Превью: Он попал на необитаемую планету. Здесь нет ни воды, ни воздуха. Летом тут минус 150°С, зимой - минус 220°С. Здесь всегда ночь, потому что Солнце в 7 миллиардах километрах и "днём" выглядит, как простая звезда. До Земли же дальше чем до Солнца раз в пять...
Ретроспектива: Капитан Ивин летит с Плутона на Землю. Судно, которое он пилотирует, атаковано астероидами и совершает вынужденную посадку на Иксион. Помощи ждать неоткуда и герой запускает радиомаяк, на который мало надежды. При этом на совершенно необитаемой планете начинается какая-то чертовщина: время от времени внезапно падает бортовое напряжение и Ивину чудится, что по отсекам катера бродят чьи-то тени. Галлюцинации?..
8
Опять прошуршали шаги! Ивин полуобернулся на шум. Шаги стихли. Прошло секунд пять, и он уже снова хотел углубиться в материалы, как поймал еле слышное… бормотанье! Ни слова не разобрал, но уловил растерянность в интонациях и словно досаду. Через некоторое время тишины, сопровождаемой лёгким гудением бортовой аппаратуры, шаги едва слышимо возобновились и стали стихать, словно обладатель уходил разочарованный, не найдя того, что искал. На этот раз Вадим сидел очень долго, пристально глядя на дверь, на поверхности которой играли отблески мерцающего света.
Почти каждый космонавт со стажем время от времени доходит до психоза и по-разному приспосабливается. Опытный Ивин не чувствовал страха, но странную смесь досады, раздражения и тревоги – знакомый симптомокомплекс. Он ещё посидел с полминуты, затем потёр глаза и достал таблетку антигаллюциногена. Принял её и вновь обратился к монитору.
Загрузилась статья профессора Нэшли. Вадим бегло листал: «…орбита Иксиона весьма наклонена относительно эклиптики. Кроме того, она чрезвычайно эксцентрична, и в отличие от остальных орбит известных солнечных планет, близких к круговым, крайне эллиптична. Орбита Иксиона значительно напоминает таковую у Плутона и многих других типичных транснептуновых объектов. Моделирование перемещения транснептуновых объектов, в том числе и Иксиона самое сложное по сравнению с остальными крупными планетами Солнечной системы, поскольку движение объектов пояса Койпера хаотично. Даже самые совершенные алгоритмы позволяют рассчитать время Ляпунова (время, через которое орбита планетоида будет совершенно отлична от первоначальной) для Иксиона не более чем на 50 миллионов лет – ничтожное в масштабах времени относительно гелиоцентрической системы… Известно, при этом, что орбитальный резонанс между Иксионом и Нептуном, определённый как 2:3 (в то время как Иксион совершает два оборота вокруг Солнца, Нептун совершает три), стабилен на многие миллионы лет. Цикл их взаимодействия выглядит так: при прохождении восходящего узла в начале цикла, когда Иксион внутри орбиты Нептуна, первый движется быстрее, нагоняя Нептун. Эти планеты притягиваются друг к другу за счёт чудовищной гравитации Нептуна. Постепенно меняющаяся орбита Иксиона влечёт за собой изменение перигелия (максимальной точки приближения к Солнцу), и долгот последнего. Несколько таких фаз, и Иксион тормозится. Нептун же, напротив, ускоряется и в свою очередь начинает ловить Иксион возле узла, противолежащему в начале цикла. Процесс обращается и через несколько фаз в «догонялки» снова начинает «играть» Иксион возле начального – восходящего узла цикла. Длительность такого явления – около 25 тысяч лет…».
«Ну, положим, это мы учили ещё на первых курсах» – подумал Ивин и продолжал листать: «новейшие наблюдения и расчёты показали, что три последних таких цикла отличались друг от друга от 3-х до 6-ти тысяч лет – явление невозможное! При этом аргумент перигелия и долготы восходящих узлов рассматриваемых планет не способны так исказить время цикла! Данный феномен можно сравнить с тем, как если бы сутки на Земле вдруг ни с того ни с сего, без объективной причины вместо 24 часов стали бы 20, а через несколько суток, например 27! А, положим, сидерический период нашей планеты – время обращения вокруг Солнца – вместо традиционных 365 суток, вдруг стал бы 350, а в другой год равнялся 380 суткам!..».
Вадим в изумлении открыл рот. Продолжил чтение:
«…теоретически, как если бы допустить… «гуляющий» эксцентриситет у планеты, произвольную орбиту!..».
«Бред какой-то!» – капитан устало потёр виски, – «Гуляющая планета – что за чушь?!»
И вдруг, совершенно отчётливо и громко раздался стук в дверь! Вадим подпрыгнул!
- ...-муха! – громко отреагировал он.
Продолжение следует