Иван - седьмой сын
(из цикла "Сказки Масляной реки")
В давние-давние времена жили люди, которые всё забыли, ничего не умели. Жили тем, что им от прадедов осталось. А разобьётся горшок – новый уж не слепить, упадёт старый дом – снова не поставить… Про хлеб да молоко позабыли – не умели ни землю пахать, ни корову обряжать… И не было им от такой жизни счастья.
Вот и пошёл Иван – седьмой сын у своего отца – счастье искать.
Шёл он, шёл и к вечеру оказался в глухом лесу. Хотел прилечь отдохнуть, да вдруг вышел из под еловых лап старичок – не низок не высок, с длинной белой бородой, с батожком – палочкой берёзовой – в руке.
- Здравствуй, Иван.
- Здравствуй, дедушка. А откуда ты меня знаешь?
- Я всё про тебя знаю. Что ты седьмой сын, что идёшь счастья искать.
- Верно. Седьмой я у родителей. Иду счастья искать…
- Держи батожок, за путь-дорогу – посохом тебе станет. Вернёшься через семь лет, но для тебя они семью днями будут. Пройдёшь ты вещей дорогой в Страну Семи Гор. Там узнаешь всё, что нужно людям для счастья, - подал старичок ему палочку берёзовую.
- Так куда же идти мне? - спросил Иван.
- Иди на Стожарую звезду, - указал старичок на небо. - Перейдёшь ты двенадцать ручьёв, к реке выйдешь, за реку переплывёшь. Вдоль реки пойдёшь до большой луки, там будет камень. Там встретишь Бабу Ягу, она сторожит вещую дорогу. Ты её не бойся, она твой батожок увидит – сразу тебя узнает и дальше путь укажет. Иди!
Старичок вдруг оказался сзади. Он легко коснулся спины Ивана, и тот пошёл по лесной тропе, что вела прямо на самую яркую Стожарую звезду. Котомочка за спиной, палочка берёзовая в руке, лапотки белые на ногах.
Тропка, будто нить из клубка под ноги разматывается, а по краям её ели до неба вздымаются. Корни могучие тропу пересекают, того гляди – споткнёшься. Иван под ноги глядит, а и вверх на звезду путеводную взглядывает.
И вывела его тропинка-ниточка из леса дремучего, расступились ели косматые. Луг, а за ним река. А над рекой туман поднимается, в копны сбивается, в косы свивается, молоком луг заливает…
И вошёл Иван в большой туман… В туман, как в реку, как в сон погрузился.
И выплыл… Очнулся – лежит на лугу мягком, зелёном, а река – вон она, позади. А солнышко уже высоко на небо выкатилось. Взял Иван батожок свой в руку и пошёл по стёжке-дорожке вдоль реки.
Долго ли коротко ли шёл – к речной излуке пришёл. Камень большой, лишаем да мхом покрытый, увидел, а за камнем – лес дремучий. А прямо на опушке стоит избушка да непростая, а на куриных ногах. Вышла на крыльцо старуха, страшная, костлявая, косматая.
- Ух-ух! Чую – русским духом пахнет!
- Здравствуй, бабушка, - сказал ей Иван.
- Здравствуй, Иван, здравствуй. Посошок твой узнаю… Знать, путь тебе по вещей дороге…
- Да. Ты уж мне, будь добра, эту дорогу укажи.
- Укажу, родимый, укажу… - осмотрела парня с ног до головы. - Укажу, только ты сперва в баньке попарься, отдохни, сил наберись…
- В баньке я попарюсь, бабушка, а отдыхать мне некогда – ведь у меня день за год, - вспомнил он слова старичка. - Мне в семь дней успеть нужно…
- Успеешь, родимый. Твоё время от тебя не убежит.
Отвела Баба Яга Ивана в баню. Разделся Иван, плеснул он из ковша воды на горячие камни, пар вокруг него заклубился, в великана превратился, схватил Ивана, положил на полок да как начал берёзовыми вениками хлестать… Тут из парня и дух вон…
Очнулся он не в бане, а в избе, на лавке.
- Очухался? - старуха от печи сказала. - На-ка, - подошла, подала ковш.
Иван жадно припал к питью. Не вода, не квас, не мёд хожалый… А только почувствовал Иван, как силой наливается.
- Бабушка, так ты дорогу-то мне укажешь ли? - спросил.
- Укажу, родимый, только уж и ты мне помоги. Ведро в колодец оборвалось, так ты бы достал.
- Достану, бабушка!
Вышел Иван из избушки на курьих ножках, к колодцу, которого раньше не приметил, подошёл, батожок свой к срубу колодезному прислонил, а сам за верёвку ухватился и в колодец сиганул…
Охнуть не успел – сидит на кочке, вверх глянул – дыра чёрная, лишь точка светлая – это небо земное видно. Да ещё веревка из той дыры болтается. А ведра нет. Да и воды-то нет!
Огляделся кругом – не белый тут свет. Деревья голые, мёртвые стоят, земля сухая в трещинах. А прямо перед ним – вот диво – снова избушка на курьих ногах.
- Ох-ох, русский дух чую! - старуха, та самая Баба Яга, что вверху была, на пороге дома стоит.
- Это я, Иван, здравствуй, бабушка.
- Здравствуй и ты… Знать, тебя сестра моя послала.
- Ах, сестра-а… Мне бы ведро, бабушка…
- А зачем же тебе ведро без воды?
- А где ж вода-то?
- Камнем её придавило, отвалить камень некому.
- Так давай я попробую.
