“Мой папа был поэт –
Сейчас стоит на пьедестале,
Тогда качал меня стихами,
Как далеко ушёл тот свет.
Он сказками меня баюкал,
А вечерами – лень да скука,
А осенью особый вал –
Наш папа в осень уезжал
К себе в деревню – на юг или под Москву.
Мы кучей в утро провожали его,
Играли, плакали, визжали,
Но он был твёрд, маму просить
Поехать вместе всем – было бесполезно.
Но нет – я помню поездок радость общую.
Теперь не счесть мгновений тайных, мягких тем и разговоров.
Что говорили? Были вместе!
Чудесней мамы не сыскать:
Любила нас, не зная мочи,
С нами проводила дни и ночи напролёт…
Как помню, любимицей его была я –
Как там у Машеньки дела? –
Всё вопрошал в письмах он, про Сашку
Осведомляться продолжал активно тоже.
Любил нас словно мы берёзки тонкие:
И поливал, и орошал,
И на коленях всё качал – его
Мы обнимать любили за курчаву голову.
А папа был нервён ещё,
Да так порывист и силён,
Что порешит – не справить с ним,
Ни маме, ни другим родным.
Игрушки с юга привозил,
Заказывал их, учтивым был всегда.
Гриша умён не по годам,
Потом живал в нашем именье все года.”
“Мой папа не поэт, увы, - то правда!” –
“А мой – поэт! я видела его в металле
На площади, с книгой в руке,
Торжественен, так лёгок, так порывист!
Вот крыльев-то недостаёт,
Зато уж голубей довольно…
Мой папа…Что ж, могу ещё узреть его
Разок я на картине, а нет, не то…
Он не был сильным словно выкован, -
Нежным был, храбрым был,
А вот сильным – нет, хотя это
Не та его примета, за что люблю его больше всего.
За щедрость, за душевный склад,
Когда он приходил назад домой,
После скитаний, писаний и трясок дорог,
В глазах всегда тот огонёк тревог,
Что нас касался тогда едва ли,
Друзей своих любил и
С книгами умел дружить
И сколько ж дней он в кабинете просидел!
А нас наскоро отсылал гулять –
Хоть в сад, хоть в гости, хоть куда –
В тиши работать нужно! – н-да…,
Так несерьёзно, не понимали мы ещё,
Его забот, тревог, отличий,
Не понимали и приличий,
За что боролся и погиб.
Восстановил ли справедливость и смысл?
Больше люблю его даже сейчас,
Хоть мне уже почти сто лет в обед,
Мне говорили, что на него похожа я
Слегка, а, может, как две капли, как две слезы?
Те же черты, то же лицо, издалека всё видно ярче,
Для всех, кто знал его и понимал,
Остался он не только в нас, а потому:
Где я? А где папино лицо? И где его стихи?”
Август 2018 года