И вот, наконец, пришло долгожданное известие.
- Нам сопутствует удача! – выкрикнул Пётр Иванович ещё с порога. - Твой учитель должен быть в городе! Я достал его адрес!
- У меня нет слов для благодарности, дорогой Пётр Иванович! - произнесла Феклуша, принимая из рук своего покровителя лист с выпиской из архива департамента образования.
- Ты не рада? Что-то больно грустный у тебя вид.
- Понимаете, это будет непростая встреча, - удручённо произнесла Феклуша.
- Понимаю, дорогая, понимаю, но что поделать?
...Поразительно, но учитель на самом деле жил неподалёку. На следующее утро Феклуша быстро нашла дом по указанному адресу. Ей стоило немалых усилий воли, чтобы преодолеть нахлынувшие чувства. Наконец, перекрестившись, она вдохнула воздух, словно перед прыжком в воду, и быстро зашагала вперёд. Пройдя подворотню, она поднялась по лестнице на третий этаж. Дверь открыла немолодая женщина, должно быть хозяйка.
- Нету их! Гулять изволят- с.
Она оглядела Феклушу с ног до головы и усмехнулась.
- Жди! Вернётся. Никуда он не денется, голубчик.
Тон у хозяйки был недовольный и даже ехидный.
Феклуша расположилась возле входа во двор. Ждать пришлось долго – больше часа. За время ожидания она пережила злость, страх, стыд, отвращение и, в конце концов, так устала от своих переживаний, что когда в конце улицы увидела учителя, на её лице не дрогнул ни один мускул. Она узнала его сразу, по характерной, чуть подпрыгивающей походке и поспешила на встречу.
- Я к Вам, Евгений Павлович! - твёрдо произнесла Феклуша.
- По какому поводу?
- Не уж-то не узнали?
Евгений внимательно посмотрел на Феклушу. Он почти не изменился. Тёмная густая щетина делала его лицо старше и, в то же время, более угрюмым, даже устрашающим. Одет он был не броско, можно сказать, бедно. И только позолоченное пенсне придавало его облику некое благородство.
- Живая?! – выпалил учитель и в испуге отпрянул в сторону.
- Как видите…
- Ай да встреча! – быстро заговорил он делано-весёлым тоном. - Какими судьбами здесь, в столице!? Зайдёшь ко мне?
- Да, - спокойно ответила Феклуша. – Я как раз по Вашу душу.
- Вот это да! Интересно. Пойдём!
…В комнате Евгения Павловича было неуютно: пустые стены, оклеенные дешевыми обоями, тонкий матрац на кровати, остатки обеда на столе. Оглянувшись по сторонам, Феклуша не встретила ожидаемого обилия книг. Только несколько томов валялись на полу рядом с кроватью, да на письменном столе виднелся корешок журнала среди исписанных листов бумаги.
- Как идёт революционная борьба? – спросила гостья, не скрывая иронии.
В этот момент дверь скрипнула и на пороге комнаты появилась хозяйка.
- Когда платить изволите? – грозно спросила она.
Тут Евгений сильно изменился в лице. Таким Феклуша его никогда не видела. Он обернулся к Феклуше, прижимая палец к губам, и испуганно залепетал:
- Всё верну, верну до копеечки. Матушка! Благодетельница! Всё верну! Дай срок!
Гневная хозяйка никак не походила на благодетельницу.
- Проигрался?
- О чём ты, матушка? Сама знаешь - мою статью должны в ближайшее время опубликовать. Да и ученики доход дают…
- Уже три месяца жду эту статью! Всё наследство родительское растранжирил! Раньше эта комната, да ещё две их собственности были, а теперь вот - мои! - гордо объявила Феклуше недовольная хозяйка. - Играют- с!
Она развернулась и громко захлопнула за собой дверь.
Произошедшее явно испортило учителю настроение.
- Ну, зачем ты ко мне? Решила поведать миру о моём прошлом? – угрюмо спросил он Феклушу.
- Так революция в прошлом?
- Это не важно. Выкладывай!
- Где моя дочь?! – твёрдо спросила Феклуша. – Куда Вы её увезли из деревни?
- В городской приют. Он один единственный в вашем уезде. Говорят, там хорошее содержание.
- Но девочки там нет! - воскликнула Феклуша.
- Не знаю, куда она могла деться, - безразличным тоном произнёс Евгений Павлович. - Вскоре после этого я уехал в столицу и больше не бывал в ваших краях.
- Вспомните! – взмолилась Феклуша.
- Что, я дурак, что ли, чтобы не помнить, куда ребёнка дел? Не мог же я её кинуть посреди дороги. В приют передал и больше ничего не знаю! Оставь меня в покое!
- Где же её искать? Был шанс, что её перевели в столичный приют. Я всё обошла, и её нигде нет!
- Не переживай! Ты молодец! Коли меня здесь отыскала, так и дочь найдёшь, справишься!
