-За что ты меня так, за что-ооо?! Злыдень ты бессовестный! Шуток не понимаешь…
Витька Рубашкин – здоровенный детина, лежал на земле и плакал словно ребенок, размазывая кулаком слезы по широкому как сковородка лицу. Неподалеку застыл большой «кавказец» по имени Кузя, и удивленно глядел на хныкавшего Рубашкина, искренне не понимая, как может такой большой и сильный человек показывать свою слабость и мягкотелость.
Витька – великовозрастный бездельник, весьма удобно и уютно устроившийся на шее родителей, вкусно и сытно ел, сладко пил, много спал и при этом имел паскудную привычку хулиганить, задираться к прохожим. А а в последнее время и вовсе нашел себе интересное занятие – дразнить дворового пса Кузю, который сидел на цепи и бдительно охранял вверенную ему территорию. Каждый из чужаков, забредших в общий наш двор, в испуге шарахался обратно, едва Кузя подавал свое громогласное рычание. Во дворе благодаря Кузе, царили спокойствие и порядок. Детей пес любил больше жизни, - с удовольствием играл с малышами, снисходительно позволяя дергать себя за пушистый хвост и щипать нос. Но вот к дуракам и темным личностям относился весьма подозрительно, каким-то особым собачьим чутьем определяя кто есть, кто. К великому сожалению Витька Рубашкин не вполне осознавал, что играет с огнем, когда дразнит и ярит хотя и великодушного, но все же зверя. Кузе было все равно богач ты или бедняк, смелый или трус, - он признавал лишь умных и добрых, а дураков и злодеев презирал. Вот за свою дурость в один из дней наш Витька и получил, хотя его до того предупреждали, - не зли собаку, не испытывай судьбу. А ему, - что горох об стену!
… По привычке ковыряя в зубах и сплевывая, подошел Витя к будке, встал на расстоянии поболее чем собачья цепь и начал псу рожи строить. Руками стал махать, рычать и гавкать. Кузя поначалу отвернулся с презрением, терпел как мог, а уж когда Витька стал в него мелкие камешки швырять, то тут уж извините - подвиньтесь. До того терпевший выходки упитанного и недалекого детины, пес страшно рассвирепел, и рванувшись со всей силы со звоном…оборвал цепь. Да уж…Проучил его Кузя знатно. Всю задницу ему искусал, штаны в клочья изорвал, и это еще смилостивился. С его-то силищей и яростью, от Рубашкина мокрого места не осталось бы. Но у собаки ума побольше чем у бездаря этого. Пожалел он его, не стал губить, проучил так, чтобы уроком на всю жизнь. Плакал Витька, хныкал позорно, а Кузе жалко его как-то стало. Подошел он к нему и носом холодным в щеку ткнулся, мол не хнычь дурашка, давай лучше дружить! Рубашкин все понял, обнял Кузю, прижался к его мохнатой голове, и больше никогда сего пса благородного не обижал. И не потому что сразу таким хорошеньким стал вдруг, а потому что осознал - чего его жизнь на самом-то деле стоит! Вот бы нам в жизни так – уважение друг к другу иметь, а не ждать пока зад искусают!
Георгий АСИН