Взглядъ русскаго народа на самодержавіе извѣстенъ: Царь, по этому взгляду, отецъ народа, а мы всѣ подданные — дѣти его; все великое россійское государство представляетъ собою одну семью, въ которой всѣ члены настолько тѣсно связаны между собою не плотью и кровью, но духомъ братской любви что въ глазахъ Царя-батюшки между ними нѣтъ ни большого, ни меньшаго, ни перваго, ни послѣдняго, но всѣ равны; всѣ — едино; всѣ какъ одинъ человѣкъ и одинъ человѣкъ какъ всѣ; всѣ другъ за дружку, а за всѣхъ Богъ и Его помазанникъ Царь.
Въ народной семьѣ не можетъ быть раздѣленій и разнорѣчій, тѣмъ болѣе смутъ и волненій; у всѣхъ одно главное желаніе, одна дума, какъ бы одно тѣло, одна душа; всѣми управляетъ одна воля Царева, служащая на землѣ подобіемъ или выраженіемъ воли Божіей и вмѣстѣ воли народной. Въ лицѣ одного Царя частные интересы отдѣльныхъ лицъ, отдѣльныхъ сословій, обществъ сливаются съ общими интересами въ единство, и такимъ образомъ черезъ Царя осуществляется въ государствѣ благо всего народа, благо всѣхъ его подданныхъ и вмѣстѣ благо каждаго отдѣльнаго человѣка постольку, поскольку оно согласно съ общимъ благомъ и ведетъ къ нему.
Всякое зло въ государствѣ происходитъ не отъ власти Самодержавной, Царской и вообще не отъ власти самой по себѣ, ибо Царь никогда не забываетъ и не можетъ забыть блага своего народа, какъ мать не можетъ забыть дѣтей своихъ, не можетъ потому, что народъ-то составляетъ фундаментъ того самаго государственнаго строенія, у вершины котораго Царь поставленъ тѣмъ же народомъ; такъ что если этотъ фундаментъ поколеблется, то падетъ все зданіе.
Присоедините сюда еще великую отвѣтственность Царя за свой народъ предъ лицемъ Правосуднаго Бога, волю котораго онъ призванъ творить на землѣ, молитвы за него всѣхъ его подданыхъ и вы получите, конечно, не непогрѣшимость Царя, ибо онъ, какъ человѣкъ, подлежитъ ошибкамъ, но полную невозможность для него сознательно посягнуть какимъ бы то ни было образомъ на благо своего народа, такъ какъ это посягательство равнялось бы поднятію руки на самого себя.
Не слѣдуетъ еще забывать того самаго главнаго обстоятельства, что Царь — помазанникъ Божій и что онъ получилъ чрезъ мѵропомазаніе сугубые дары разума и благочестія, потребные для нелицепріятнаго, ко благу народа служащаго, управленія ввѣреннымъ ему государствомъ. Для насъ, православныхъ, здѣсь главное оправданіе Царской власти надъ людьми, главное основаніе нашихъ лучшихъ надеждъ на него, нашей вѣры въ него, какъ носителя правды и закона, какъ Царя вѣрующаго и православнаго, «благочестивѣйшаго». При иномъ управленіи о благодатной помощи со стороны Бога не можетъ быть и рѣчи: тамъ люди думаютъ управиться сами собой безъ Бога; тамъ представители власти суть избранники народа (если только не отдѣльной партіи), но не Божіи, и являются выразителями воли народа или, скорѣе взявшей верхъ на выборахъ партіи, а не воли Божіей; тамъ народоуправленіе въ лучшемъ случаѣ, а у насъ — «Богоуправленіе». Но воля людей измѣнчива, а воля Божія постоянна; вотъ почему наша власть имѣетъ болѣе твердыя и прочныя основанія для долговѣчности, чѣмъ всякая иная человѣческая власть.