Феклуша присела на стул. Какое-то странное оцепенение нашло на неё. Она смотрела на учителя - долго, пристально. Когда-то этот человек был центром её вселенной, пределом мечтаний. И он теперь так равнодушен к её горю. Ни один мускул на лице учителя не дрогнул, когда он узнал, что Ксюша пропала. И всё же это был тот же самый человек – маленькая горбинка на носу, твёрдый, обладающий гипнотической силой, взгляд серых глаз. Она даже почуяла знакомый запах. Сейчас она не испытывала ни любви, ни ненависти к Евгению, только недоумение, как она могла так безоглядно ему доверять.
- Ну, раз ты у меня в гостях, давай хоть чаем тебя угощу, - вывел Феклушу из задумчивости голос учителя. – Подожди, схожу на кухню.
Спустя несколько минут Феклуша сжимала в руке стеклянный стакан. Горячий чай обжигал губы, и девушка отставила его в сторону. На столе стояло скудное угощение – несколько баранок и мёд в маленькой стеклянной вазочке. Феклуше было неловко и неуютно, но она всё не решалась уйти. Ей словно не верилось, что больше не будет никаких вестей о дочери, и что после столь длительной разлуки им с учителем нечего даже сказать друг другу. Евгений же с любопытством разглядывал свою гостью.
- А ты изменилась, даже похорошела, - произнёс он и улыбнулся.
Феклуша смутилась и ничего не ответила.
- Когда я был в твоей деревне, тебя почитали за мертвую. Где же ты пропадала?
- В монастыре. Меня монахини подобрали на дороге и выходили.
Евгений пренебрежительно фыркнул.
- Ну и как тебе в этом рассаднике благочестия? Прижилась?
- Не говорите так. Это святое место. Я благодарна Богу, что там оказалась. Я многое по-другому увидела, во многом раскаялась.
- И что теперь?
- Теперь я стараюсь жить с Богом. Это такая радость!
- Ну, если тебе так легче… Впрочем, ты всегда была склонна к мистицизму. А ведь мы с тобой впервые в храме и увиделись, помнишь?
- Так Вы меня тогда приметили?
- Ещё бы! Ты так на меня посмотрела… Страстно! Я сразу подумал, что мы сможем поладить.
Учитель неожиданно поднялся со своего места и подошёл к Феклуше.
- А в тебе ещё осталась прежняя прелесть! - он улыбнулся и сжал в своих руках Феклушину ладонь. Гостья в ужасе вскочила со стула.
- Раньше я тебе мил был, - томно и небрежно протянул горе-любовник. - Трепетала при одном только взгляде, ласкова со мной была. Выбрось всё из головы на время! Вспомни, как хорошо нам было вместе!
Феклуша была поражена.
- Неужели у Вас совсем нет совести?! И совсем Бога не боитесь? Ведь Вы, - выкрикнула Феклуша, - ты во всём виноват! Все беды из-за тебя!
- Сама виновата. Ни кто тебя не насильничал, – сухо и зло отозвался Евгений.
- Жаль Вас. Я раньше всё думала: Вы большой человек - умный, учёный. А оказывается, ничего у Вас нет. За душой - пусто! Ни любви, ни жалости. Даже брезгливости нет. И все речи - пустая болтовня.
- Кто ты такая, чтоб меня судить?!
- Бог Вам судья, - ответила Феклуша и быстро направилась к двери.
- Подожди! - учитель схватил Феклушу за руку, пытаясь остановить. - Где ты живёшь?
- Для чего Вам?
- Надо знать. Я хотел бы встретиться ещё. Мне есть что сказать.
- О девочке?
- Нет. О нас с тобой. О себе. Не надо меня считать бессовестным истуканом. И меня эта история задела за живое. Я хочу, чтоб ты меня услышала, поняла, а ты бежишь… - в его голосе послышались нотки сожаления, но Феклуша с силой оттолкнула его.
- Нет! Пустите, всё уже сказано!
Она сбежала вниз по лестнице, но учитель последовал за ней.
Феклуша пробежала несколько кварталов. Когда она остановилась, чтобы перевести дух, Евгений догнал её.
- Подожди, прошу тебя!
Феклуша отвернулась и молча пошла прочь. Евгений не отставал, следуя за ней на расстоянии нескольких метров. Как ни хотела Феклуша, чтобы учитель не знал, где она живёт, но ей так не удалось оторваться от преследования. Наконец она достигла своего убежища. К счастью, Дуняша была дома и сразу открыла дверь. Беглянка быстро юркнула вовнутрь. Отдышавшись, она прошла в гостиную, чтобы через окно проследить за дальнейшими действиями учителя. Было видно, как он прошёлся несколько раз вдоль дома, подошёл к входной двери, хотел было позвонить, но передумал и быстро зашагал прочь.