В 1988 году после провозглашения гласности в СМИ СССР стали появляться материалы, рассказывающие о подвигах солдат, публикуются реальные фотографии. Афганская война «неожиданно» перестала считаться внутренним делом афганского народа, а признается вектором внешней политики СССР «по защите южных рубежей».
Война оставила после себя множество загадок и неясностей: Даже если завтра общественности предоставят все секретные документы, связанные с войной в Афганистане, это вряд ли прольет свет на истину, а только ещё больше запутает клубок размышлений об этом.
Игорь Ковальчук: "Кремлёвские мудрецы Афганистан называли «школой мужества», но сами они предпочитали в эту школу не ходить".
«Только не могу понять, почему именно я?» - самый печальный вопрос на войне. Особенно этот вопрос беспокоит тяжело раненных. «За что?» или «Почему именно он?» - вопрос над трупом погибшего товарища. «Да потому что именно ты!» - ответ, как озарение в голове на экзамене у смерти.
Мысль о смерти не должна застать тебя врасплох, приручить себя к этой мысли, сжиться с ней, засыпать с ней, просыпаться от счастливых снов с ней, смеяться над жизнью с ней. Вот такая школа жизни. «Memento mori». И тем, кто сдал экзамен на войне – никогда не надо будет стоять в очереди за подачкой в виде откровенного звания человек. Потому что в самом слове есть Чело и Век. Экзамен за право называться человеком. Человека спасают не физические резервы организма, а ощущение нереальности происходящего, когда отвечать на вопросы необходимо без размышлений, интуитивно, забываясь, что где-то существует жизнь, кроме той, которая в тебе, вокруг тебя, накопленная тысячелетиями. И вдруг решение! Оно возникает ниоткуда.
Мы, казалось столько знаем о войне. Без неё не обходилось ни одно столетие. И как во всякой войне есть пленные, которые являются неотрывной частью этого до сих пор неизвестного явления война, как и тот неизвестный солдат, который навечно останется неизвестным. Попытка разглядеть, заглянуть в самую суть рокового мгновения выбора «быть или не быть?»
Вспоминаю размышления заключённого в фильме «Не горюй!» кинорежиссёра Данелии «Почему люди так боятся тюрьмы? Разве больному постель не тюрьма? Торгашу его лавка, не тюрьма? Царю его царство? Самому господу Богу леденящая сфера, не тюрьма? Разве они все не узники?..»
Я общаюсь с людьми, для которых война стала испытанием в той самой «школе жизни», а итогом плен. Зачастую – этот выбор был несознательный, вдруг, шаг, а за ним пропасть. Не вернуться!
Чтобы говорить с этими ребятами, необходимо чувствовать их. «Хорошо» дяде Саше Лаврентьеву он был в плену, ему не надо представлять. А мне, каждый день погружаться в плен, чтобы не судить, а чувствовать! Иначе фильм окажется без чувств этих ребят…
Хотел этим и закончить свои затруднения, но неожиданно вспомнил надпись в солдатском туалете «Сиди, не суетись! Здесь твоё отдохновение. Лови момент ступени отделения, газуя не ведись, что видно, здесь не дают команды «Смирно!», здесь вольно дышит человек». Видимо писал уже зрелый философ. А мне намёк на то, что даже в плену можно быть свободным. И это будет лейтмотивом моего будущего фильма.