Уполномоченный по культуре города Москвы Мария Ольшанская рассказала о том, какие компании из ивент-сферы и шоу-бизнеса пострадают от отмены мер по поддержке бизнеса и как эти же меры помогли удержаться от краха во время карантина.
– Компании креативной индустрии тоже вошли в перечень наиболее пострадавших отраслей, и меры поддержки, которые город давал (например, те, кто арендует землю и недвижимость у города и приостановил свою деятельность на время ограничений, освобождены были от платы за аренду на этот период), серьезно помогли.
Мы (организованный штаб и рабочие группы по отраслям) постарались организовать такую работу информирования, чтобы, например, участники международных выставок и те, кто приобретал оборудование, или компании по продаже товаров и услуг онлайн смогли сформировать и подать заявки для получения субсидий. И на сегодняшний день эти меры поддержки действуют.
Также очень востребованной была субсидия для организаций в сфере спорта, культуры, досуга, образования на возмещение затрат на коммунальные расходы, выплату кредитных процентов. Конечно, нельзя сказать, что этих мер достаточно, но город сделал многое. Было принято 3 пакета мер на сумму около 80 миллиардов рублей. К примеру, сейчас была выставка Cosmoscow, на которой участники могли подать заявку на возмещение расходов либо разместиться на специальном стенде «сделано в Москве». Во всяком случае отклик от всей индустрии, от всей сферы – положительный, те, кто смог, воспользовались мерами поддержки.
– «Те, кто смог» – пожалуй, здесь главные слова. А многие ли смогли воспользоваться?
– Мы сообщество креативное только сформировали в рамках пандемии, что тоже очень интересно и важно. Ведь ранее это была разрозненная автономная сфера. Оповещение было максимальным, а потому, думаю, 60% точно какую-то меру поддержки получили.
– Она была достаточной?
– Они даже на это не рассчитывали. То есть наша задача была – внести отрасль креативной индустрии в сферу пострадавших. Это мы, как общественные омбудсмены, как люди, радеющие за эту сферу, сделали. А дальше мы провели максимальную работу по информированию и помогли составить заявки. Кто смог обратиться (а у меня отклик положительный), говорят, что хорошо отработали, достаточно. Повторюсь, они даже на это не рассчитывали. Они привыкли самостоятельно выкарабкиваться из любой кризисной ситуации.
Сейчас еще рано говорить о результатах, надо посмотреть чуть позже, как будет восстанавливаться сфера и как будут оживать компании.
Ивент-индустрия начала работать только в сентябре, а конгрессно-выставочная – и вовсе лишь на прошлой неделе. Поэтому надо чуть позже посмотреть, сейчас нет данных. И тогда можно будет судить, насколько эффективными были меры поддержки. Сейчас пока статистики недостаточно.
– Ну вот концерты, они тоже в вашей сфере?
– Да, но они пока еще не начались.
– Значит, можно, наверное, сказать, что шоу-бизнес оказался в большом провале.
– Да. Есть компании, которые говорили о своих финансовых показателях (я не буду их называть). Так вот выручка одной компании в прошлом году составила 3 миллиарда рублей в год, а в этом году они смогут заработать только 300 миллионов. Но поддержать в таком размере их, естественно, никто не может. Это уже не вопрос мер поддержки.
Причем если в Москве уже разрешили какой-то формат мероприятий, то по стране этот бизнес по-прежнему закрыт. Даже учреждения, подведомственные департаменту культуры Москвы. У них есть часть обязательной внебюджетной деятельности. Так вот она сейчас составляет 25% от заявленного финансового плана на год – они были первыми закрыты, и вот сейчас театры возобновили деятельность.
– Хороши были меры или не очень – сейчас это вопрос вторичный. Эти меры сворачиваются – налоговые и кредитные каникулы уходят в прошлое. В какой ситуации бизнес оказывается сейчас?
– Ну давайте разделим: такая мера, как 15% по социальным налогам, остается и дальше. Это большое подспорье и малому, и среднему бизнесу. Это и уход от «серых» схем.
Второй момент – это кредиты, которые выдавали нам на выплату заработной платы под ноль или под минимальный процент, и его нужно вернуть к концу года или чуть позже. Вот это будет вопрос очень большой, огромная нагрузка на предприятия, потому что опять-таки концертной деятельности нет, конгрессно-выставочной – нет (или она минимальная), поток людей везде ограничен в силу требований Роспотребнадзора. То есть вот эти средства заемные, которые скопились, станут очень серьезной нагрузкой.
Я думаю, все равно будут просить реструктуризировать долги, начнутся обращения. Но, думаю, этого стоит ожидать в конце ноября – начале декабря. Это период оплаты налогов, подведения отчетности. До конца сентября волны банкротств, естественно, не будет. А вот в начале следующего года основное посыплется, в том числе потому, что снят мораторий.
– То есть потери будут. А в каком объеме?
– Я думаю, что уйдут процентов 20 компаний. Это печально. Но можно сделать и другой вывод: многие компании не стали пользоваться мерами отсрочки – продолжали платить налоги и кредиты в том формате, который был и в начале года. Они не воспользовались правом отсрочки, потому что они понимают: дальше такую сумму они не соберут. Риск становится выше.
– Из вашей личной практики есть такое, что кто-то из компаний опустился на дно, а кто-то – получил толчок и новое развитие?
– На дно, слава богу, никто. А толчок. Да, в прошлом году мы чисто теоретически думали, что такое онлайн-трансляции, участвовали в московском культурном форуме с декларативной программой. Но оказалось, что все это было теорией. На практике все это оказалось совсем иначе.
Почти вся креативная индустрия очень быстро и качественно перестроилась на онлайн-формат и планирует развивать его дальше: концерты, лектории, мастер-классы, дополнительное образование. Более того, сформировались коллаборации между индустриями: креативной, бьюти, фитнес. Да и Москва активно участвует в этой повестке и коммуникациях. Так что следите за анонсами. И дальше планируем развивать совместные проекты с использованием всех онлайн-возможностей.
– Даже если это будет сформировано, денег-то это даст или нет?
– А это дает. Это не значит, что это бесплатно. Вот та же концертная индустрия дает очень интересный пример. Правда, это про Южную Корею. Онлайн-концерт поп-группы BTS состоялся 14 июня. Его смотрели 756 тысяч зрителей. При этом вряд ли получилось бы организовать такой концерт в реальном мире, ведь, для того чтобы разместить так много зрителей, понадобилось бы около 15 стадионов. Онлайн-выступление стало также наиболее массовым платным концертом за всю историю существования Интернета. Вот к чему нужно стремиться.
– А у нас нет артистов, которые могут себе позволить подобное? Или в чем проблема?
– Почему нет? Во время карантина все и было только онлайн, но, скажем, на скорую руку, а сейчас ивент-компании делают из этого систему, качественный продакшен: кого снимаете, где снимаете, как вы транслируете, какие у вас каналы связи, как вы маркетируете свою аудиторию, как вы делаете рекламу, как собираете деньги. Это новая сфера, а мы только в нее включились. Да и то вынужденно. Из-за пандемии.
Впрочем, это в любой отрасли. Вот пример: электронные аукционы для картин. Вживую нужны оборудованные специальные помещения, перемещение картин, людей и так далее. А эту механику можно исключить. Если в офлайне мы, к примеру, собирали 500 человек, а в онлайне – 5000 или 50 тысяч. А такие цифры возможны. И тогда это у нас тоже будет работать. Не хуже, чем у корейцев.