Максим Горький писал о нем, что не видит никого, равного ему по оригинальности. Мерилом его заслуг стала Нобелевская премия по литературе за 1920 год.
А в 1945 году все перечеркнула дружба с Геббельсом и открытые симпатии нацизму. Так кем же на самом деле был Кнут Гамсун - знаменитый норвежский писатель, чьим творчеством восхищались и чье имя предали забвению из-за измены?
От нищих крестьян к приему у короля
4 августа 1859 года в бедной крестьянской семье деревенского портного Петера Педерсена родился четвертый ребенок, мальчик. Его назвали Кнутом. С девяти лет ему пришлось работать в конторе его дяди.
В 14 лет он начал путешествовать и сменил за годы странствий множество занятий. Он побывал во многих местах и даже успел съездить в Штаты, которые целиком объездил и в которых чуть не остался в качестве корреспондента одной из норвежских газет. Уже в 17 он взялся за перо и в 1877 году вышла его первая книга - "Загадочный человек".
В 1888 году он осел в Копенгагене и уже через два года вышел роман, который принес ему мировую славу - "Голод" (по нему, кстати, в 1966 году сняли одноименный фильм, ставший эталоном "датского культурного канона"). Роман этот, к слову говоря, по некоторым оценкам считается первым произведением модернизма в литературе.
Следом за триумфальным произведением выходит еще несколько повестей и романов. Помимо этого, он разъезжает с лекциями, в которых объясняет различия литературы "новой" и "устаревшей", эпатирует публику громкими заявлениями и даже хамит живым классикам Ибсену и Бьернсону, в лицо говоря им, что они устарели и им пора уйти. Некоторые критики призывают даже проломить голову молодому нахалу... но Ибсен и Бьернсон поддерживают выскочку и покровительствуют ему, понимания насколько его труды важны для Норвегии и ее культуры.
В 1917 году выходит роман "Соки земли" (в некоторых переводах - "Плоды земли") о жизни норвежских крестьян. Начинается он с того, что в пустынный край приходит мужчина по имени Исаак и начинает заниматься хозяйством. Вскоре к нему присоединяется помощница Ингер, которая со временем становится его женой. Постепенно, своим трудом, потом и страданиями они обрастают хозяйством, а в пустоши с ними селятся новые люди. Представителей власти в романе почти нет - люди делают все своим трудом и добиваются всего своими стараниями - в год перед окончанием Первой Мировой роман этот звучит особенно громко благодаря такому анархическому посылу.
За этот роман в 1920 году Гамсун получает Нобелевскую премию по литературе с формулировкой "За монументальное произведение «Соки земли» о жизни норвежских крестьян, сохранивших свою вековую привязанность к земле и верность патриархальным традициям". В номинации, между прочим, Гамсун обошел Голсуорси, Харди и Эббота.
От революции к реакции
С возрастом молодой бунтарь Гамсун становится более и более реакционным.
Он недолюбливает англичан и американцев и даже вычеркивает из своей жизни дочь, которая вышла за подданного британского короля. Он считает Версальский мир временным и поддерживает немцев.
В 1934 году он в открытую высказывается в поддержку нацистов, пришедших к власти в Германии. Стоит сделать небольшую ремарку - в те времена, когда гитлеровцы еще не совершили преступления, не уничтожали инакомыслящих, не развязали мировую бойню, во многих европейских странах находились им сочувствующие - и даже среди членов британской королевской семьи.
Писатель поддерживает нацистов и после начала войны, однако оккупацию Норвегии он считает "ошибкой" и "временным явлением".
В 1943 году Гамсун отправляется на встречу с руководством Рейха. В начале все шло неплохо: он подарил Геббельсу свою медаль Нобелевского лауреата... а потом потребовал у бесноватого фюрера убрать главу оккупационного правительства Норвегии Квислинга, чем взбесил Гитлера.
Тем не менее, когда создатель "тысячелетнего" рейха выпил яду, он пишет большой некролог и называет Гитлера... "борцом за права человека". И это в мае 1945 года!
Суд, Молотов, старость
Естественно, Гамсуна судили. Но и на суде, по итогам которого ему угрожала смертная казнь, он издевается над всеми и произносит столь запутанную и сложную речь, что уже спустя три минуты все присутствующие потеряли ее нить. Тем самым он хотел показать, что поставленный ему судебной экспертизой диагноз "старческое слабоумие" неверен. Он не отрекся от нацизма, не извинился перед жертвами, а свои действия объяснил "любовью к Норвегии".
Одна из норвежских газет так отозвалась о выступлении писателя:
«Вот какое впечатление оставляет суд над Гамсуном: старый и слепой великан пробирается по лесу, идёт по одному ему известному пути, в то время как его тяжёлой поступи мешает путающийся под ногами мелкий кустарник. Быть может, именно так он пробирался во время войны, когда нанёс нам этот невероятный ущерб? Мой ответ — однозначное «да». Его собственная эффектная защитительная речь, кажется, свидетельствует против него, но я считаю, она подтверждает моё мнение. Все его фразы, его паузы обладают той же драматической силой, что и его газетные статьи и сентенции, которыми так ловко пользовались нацисты в своей пропаганде. Каков, собственно говоря, мой вывод из всего этого: Гамсун, этот слепой великан, так же продирался по лесной чаще во время войны, и мы не можем считать его недееспособным и морально осуждать. Для самого Гамсуна сложившаяся ситуация — это трагедия, но для истории литературы — это драма, которая завершилась значительно лучше, чем мы ожидали».
Исход дела Гамсуна решила, во многом, встреча в Москве. Во время переговоров норвежского правительства в изгнании и советских властей, при обсуждении вопроса о суде над нацисткими преступниками (а Москва требовала судить всех без исключения по всей строгости закона), речь зашла и о Гамсуне. Представляющий советскую сторону В.Молотов, как вспоминал министр Трюгве Ли:
"когда узнал, что речь идет о Гамсуне, он выдержал долгую паузу. Он был явно взволнован. Он заявил, что надо сохранить Гамсуну жизнь. Писатель, который создал «Викторию» и «Пана», — это великий художник, и его нельзя судить, как обычных нацистов. Великий художник должен спокойно дожить свой век"
Писателя приговорили. Его признали виновным в пособничестве врагу... и приговорили к штрафу в 425 тысяч крон. Он остался на свободе, но без своего состояния.