Предприниматель, основатель онлайн-сервиса CarMoney Антон Зиновьев рассказал в интервью Realist Media о партнёрских отношениях в период кризиса и трансформации компании.
Как быстро компания CarMoney внутри перестроилась и насколько результативно адаптировалась к новым реалиям бизнеса в период пандемии?
С точки зрения бизнеса, который не останавливался ни на минуту, на наш взгляд, достаточно быстро - в течение двух недель. Внешние факторы очень сильны, поэтому внутреннюю перестройку несмотря на то, что она была быстрой пока тяжело замерить с точки зрения её эффективности в более продолжительном периоде. В подобной ситуации компания ранее не находилась, также и любой другой бизнес в мире. Пришлось больше думать о сохранении того, что есть, а не о создании того, что будет завтра – такой подход для нас не свойственен.
Произошла быстрая смена стратегии с «роста» на «удержание». Сфокусировали внимание на внутренних процессах, существующих продуктах. Временно приостановили инвестиционный проект. Залоговая модель бизнеса, с точки зрения портфеля и минимизации рисков помогли компании сохранить устойчивость и надёжность.
Какие нововведения «прижились» и показали не только жизнестойкость, но и свою эффективность?
Дистанционную работу IT-департамента и контакт-центра, к примеру, можно продолжить и дальше, но сравнивая с оффлайном, я пока не могу сделать вывод об общей эффективности дистанционного формата работы. В какой-то части она точно эффективна, но вся проблема в том, что невозможно замерить, потому что внешние обстоятельства очень сильно изменились. Если бы мы перевели подобным образом бизнес в онлайн год назад, я не знаю выиграла бы компания или проиграла, потому что внешняя ситуация и среда в целом были другими. Мы в той среде такой эксперимент не ставили. Я бы не торопился делать выводы. Да, есть и явные преимущества, которые показали себя, как более эффективные и их можно сохранить, но какие-то вещи точно в оффлайне лучше оставить.
Какие риски для бизнеса были обозначены и проявились в период вынужденной трансформации компании в период пандемии?
Самый основной риск, который мы в краткосрочной перспективе для себя обозначили – это отток кредиторов. Было понятно, что если к нам сейчас выстроятся инвесторы в очередь за деньгами, то при всём нашем желании и среднем сроке займа в 14 месяцев, мы так быстро собрать финансы с наших клиентов не сможем.
Второй риск – операционный. Как максимально сохранить текущие операционные процессы и эффективность? Как сделать так, чтобы сборы остались теми же и инструменты нашей деятельности, которые работают в обычном оффлайновом режиме, продолжили работать в онлайне. Именно это мы и объясняли нашим кредиторам, максимально открыто подсвечивая риски.
Параллельно мы общались с нашими акционерами, от которых в этот период времени привлекли порядка 300 млн рублей, для подстраховки и создания финансовой подушки в случае возврата средств инвесторам.
Было сложно, но мы приняли решение для себя, если можем отдать деньги раньше и это нужно нашему кредитору, то мы отдаём и во всех коммуникациях с ними прямо транслировали своё решение и готовность. Спустя месяцы мы увидели, что риск, который мог сработать имел вероятность обойтись нам в разы дороже, чем деньги, которые мы продержали себе в убыток в качестве «подушки безопасности».
Отток инвестиций, который мог быть вызван и отчасти оправдан происходящими событиями не произошёл. Если переводить в цифры, то мы вернули единицы процентов от общего привлечённого объёма, но в этот же период, мы тут же получили другого клиента-инвестора. К нам пришли те, у кого перестал работать бизнес и освободился оборотный капитал. И для какой-то части кредиторов мы оказались вообще единственным источником доходов в этот период времени.
Каким образом и с какой частотой была выстроена коммуникация с инвесторами, акционерами - партнёрами сервиса?
Важно было говорить, а не молчать – это главное. Самое плохое, что может сделать компания в такой момент – уходить от открытого и честного диалога.
Основная тревога людей в подобной ситуации – неизвестность, которая к тому же усугубляется риском вложенных финансовых средств. Ты звонишь, а тебе там ещё и толком не могут ответить ничего. И если партнёры, инвесторы почувствуют, что эта неизвестность критична, тогда и начнёт срабатывать самый главный риск – отток денег и бизнес начнёт «схлопываться».
Аргументом в пользу нашей устойчивости при коммуникации с партнёрами была и остаётся - онлайновая модель бизнеса CarMoney, которая не зависит от работы физических офисов c высокими затратами на их содержание вместе с персоналом. Наши клиенты в период пандемии продолжили оформлять займы также, как и до пандемии – через наше мобильное приложение. Если брать наших коллег по рынку, то не у всех была даже такая техническая возможность.
И что важно отметить, мы в принципе привыкли работать с неизвестностью. Мы - компания, которая постоянно меняется, поэтому пандемию приняли, как новую вводную для очередных изменений.
Как период пандемии сказался на Вас лично? Какие аспекты жизни и бизнеса были подвергнуты пересмотру?
Период пандемии сработал как сито – всё лишнее отсеялось. Все искусственные процессы, запущенные в обычной жизни, в подобных условиях реализуются намного быстрее. То, что в обычных условиях заняло бы год-два, в новых реалиях произошло намного быстрее.
Мне по духу такие скорости. Я всегда за то, чтобы быстрее всё понять и разобраться кто есть кто.
Мы все прошли хорошую проверку того, насколько заявленные ценности, задекларированная модель жизни совпадает с нашими реальными действиями. В стрессовые моменты жизни у каждого человека проявляется его истинная натура.
Рад, что проверил на практике истину: Хочешь узнать человека - переживи с ним кризис.
Читайте также: Почему собственники российских компаний не спешат передавать бизнес детям