Если бы каждый изъ насъ занимался своимъ дѣломъ, занимался добросовѣстно, какъ должно, если бы мы не умывали рукъ во злѣ, кругомъ насъ, происходящемъ, но неустанно боролись съ нимъ, не съ мечемъ въ рукахъ, не путемъ забастовокъ и стачекъ, но путемъ слова убѣжденнаго и дѣла, путемъ личнаго подвига вели за собою другихъ; и безъ тѣни насилія и крови дѣйствовали вкупѣ съ Царемъ православнымъ и народомъ русскимъ, въ его интересахъ, то, повѣрьте, не было бы и половины того зла, что видимъ теперь,— оно бы не устояло предъ дружнымъ и общимъ натискомъ, и исчезло бы, какъ тѣнь отъ лица солнца. Помните, что мы всѣ подъ закономъ, и что у насъ, на Руси, на всякаго его нарушителя можно найти судъ и расправу у Престола: тамъ зла не покроютъ, не пощадятъ, ибо для Царя мы — дѣти и предъ закономъ всѣ равны, и для него Царя — нѣтъ ни малѣйшаго повода быть лицепріятнымъ и несправедливымъ. Вы говорите, что до Царя далеко, что его окружаетъ цѣлый штатъ чиновниковъ, за которыми его невидно, что правда въ государствѣ подавлена, что она карается по закону, а неправда торжествуетъ.
На самомъ же дѣлѣ нужно сказать другое: у насъ подавлена свобода зла, свобода произвола; но не свобода добра и полезнаго почина; подавлена свобода лжи, но не свобода правды; ограничена свобода слова, но слова продажнаго, безчестнаго, ко вреду государства служащаго; свобода разврата и убѣжденій, ведущихъ народъ къ нравственной порчѣ и вырожденію; но свобода христіанская — свобода отъ грѣха — она возведена въ законъ и нарушеніе ея карается по закону.
Царь — въ силу своего «православія» и «благочестія» будетъ на Руси высшимъ носителемъ и представителемъ закона, и, какъ носитель закона, не можетъ подлежать отвѣтственности предъ закономъ въ томъ же смыслѣ, какъ мы ей подлежимъ; онъ выше закона — это не значитъ, что ему все позволено, беззаконіе не вмѣняется въ вину, а что онъ первый и лучшій исполнитель закона, что онъ воплощаетъ въ себѣ законъ государственной жизни; и потому его воля, служащая выраженіемъ закона, для всѣхъ одинаково обязательна, какъ законъ. А тамъ, гдѣ законъ не есть дѣло власти, поставленной свыше, отъ Бога, а просто произволъ со стороны власть имущихъ или мнѣніе «большинства», облеченное въ силу закона, тамъ теряется уваженіе къ закону, и происходить то, что всякая партія чрезъ своихъ представителей будетъ добиваться своихъ особыхъ законовъ; тогда наступаетъ борьба и вмѣстѣ разложеніе государства. Въ существѣ дѣла это самое и происходитъ въ настоящее время, напр. во Франціи, гдѣ законъ — воля большинства, или партіи, болѣе сильной по числу голосовъ, гдѣ законы мѣняются вмѣстѣ съ перемѣною министерства, гдѣ, строго говоря, никакого закона нѣтъ, а только господство болѣе сильнаго надъ слабымъ: большинства надъ меньшинствомъ, что и называется правомъ сильнаго; тамъ произволъ, которымъ несомнѣнно тяготится народъ, всегда и вездѣ ищущій болѣе твердой и постоянной власти, власти, разъ навсегда узаконенной, и стало быть, власти самодержавной. Въ Царѣ самодержавномъ — начало законности и порядка, а во всякой иной ограниченной власти — корень беззаконія и безпорядка, или что то же — деспотизма. Неприкосновененъ Царь — представитель закона — неприкосновененъ и законъ, въ противномъ случаѣ законъ теряетъ силу закона, и получаетъ значеніе сдѣлки, временнаго сговора и т. д.; на этой же шаткой почвѣ не можетъ стоять твердо и незыблемо государственное зданіе, какъ оно стоитъ у насъ въ Россіи, гдѣ въ основѣ его лежитъ царская власть.
