Начало читать здесь
Мне стало казаться, что мир опасен без этого человека, беспощаден. Любой сейчас скажет, что все было ясно с самого начала, и я так считаю. Но тогда, в том моем сознании, я шагнула в пропасть и летела, летела, летела.
С того самого дня на природе, Степа решил, что я должна переехать жить к нему, заодно помогать матери по дому, как настоящая невестка. Жили они в разных квартирах, но в одном доме, поэтому я должна была успевать все и везде.
- Я хочу, чтобы мы начали жить вместе. - сказал он, когда я села в машину. Он стал постоянно забирать меня с работы. Это радовало. Вечером было уже темно, и ходить одной - небезопасно.
- Так быстро?
- Ничего не быстро. Сегодня ты ночуешь у меня. Ужин, вино и незабываемый вечер, для незабываемой девушки. - он поцеловал мою руку. Слова прозвучали так нежно, так приторно сладко. Несмотря на довольно нехарактерную для обольстителя внешность, харизма и обаяние этого мужчины могли пробить все стены на своём пути. Я снова задумалась о его прошлой жизни и решила, наконец, задать вопросы, интересующие меня так давно:
- Степа, а почему ты не женился раньше?
- А на ком? Я такую искал, как ты. - сухо ответил он.
- Разве таких не было?
- Были бы, уже б женился. Май, что за вопросы? Какая тебе разница кто там был, кого не было у меня? Это прошлое.
Я хотела сказать, что он сам акцентировал внимание на прошлом, радовался отсутствию такового у меня. Но испугалась. Прочувствовала, что он напрягается и дальше может быть непредсказуем.
Больше вопрос о его прошлом я не задавала, но все - таки выяснила некоторые факты.
***
Наша свадьба была назначена на конец июня. Мама ликовала, а я отбивалась от дурных мыслей в голове. Я готова была выйти за него замуж, но совсем не понимала, что же он за человек. То теплый и нежный, то грубый и дерзкий. Подстраиваясь под него регулярно, я совсем потеряла себя. Зато его настроение чувствовала заранее и готовилась принимать то одну, то другую позицию, лишь бы не испортить все.
Оксана пришла на свадьбу с мужем и почти всю торжественную часть улыбалась будто через боль. Она давно перестала говорить о том, что мы не пара, но уверенность в этом ее не покинула. А вот Наталья, та самая супруга Степиного друга, не улыбалась совсем. Она смотрела с каким-то сочувствием, и я заметила это с самого начала праздника. В разгар торжества, я увидела, что она вышла в уборную и отправилась за ней. В помещение мы вошли вместе, она придержала дверь и пропустила вперед.
- Наталья, я Вам не нравлюсь? – резко спросила я.
Она улыбнулась, по-доброму и с теплотой.
- С чего ты так решила, Майя?
- Я вижу, как Вы смотрите, как напрягаетесь при встрече со мной. Почему?
Она покачала головой и подошла к зеркалу, чтобы поправить макияж.
- Ответьте! Пожалуйста! – просила я.
Наталья убрала помаду в косметичку, стиснула губы, чтобы распределить цвет и спросила, глядя на мое отражение в зеркале:
- Ты любишь его?
- Кого? - резко высказала я, не подумав о странности своих слов.
- Очевидно своего мужа, кого же еще? – она показала на свадебное платье и усмехнулась.
- А какое Вам дело? – грубо спросила я, но тут же извинилась за хамство.
- Майя! Ты не достойна такого, как он. В хорошем смысле. Не заслужила.
Она подошла и взяла меня за руку, которую я стиснула от злости и обиды.
- Ты о чем? – спросила я, будто не своим голосом.
Наталья взглянула мне в глаза и погладила по плечу:
- Скоро поймешь!
***
Мы жили хорошо в первые несколько месяцев. Казалось, что та вторая сущность моего мужа куда-то испарилась, но предстоящий корпоратив на работе у Степы все испортил. Как-то он пришел с работы, второпях скинул одежду, забежал в душ и, выйдя из него, крикнул:
- Майя! Погладь мне рубашку, белую.
