Сегодня, как назло, было полнолуние. На небе ни облачка. Поэтому проникнуть в замок стало ещё сложнее.
Разве меня это когда-то пугало? Я зацепилась за лиану, тянущуюся от самого первого окна к крыше. Туда мне и надо было. По сведениям, за которые пришлось отвалить приличный кошель, цель была спрятана на чердаке. Старый дурак. Кто прячет такую вещь под крышей? Где твоя хваленая интуиция, папочка? Не ты ли учил меня держать все на виду?
Если бы полгода назад мне сказала сама Туркана, что я полезу обворовывать родного отца, я бы никогда не поверила. Слишком велика была пропасть, разверзшаяся между нами после исчезновения матери. Я винила во всем родителя. Его невыносимый нрав мог довести святого до бешенства. А мама никогда не была святой.
Нрав любимой мамочки передался по наследству дочке. Я, Сардира или просто Сара, выросла гремучей смесью двух огненных темпераментов. Причем до поры, до времени он никак не проявлялся.
Но стоило мне впервые влюбиться в конюха, об этом узнала вся округа. Конюх давно сбежал, а характер никуда не делся. Наоборот, выплескивался в бурных отношениях с матерью и отцом, с гувернанткой, приставленной ко мне для воспитания. Сколько их сбежало за последний год? Девять или двенадцать? Я бросила их считать после пятой.
Что за сорт плюща рос на стене моего замка, я не знала. Моего? Ну, да, кому он ещё достанется? Я была единственной наследницей князя. И вот поди же ты, лезу, как последняя воровка, за статуэткой эпохи Тать Мень.
Кстати, почему как? Даже обидно! Я и есть воровка. Только к последним меня причислить никто не мог, ибо мне везло, и я числилась самой лучшей среди лучших. Мда. Дела. Я уже перекинула ногу через подоконник, как раздался сухой смех.
- Долго я тебя ждал, доченька.
- Какого черта? - взорвалась я. - Тебя обещали вырубить снотворным. Никогда не работала с напарниками, и больше не буду.
- Я надеюсь, что тебе вообще не придется больше работать, - князь сидел в огромном кресле с неизменной трубкой в руке. - Долго ты будешь болтаться по чердакам да крышам в поисках раритетных вещиц? Скоро я умру. Тебе пора брать бразды правления в свои руки.
- Мне нравится мое занятие. Платят хорошо. И никто не зудит по поводу этикета.
- Это было всего один раз! - возмущённо завопил отец. - А ты до сих пор не можешь забыть!
- Ага, один, - хмыкнула я. - Один раз, когда из-за чертового этикета стояла на ушах вся округа. А сколько было тихих домашних скандалов?
- Не знаю, - как-то устало вздохнул отец. - Не считал. Может, чаю? Или вина?
Я только обратила внимание на бокалы и бутылку, стоящую в центре стола. Тарелка с традиционными фруктами почему-то отсутствовала.
- Налей сама, чтобы не было претензий к качеству кургонского.
Я хмыкнула и наполнила бокалы. Из угла комнаты раздался стон.
- Кто там у тебя?
- Твой старый знакомый, Рагнар.
- Конюх? Что он там делает?
- Решил составить тебе конкуренцию. Он, кстати, не конюх. Да и не был им никогда. Папаша попросил его спрятать от назойливой вертихвостки, что прибилась к их семейству. А он попал из огня да в полымя. Тут в него по уши втрескалась единственная княжеская дочь.
- Он тоже бунтует? - не удержалась я от лукавой усмешки, а потом у меня мелькнула догадка. - Рагнар - это Рани?
- Я думал, ты об этом знаешь, - правая бровь отца поднялась вверх.
- Откуда? Я с ним ни разу не встречалась. Только слышала, - я крутила ножку бокала и прищурила синие глаза. - Какого лешего он тут делает? Нет, ты нормальный, князь? Ты решил опуститься и поработать сводником?
- Я внуков хочу! - поджал губы отец.
- Фу-у-у, как банально!
Я присела на пуфик и вытянула ноги. Слушала часы и ждала. Прошло пять минут, когда я потянулась и встала.
- Что ж, пора, отец. Я возьму то, за чем пришла.
Старик спал в кресле. Я нажала на кнопку подлокотника. Кресло отодвинулось. В открывшейся нише был встроен сейф. Комбинацию цифр мне сообщил заказчик. Дверца тихо открылась, и я просунула руку. Статуэтки не было. Лежал лишь листок. Я вытащила его, развернула и прочла: "Выходи за меня замуж".
- Дур-рак! - выругалась я.
- Я бы так не сказал, - раздался голос сзади. Я мгновенно развернулась и уткнулась носом в крепкую грудь, обтянутую черным плащом. Попыталась обойти Рагнара, но очутилась в кольце его рук.
- Итак, ты выйдешь за меня? – повторил он свой вопрос.
- Может, вина? – голосом маленькой девочки спросила я.
- Чтобы уснуть, как твой папочка?
- Ладно, - пришлось мне сдаться. – Я отдаю тебе настоящую статуэтку, и мы расходимся.
Я достала из сумки крохотную фигурку девушки с ярко-синей звездой во лбу.
- Смотри, Рани, нажимаешь на камень и загадываешь любое желание.
- Ты веришь в этот бред?
- А давай попробуем, - я коснулась пальчиком сапфира, еле слышно что-то произнесла и исчезла.
Дорога домой всегда вызывала приятное чувство удовлетворения от проделанной работы. Я сразу раскусила заказчика Рагнара. И достала статуэтку предыдущей ночью. А вот что она окажется действительно магической, было сюрпризом для меня самой.
- Мы сами делаем свою жизнь, если хватает смелости взять за нее ответственность, - я улыбнулась восходящему солнцу и вставила ключ в замочную скважину своего дома.
Прошел месяц. Заказчик получил статуэтку, а я тяжёлый мешочек с золотом. Мое желание-то она исполнила.
Рагнар купил соседний замок. С тех пор моя жизнь превратилась в череду непрошеных визитов. Он являлся чуть ли не ежедневно, громыхая сапогами по моим каменным плитам, оглашая дом раскатистым смехом.
-Соседка, не желаешь ли отведать дичи, только что подстреленной в моих новых владениях? – вопрошал он, словно мы были старыми друзьями.
Я возмущалась. Считала его наглым выскочкой, решившим, что ему все позволено. Игнорировала его комплименты, не отвечала на его шутки. Но он был настойчив, этот варвар с голубыми глазами и упрямой линией подбородка.
Постепенно, я начала замечать детали. Как он хмурится, рассказывая о проблемах управления замком, как искренне радуется, когда я принимаю его угощение. Как он, неловко касаясь моей руки, замолкает и смотрит прямо в глаза.
Однажды, он принес букет полевых цветов – простых, не изысканных, но собранных, как мне показалось, с особой тщательностью. Тогда-то я и поняла, что моя ярость сменилась чем-то другим. Сначала любопытством, потом – тайным ожиданием его визитов. А потом… потом я не заметила, как влюбилась. (Снова. А может любовь просто пряталась в моем сердце, ожидая своего часа?) Влюбилась в его неуклюжую галантность, в его искренний смех, в его отчаянную, почти детскую потребность быть принятым. И теперь, стук в дверь, возвещающий о его приходе, вызывал у меня не раздражение, а легкую дрожь предвкушения.
Через семь месяцев я дала согласие на брак.