Весь последующий день я потратил на собирание информации к размышлению. Наподобие Штирлица, я уселся за стол, нацепил на нос очки, и приступил к делу. Потому что понял, что мне не соскочить с удавки шефа, придется, по крайней мере, изобразить усердие на лице.
Я стал обзванивать всех, кто каким-то образом, хоть раз в жизни, соприкасался с Инной Петровной, и мог бы прояснить, что это за человек на самом деле. Не хотелось прыгать в омут с головой.
С молокозавода сразу огорошили. Именно она больше других старалась в деле унижения женского персонала, так как мужчин на заводике было наперечет, их она не трогала.
Это она ввела в обиход такое понятие, как «щупалка». Мерзкая бабища, подстать начальнице, главное занятие которой – залезть во все интимные места работниц в поисках украденного.
У щупалки нет сомнений. Все люди воры, надо только поглубже копнуть, и всегда что-нибудь найдется. Персонал ставили в шеренгу, устраивая выборочный шмон. Так как проверить досконально всех подряд, никаких щупалок не хватит.
Именно Инна Петровна ввела стукачество в заслугу, выдавая премии особо отличившимся. Чуть ли не в открытую, она поощряла и трепала по морде своих агентов, проявивших смекалку и выявивших очередную экономическую диверсию.
Мадам с павлиньей фермы любила шик. Как ворона, любила все блестящее и тащила к себе в гнездо. Смазливому мужчине она прощала практически все. Бегала за ним при живом еще муже, немало не смущаясь разговоров.
К вечеру, устав от однообразных сплетен, бесконечных рассказов о ее похождениях и вольностях в общении с противоположным полом, я пришел к некоторым выводам.
Инна Петровна – жесткий н несентиментальный человек, ее романтическими песенками не взять. Эта женщина сугубо материалистична, из числа тех, кто сначала щупает, а потом берет.
Перепьет любого мужика. Однажды, в компании, когда усталые бойцы собрались по домам, один из приглашенных начальников (большая шишка из центра) заявил.
– А слабо выпить на посошок?
Так как был уже второй час ночи и многие мечтали только о том, как бы побыстрее добраться до постели, вопрос повис в воздухе. Но лишь на мгновение.
Инна вышла впереди толпы с граненым стаканом и потребовала ей налить. Начальник, весело ухмыляясь, взял бутылку водки со стола и наполнил стакан до краев. Оттопырив мизинец, Инна Петровна сосредоточилась и… замахнула внутрь горячительное пойло. Затем закусила малосольным огурчиком. Челюсть у приезжего остановилась в полете вниз.
То есть, рассчитывать, что стОит ее затащить под каким-то предлогом в ресторан, налить из запотевшего графинчика и делу конец, так нет. Ничего не выйдет. Скорее, меня вынесут вперед ногами. Из большого алкогольного спорта я ушел давным-давно, она вырубит меня на раз.
Деньги у зам главы водятся немалые. Один двухметровый капитальный заборчик вокруг дома с мезонином чего стоит. Где живет целый отряд челяди и дворовый люд.
А это значит, удивить в этом плане, ее тоже не удастся.
Может быть, похвастаться своим интеллектом (не знаю точно, есть ли он у меня), запудрить даме мозги? Витиеватыми беседами о прекрасном? Все равно, что в свинарнике устроить показ мод. Тот же эффект, то есть его отсутствие.
Я, человек воспитанный на Отелло и Дездемоне, с молоком матери всосавший одну простую истину, что «она его за муки полюбила, а он за состраданье к ним», оказался раздавлен собранной информацией.
Мой клиент был мне недоступен. Я не мог ее уговорить или поразить чем-то, не мог обмануть или заставить, так как был слабее во всех смыслах. В теперешнем моем состоянии она меня просто не заметит. Пройдет мимо и глазом не моргнет.
А значит, выход оставался один.