- А куда ты собираешься?
- Сегодня вечер с коллегами. Я забыл совсем, не приоделся заранее.
- Что за вечер? – с улыбкой спросила я.
- Ну обычный корпоратив, что за глупые вопросы, Май? – он слегка разозлился.
- Просто я не знала ничего. А куда вы идете?
- В ресторан идем. Давай, не трать время на болтовню, иди гладь рубашку. – сказал он небрежно и шлепнул меня по ягодицам.
Мне стало неприятно, что он не сказал раньше, но гораздо неприятнее стало, когда он сообщил, что все идут с женами. Степа сказал это так легко, будто я ему не жена, а мать или сестра. Их обычно не берут на такие мероприятия, но меня ведь взять должны. Глотая обиду, я пыталась сдержать вопрос, но он сам вырвался из груди:
- А я не жена? – тихо процедила я.
- Ну, Маюша, не обижайся. Там же все медики, и браки у них династические. Жены тоже врачи. Что тебе там делать, оператор ты мой? – он поцеловал меня в макушку и снова шлепнул по ягодицам, - Иди, давай, собирай мужа на гулянку!
Слезы катились по щекам, пока гладилась рубашка, а как только я вышла к мужу, нацепила дежурную улыбку и проводила его отдыхать. Перед самым выходом он обернулся и сказал:
- Слушая, а сделай-ка блинчиков с мясом, а? Так хочется! Домашних!
Затем поцеловал в лоб и ушел. А я осталась. Со своей никчемностью оператора, и участью домохозяйки, которая может лишь печь блины по заказу и гладить рубахи. Такой стала моя жизнь.
***
Я забеременела через три месяца после свадьбы. Жуткий токсикоз, отеки, сложности, лишний вес. Я представляла собой карикатурную беременяшку, со всеми ужасами, какие только могут быть. Постоянные больничные, отсутствие желания что либо делать, черная полоса и серые будни. Степа поддерживал. Понимал мое состояние, покупал все самое лучшее и целовал ноги. Правда, целовал. Он был самым заботливым мужем, пока я вынашивала нашего сына. После родов, целый месяц он был в отпуске и помогал ухаживать за Артемкой, вставал ночью, дежурил днем. Все было под контролем, и я от счастья за сына, совсем не замечала, что Степе стало совсем плевать на меня, как на женщину. Я почти перестала существовать в его жизни. Теперь был только он и сын, и иногда, доходило до того, что кормление он боялся доверять мне. Кормление грудью! Сумасшествие...
Когда он вышел на работу, начались регулярные звонки с контролем, а иногда и упреками в том, что я здесь без него не справляюсь, скорее всего.
- Май, ну какая из тебя мать? Ты за собой уследить не можешь, как можно ребенка оставить на тебя? – вроде бы в шутку сказал он как-то за ужином.
Я снова сглотнула обиду и спросила:
- В смысле? Я его мама, Степ!
- Ты ничего не понимаешь в материнстве.
Я молча смотрела на него, а затем выдала единственное, что пришло на ум.
- Зови свою маму! Пусть она помогает мне, раз так не доверяешь.
- Еще лучше! Ей тем более уже никакого доверия нет. Возраст! Завтра поищу няню, пусть приходит каждый день, когда меня нет
- Ты понимаешь, что меня это оскорбляет, Степ? – говорила я уже сквозь слезы.
- Маюш, ну не плачь. Ты как раз собой займись, фигуру в порядок приведи, а то вон вся расплылась, смотреть противно. Давай. Будет тебе помощь.
Эту обиду я выплакала в ванной, но снова приняла все слова и решила, что сама во всем виновата. Муж у меня золотой, ищет помощницу, чтобы мне было легче. Фигура действительно поплыла, и вообще, будет няня, смогу пригласить в гости Оксану. Но, именно в тот же вечер очередного плача в ванной, я поняла одну закономерность. Он становится нежным, когда видит, что довел до слез. И это стало пугать...