Сериал "Великолепный век закончился четвертым сезоном. Как могли развиваться события в пятом?
Читаем здесь!
Нурбану схватила Сюмбюля за грудки:
- Поди прочь с моей дороги, старый пёс! Ты, кажется, плохо видишь, кто перед тобой! Я - хасеки Нурбану-султан!
Женщина отпустила Сюмбюля, который едва удержал равновесие, и направилась в покои султана. Однако, у дверей стояли не те слуги, что были ещё вчера.
- Нурбану-султан, - слащавым голосом заговорил Сюмбюль, склонив голову, - как можно, в таком неподобающем виде требовать аудиенции повелителя. Вам нужно привести себя в порядок, иначе что скажут в гареме, не приведи Аллах решат, что вы повредились рассудком!
- Плешивый пёс, поди прочь с моих глаз! Пропустите меня!
Стража попыталась помешать султанше, но Нурбану оттолкнула их и ворвалась в покои. Остановившись у пустого ложа, Нурбану услышала голоса с балкона и направилась туда.
- О, дорогая, Селиму дай свои уста
Оттенка алого вина,
И слезы, лил что до тебя,
Ты обрати в вино, любимая!
Окрась их в красный цвет, подобный крови.
Нурбану увидела Селима, полулежащего на подушках, в одной руке он держал бокал, пальцами другой руки гладил улыбающиеся губы наложницы.
- Прекрасные стихи, мой господин, - громко сказала Нурбану.
Селим ещё раз провел большим пальцем по губам наложницы, пробежал ладонью по её волосам и невозмутимо распорядился:
- Ты можешь идти, хатун.
Девушка нарочито медленно выскользнула из его обьятий, поклонилась и вышла из покоев.
Нурбану выхватила у Селима бокал и закричала:
- Селим! Что всё это значит? Разве не ты обещал мне больше не принимать у себя наложниц? Разве не ты говорил, что не желаешь пережить сыну того, что довелось тебе?
- Успокойся, - Селим едва фокусировал взгляд.
- Успокоиться? - Нурбану швырнула на пол бокал, - как я могу успокоиться, если после всего, что я для тебя сделала, меня променяли на какую-то девку!
- Нурбану! - закричал Селим, - да что ты себе позволяешь? Не вынуждай меня совершать поступки, о которых мы оба потом пожалеем! Я должен принимать других женщин, чтобы обеспечить продолжение нашей династии.
- Но у нашей династии есть продолжение! Твой сын, Мурад!
Во взгляде, которым Селим посмотрел на нее, Нурбану увидела то, чего так боялась.
- Нет, Селим! Нет! Шахзаде никогда не предаст тебя. Он не способен на подлость! Он никогда не прольет родную кровь.
- Неужели? А разве не шахзаде Мурад пустил стрелу в грудь своего дяди Баязета, перед тем как тот скрылся у шаха Тахмаспа? Мурад хорошо усвоил уроки, которые мы все ему преподнесли. Он понял, что власть дороже всего. Дороже семьи, дороже любви, дороже верности.
- Селим, что ты такое говоришь? Разве шахзаде давал тебе повод усомниться в его верности? Случилось что-то, о чем я не знаю? Кто оговорил моего шахзаде? Михримах! Она хочет посеять зерна вражды между тобой и сыном! Хочет лишить нас покоя!
- А разве мы уже не лишили себя покоя сами, Нурбану? - Селим обхватил голову руками, - не было ни одной ночи, чтобы я не видел во сне Баязета и его детей. Я боюсь заснуть, боюсь увидеть их снова!
Нурбану села рядом с султаном.
- Селим, сколько можно. Это все в прошлом. Впереди у нас только светлые дни. Отбрось все черные мысли.
Селим уронил голову на плечо Нурбану. Только теперь он заметил, что его хасеки пришла босой и в халате.
- Нурбану? Ты так спешила выгнать из моих покоев наложницу, что не удосужились даже одеться?
- Нет, Селим. Я торопилась сообщить тебе о том... Я... У меня...
Нурбану хотела рассказать султану о наложнице для Мурада, что теперь лежала в ее покоях бездыханной, но передумала. Узнав о подозрениях Селима, женщина побоялась, что он расценит этот поступок не в пользу сына, решив, что это начало бунта.
- Я должна сообщить ужасную новость. Пришли вести из Манисы, мы потеряли нашего внука Махмуда. Да пребудет он в раю.
Селим безучастно кивнул. Нурбану помогла ему дойти до постели и легла рядом. Возвращаться в свою комнату ей было страшно.
Утром Селим потряс ее за плечо.
- Что ты здесь делаешь?
- А ты ожидал увидеть ту, которой читал вчера стихи?
Нурбану приподнялась на локте и продекламировала:
О, дорогая, Селиму дай свои уста
Оттенка алого вина,
И слезы, лил что до тебя,
Ты обрати в ви.но, любимая!
Окрась их в красный цвет, подобный крови.
- Неплохие стихи пишет Талиби, - Селим заулыбался. Этот псевдоним он взял по примеру своего отца Сулеймана, который подписывался именем Мухибби.
- Жаль, что ты посвятил их не мне, а какой-то безродной рабыне.