Правда, не смотря на все это, мы видимъ беззаконія и безпорядки и у насъ въ Россіи, но они прежде всего идутъ отъ людей, которымъ власть самодержавная противна, и которые недовольны существующими порядками въ странѣ. Недовольство же происходитъ отъ того, что эти люди оторвались отъ великой россійской семьи, потеряли духъ и смыслъ ея, какъ великаго христіанскаго братства; стали чужими для насъ, хотя они, быть можетъ, думаютъ о себѣ иначе; они стараются разорвать союзъ между народомъ и Царемъ,— союзъ, который даетъ русскому народу силу и господство надъ иными не русскими иновѣрческими племенами, входящими въ составъ русскаго государства: союзъ, имъ непонятный, какъ людямъ извнѣ пришедшимъ, ибо чтобы понять его, нужно быть русскимъ, нужно полюбить русскій народъ, какъ онъ есть, а это послѣднее весьма трудно и для многихъ невозможно.
Кстати сказать, господство русскаго народа надъ русскими инородцами, иновѣрцами основано, не на правѣ сильнаго, не на нашемъ властолюбіи и честолюбіи ибо въ природѣ русскаго человѣка нѣтъ ничего такого,— а на духѣ братской любви, которая связываетъ насъ всѣхъ русскихъ людей въ единую семью подъ властью единаго царя — батюшки.
Но беззаконія и злоупотребленія въ нашей странѣ идутъ и съ другой стороны — отъ людей, подъ властью Царя живущихъ и ему повинующихся. Всѣ эти злоупотребленія и беззаконія мы — защитники Царя — самодержавнаго — видимъ не хуже его противниковъ, взявшихся за мечъ для борьбы съ ними и забывшихъ, что «взявшіе мечъ отъ меча и погибнутъ». Мы искренно скорбимъ о нестроеніяхъ въ землѣ Русской, желаемъ отъ всей души блага нашему народу, готовы отдать на служеніе ему всѣ свои силы и самую жизнь; готовы на все, что онъ отъ насъ потребуетъ. Но мы смотримъ на дѣло глазами народа, съ нимъ вполнѣ согласны, что виновны въ беззаконіяхъ и злоупотребленіяхъ тѣ, кого Царь надѣлилъ хотя малѣйшею властью и довѣріемъ, и кто этой власти не использовалъ съ доброю цѣлью и довѣрія Царева не оправдалъ, кто не исполнилъ служебнаго долга, не служилъ Царю вѣрою и правдою, кто, видя зло, не боролся съ нимъ или боролся не какъ слѣдуетъ; виноваты всѣ, кто чувствуетъ себя виноватымъ предъ своею совѣстью и предъ Богомъ. Царь нашъ не меньше насъ болитъ за всякое зло въ государствѣ и желаетъ его искоренить, но, чувствуя, что онъ одинъ сдѣлать это безсиленъ, по пословицѣ, «одинъ въ полѣ не воинъ», онъ призываетъ на помощь всѣхъ насъ; проситъ высказаться; зоветъ всѣхъ «къ правдѣ и подчиненію закону», изъ глубины души взываетъ ко всякому члену въ государствѣ, особенно къ тѣмъ, кому много дано и съ кого много взыщется.
(„Дѣятель")
[Сельскій Вѣстникъ, 1905, № 23, стр.508-509]
См.
Рождество 1914. 1915-1, 1915-2, 1915-3, 1915-4, 1915-5
С Рождеством Христовым 1914, 1915-1, 1915-2, 1915-3, 1915-4, 1915-5
Подписаться на канал Новости из царской России
Оглавление статей канала "Новости из царской России"
YouTube "Новости из царской России"