И увидел Иван большой камень. И взмолился Иван, и обхватил камень, и своротил его…
И хлынула из-под камня вода!
И не стало ни старухи, ни избушки её. А вода всё прибывает. Побежал Иван к тому месту, где упал из колодца. Вот верёвка болтается, а вот же и ведро деревянное лежит! Подхватил Иван ведро, за дужку кованую зубами схватился, руками за верёвку и полез на ту точку светлую, на белый свет.
Быстро лез Иван, так, что вода прибывавшая его не догнала. Спрыгнул он со сруба колодезного, ведро выронил, покатилось оно под ноги старухе. А Иван упал и встать от устали не может, тут и уснул.
Проснулся – то ли день прошёл, то ли год пролетел…
Смотрит – Баба Яга на крыльце избушки сидит.
- Мне ж идти надо, бабушка! - Иван ей говорит.
- Пойдёшь, родимый! Только уж ещё помоги мне.
Склонил Иван голову, но сказал согласно:
- Помогу, коль смогу.
- Принеси же ты мне, родимый, перо ветра!
- Да ты видно, бабушка, смеёшься надо мной.
- Нет, не смеюсь! Без того пера тебе пути не будет!
- Где ж мне искать это перо?
- Лезь вот на этот дуб, какая птица сама даст тебе перо – то и будет перо ветра.
И увидел Иван на месте колодца огромный неохватный дуб, верхние его ветки в небо уходят, нижние – как дороги широкие, от них веточки-тропки тянутся…
И полез-пошёл Иван по стволу, по ветвям-дорогам… Много птиц Ивану в ветвях и листве великого дуба попадается больших и малых – все улетают, завидев Ивана.
Вот уже в облака забрался он, будто опять в туман, в млечную реку, погрузился. Но вот и облака минули – выше только солнце. Взглянул на него Иван и чуть не ослеп. Глаза рукавом прикрыл, отвернулся и тут увидел гнездо, в гнезде один птенец сидит, а к птенцу лютый зверь рысь крадётся, уж лапой тянется. В тот же миг Иван на рысь-зверя кинулся. Обхватил руками зверя могучего, сдавил, что было сил, и откинул от себя и от птенца. Весь в крови, рубаха порвана…
Тут-то и слетел с неба, будто с солнца упал сокол, птенца крыльями обнял, потом снова взвился, Ивана крылами опахнул, клювом за ворот подхватил, на спину себе закинул. Тут облака разомкнулись, и всю-то Землю Матушку с соколиной высоты Иван увидел.
А сокол – кругами, кругами и к земле спустился. Очнулся Иван – ни сокола, ни дуба, рубаха цела, крови нет, а в руке – перо соколиное.
- Вот это перо ветра и есть, ты его и возьми, оно тебе всегда путь укажет. - Стукнула Баба Яга посохом в землю и открылась перед Иваном вещая дорога.
Стоит он на ней – батожок в руке, котомка за плечами, лапотки белые на ногах, перо ветра-сокола в другой руке. Выпустил его Иван, полетело пёрышко вперёд, за ним по дороге и Иван пошёл.
Дорога пыльная – в пыли всякие следы: вот мужик в лаптях прошёл, вот телега проехала, вот лось дорогу перешёл, вот птичка трясогузка хвостиком в пыли след оставила…
Справа от дороги, за лугом и кустами – озеро синее, слева – луга да лес. А прямо – деревня стоит на весёлом зелёном холме.
Подошёл Иван к пряслу околичному, тут, будто его и дожидаются, мужики: «Здравствуй, седьмой сын», - говорят.
- Как деревня ваша называется, что вы за люди? - Иван спросил.
- Деревня наша – Топорово. А мы люди русские, плотники – всё что ни можно из дерева топором сделать – всё сделаем! Избу срубим, лодку справим, баню поставим…
И узнал Иван всё, что можно топором сделать.
Провожая, плотники ему топор подарили.
- Дорогой, это подарок. Чем же я отплачу вам?
- Будь хорошим плотником – вот и отплата!
На том и расстались.
Дальше Иван идёт, перо перед ним летит. И вскоре пришёл он в другую деревню. Жили в ней люди умевшие выращивать лён, знавшие, как из него нити сделать, одежду соткать.
- Деревня наша Ткачёво. И ты ткацкое дело не забывай, людей ему научи, - сказали на прощание Ивану и дали семян льна.
И в деревне Рыбаково побывал Иван, узнал, где сеть бросать, как уду ладить…
И в деревне Кузнецово, где кузнецы живут, узнал Иван всё про кузнечное дело…
И в деревне Гончарово – гончарное дело познал…
И в деревне Караваево – до тонкости понял, когда пахать, когда зерно в землю кидать, когда убирать ячмень, рожь, пшеницу, как молоть зерно, как хлеб печь…
И побывал Иван в деревне Коровино, где узнал, как корову обихаживать, пасти, сено ей заготавливать, как молоко, сметану, творог, масло получить…
По всей вещей дороге провело его перо ветра. И увидел Иван снова камень у речной излуки – то ли дорога по кругу шла, а то ли и не сходил он с места. Только в прах распались тут лапотки его. Только берёзовый батожок его превратился в твёрдый как железо посох…
- Вижу, Иван-седьмой сын, отяжелела твоя котомка многими знаниями. Вот они-то и принесут счастье тебе и твоим родным, - сказал, появившийся тут старичок. И снова Ивана в спину подтолкнул.
Обернулся Иван, а перед ним родная деревня на берегу речки. И люди, которым он принёс знания и умения.