- Посвящаю их тебе, Нурбану, только не сердись. Вчера ты сказала, что у нас впереди светлые дни. Ты права. Знаешь, Нурбану, похоже, что после смерти нам уже не увидеть садов Эдема. Ведь мы совершили столько грехов. Поэтому я хочу жить здесь, наслаждаясь каждым днём. Хочу любить, хочу слушать музыку, хочу снова писать стихи.
- Понимаю, - Нурбану чувствовала раздражение. Уж что-что, а покой ей сейчас и не снился. Враги окружили султаншу со всех сторон: Сюмбюль, Михримах и ее слуги, новые наложницы и Сафие, которая перешла в наступление. Ни о чем из этого Селим не догадывался.
- Сегодня я поеду к Яхье- Эфенди, молочному брату отца. Покажу ему свои газели. Уверен, что это вдохновит меня.
- Конечно, повелитель, как вам будет угодно. Если вы позволите, я вернусь в свои покои.
Селим жестом показал, что Нурбану может идти.
Вернувшись к себе, Нурбану вызвала Газанфера и Джанфеду. Зная, что госпожа провела ночь с повелителем, ее сподвижники явились в хорошем расположении духа, однако быстро сникли, увидев, что султанша в ярости:
- И зачем я только держу вас тут! Вы ведь бесполезны!
- Что случилось, госпожа? - встревожился Газанфер.
- Много чего случилось! Я даже не знаю, с чего начать!
Нурбану рассказала обо всем, что произошло этой ночью.
- Госпожа, если Сафие потеряла ребенка, вам следует ее опасаться.
- Учить меня вздумала? Мне, Нурбану, опасаться какой-то девчонки! Я сотру ее с лица земли! Я сегодня же еду к сыну! И чтобы к моему возвращению от наложниц Селима не осталось и духу!
Сразу же после этого разговора Нурбану отправилась в Манису. Мурад встретил мать весьма встревоженным.
- Что случилось, матушка? Вы не сообщили о своем приезде.
- Сынок, как я могла оставить тебя в такой тяжёлый час. Наш Махмуд, твой первенец, стал ангелом...
- Я не понимаю, о чем вы, матушка? Каким ангелом , какой Махмуд?
- Твой сын!
- Мама, наш Мехмед в порядке, жар спал. Если хотите, мы сейчас же отправимся к нему, чтобы ваше сердце успокоилось.
- Но... Почему ты ослушался отца? Ведь он отправил в Манису письмо, повелев назвать сына Махмудом?
- Но я не получал письма, мама! Поэтому решил, что отец не в состоянии думать об этом, ведь прошло уже немало времени, и назвал сына Мехмедом.
- Это очень плохо, сынок. Если отец узнает, что его воля не исполнена, он будет страшно разгневан.
- Не волнуйтесь, матушка, второго сына я назову Махмудом, тем более, что моя дорогая Сафие снова ждёт ребенка.
- Как? Ведь прошло всего полгода? Впрочем, это сейчас неважно. Я хочу увидеть внука.
Взяв Мехмеда на руки, Нурбану снова услышала голос Дефне, звучащий в ее голове:
- Я об одном буду молить Аллаха, чтобы каждый ваш счастливый день был омрачен нашей болью...
Нурбану дождалась, пока сын выйдет, и заговорила с Сафие:
- Я получила твое послание. И как ты только осмелилась совершить такое злодеяние в моих покоях. Ты даже не представляешь, на какую тропу ступила.
- Я не понимаю, о чем вы, госпожа.
- А назвать сына Мехмедом вопреки воле падишаха - твоих рук дело?
- Я не думала, что вы станете переживать за невинного ребенка, которого вырвали из рук матери, Дефне. Ведь именно это вас смутило в выборе имени для сына шахзаде Мурада?
- Дефне сама отравила его и себя.
- Как будто у бедняжки был выбор...
- Вот что, Сафие. Ты играешь с огнем, считай, что это последнее предупреждение.
_______
Селим, как и сказал Нурбану, сразу после завтрака отправился к Яхье- Эфенди, сыну Афифе-хатун и молочному брату султана Сулеймана.
- Добро пожаловать, повелитель!
Яхья поклонился.
- Давно хотел поблагодарить вас , повелитель, за совершённое благое дело - вы вернули Махидевран ее титул, и назначили госпоже пенсию вдовы Султана. Это очень благородный поступок.
- Я счёл это разумным.
Побеседовав с эфенди о делах государства, Селим сообщил о цели своего визита.
- Повелитель, я давно уже отошёл от писательства. Мои годы сочтены. Ум уже не столь быстр, а рифма не так остра. Но вот моя внучка, Айше, которая пишет под именем Хубби, весьма одарена. Думаю, она давно превзошла своего учителя. Уверен, вам с ней будет интересно поговорить о Музе.
Селим обрадовался. Обсуждать стихи с молодой девушкой, а не едва передвигающим ноги стариком ему казалось куда интереснее. После нескольких часов общения Селим назвал Айше своим поэтическим другом и пригласил во дворец. Девушка с радостью согласилась.
В четвертой серии вы узнаете, в чем Нурбану подозревает Джанфеду, кто родит Селиму ещё шахзаде и многое другое. (Нажми!)
Подпишитесь, чтобы не пропустить сценарий к 5 сезону сериала Великолепный век.