?
Внутри меня все кипело. Я не хотела смирятся. Не хотела оставаться здесь, хоть и в уютных по своему залах, среди услужливых нянек. Не хотела быть игрушкой в чьих-то могущественных лапах. Но я понимала, что просто бунтовать и сбегать не вариант. Мне нужен был план. Я отошла к окну. Все так же было сложно рассмотреть что-либо, но в тумане вырисовывались силуэты людей, лошадей и повозок. Кто-то чинил несущую стену крепости, окружавшей замок. Вот она, идея!
Как милая и послушная девочка подошла к игуменье и попросилась выйти. Да такой актерской игре позавидует любой! Она улыбнулась, погладила меня по голове и открыла дверь. Как только я оказалась в темном коридоре, я со всех ног бросилась к лестнице, которая вела на улицу. От прически не осталось и следа, локоны цвета меди развивались на ветру. До меня долетали возмущенные крики монахинь, но я бежала вниз, до тех пор пока не наткнулась на ту самую несущую стену крепости. Со злости я начала бить руками по кирпичам. Молодые рабочие начали надо мной смеяться. Подшучивали, показывали пальцами. Но я не сдавалась. Если не выберусь, так хоть весь свой гнев выплесну на эти надоевшие серые стены. Я пообещала себе, что это будет последний раз, последняя попытка вырваться на свободу.
Вокруг меня собралась куча зевак, они присоединялись к смеющимся. В какой-то момент я поняла, что смех стих. Я обернулась и увидела мужчину, который наверно был главным. Рабочие как будто съёжились и уменьшились под его тяжелым взглядом. Но он ухмыльнулся и сказал: “Дайте девочке самой понять, что отсюда не выбраться. Бедная малышка не успокоится, пока не разобьет кулаки в кровь или у нашего господина лопнет терпение, и она станет кормом для монстра.” Потом он мерзко засмеялся, а народ подхватил. Ком встал в горле, глаза застилало слезами от бессилия что-либо изменить...
Вдруг я заметила балку. Она почти сгнила, но была единственной опорой крепости. Я изо всех сил навалилась на нее и камни посыпались вниз. Всех зевак, а их было порядка сотни, накрыло каменным дождем. Те кто уцелели, вопили от ужаса. Половина стены рухнула из-за одной палки, столько хаоса принесла одна девочка, мечтавшая о свободе.
Все высокомерие без следа исчезло с толстого лица управляющего, ведь женщине, а тем более девушке невозможно было совершить такое по понятиям их времени. Он на коленях просил не трогать его, сказал, что выход есть и что мне отдадут лучшего коня и все, что я попрошу лишь только чтобы я пожалела их и покинула замок. Я сама была в ужасе от того, что сделала, но такова цена свободы. Напустила на себя важный вид и сказала вести меня к выходу. Управляющий начал юлить, просил чтобы госпожа не серчала, но ключ у монстра. Я еще громче повторила, чтобы меня вели к выходу.
Мы спускались по бесконечной лестнице вниз. Было страшно, темно и сыро. Наконец лестница закончилась и мы оказались в подземелье. В свете факела я увидела странные рисунки на стенах. Тут были изображения монстра, смутно напоминающего хамелеона, увеличенного в сто раз. Люди приносили ему подношения, совершали жертвы в его честь. В углу, заточенный в цепи, сидел тот самый хамелеон. Он пытался спрятаться от нас и света факела. Совсем старый и нестрашный. Управляющий снял с его шеи ключ от ворот. Попросил не рассказывать о том, что я видела, иначе будет чудовищный бунт, подрывающий все устои их королевства.
Мы поднялись наверх. Мне дали белого коня, лук, стрелы мешок с едой. Открыли ворота и я поскакала в свободу. Туманную и неизведанную, но свободу. Впереди ничего не было видно. Скоро в смоге пропал и белый конь. Только развивающееся красное платье и волосы, в которых уже успели запутаться чьи-то перья.
Туман становился гуще, разум соображал медленней. Я проснулась.
***
Этот сон можно понять по разному. Кто-то расшифровал бы его как то, что иногда лучше рискнуть и выйти из зоны комфорта, кто-то решил бы, что смысл в том, что страхи-монстры не всегда так опасны как нам кажется, а кто-то подумал бы, что к цели нужно идти несмотря ни на что, будь то мнения окружающих, боль или низкое социальное положение. У других бы сложилось впечатление, что я феминистка, а большинство посоветовало бы мне меньше читать на ночь. И если честно все эти мнения были бы в какой-то степени верными, но суть в том, что сон отразил мое душевное состояние на тот момент и помог раскрыть обман, который бы посадил меня в такую клетку на долгие годы.
P.S. Я понимаю, что слишком частое появление несущих стен и балок вас смущает, но это лишь прообраз того, что доже у гигантских крепостей есть слабое место, их ахиллесова пята.
***
Любое копирование текста без указания авторства запрещено.
С уважением,
Lu
