Глава 3. АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ
- Отлично, то есть ты Ангел-Хранитель!? - скривив глупую гримасу наконец выдал Степан Николаевич.
- Да… Твой Ангел-Хранитель! - твердо ответил дед-не-дед.
- Ну все, извините, с меня хватит, я пойду! – резко встав, бросил Степан Николаевич и стремительно двинулся в сторону дома.
- Ты похоже забыл, что тебе говорила Анна Прохоровна! – ответил вдогонку дед-галлюцинация.
- Кто? – с искривленным лицом обернулся Степан Николаевич.
- Твоя любимая бабушка, перед смертью. - спокойно ответил дед.
Дед-не-дед знал, что сказать. Степан Николаевич очень любил свою бабушку, она проводила с ним много времени в детстве и многому его научила. Ее рассказы затмевали игры в солдатики и машинки и даже просмотр любимых мультиков. Конечно он помнил, что тогда сказала ему бабушка, ведь ее смерть была сильнейшим потрясением для одиннадцатилетнего мальчика, который впервые терял дорогого человека. Ее слабеющая рука гладила его по стриженной голове, и она слабым хриплым голосом говорила:
- Слушайся маму Степа, помогай ей, не обижай ее, да вообще, никого не обижай и ангела своего, тоже не обижай – продолжил дед Ангел-Хранитель.
Эти слова отчетливо прозвучали в голове Степана Николаевича, его сердце заныло тупой болью, но при этом наполнилось теплом. Многие годы, погруженный в суету, он так и не вспомнил о своей любимой бабуленьке и теперь ему стало тепло в груди. Он вернулся и молча сел рядом с дедом на скамейку остановки.
Свою бабушку Степан Николаевич любил еще потому, что ее присутствие в его жизни символизировало в архивах памяти то беззаботное светлое время, когда в одном маленьком тельце сочеталось здоровье, наивность и безответственность. И от этого весь белый свет был ярким и добрым, целыми днями хотелось бегать, скакать, орать и смеяться. Но самое главное в это время его ни разу серьезно не потревожила совесть. Прежде она тихонько шептала: «…так плохо, а вот так больше не делай…». Со смертью бабушки Степан впервые отчетливо услышал ее четкий, твердый голос. Каждое слово звучало больно, выжигая душу изнутри и душа как птица-феникс сгорая возрождается вновь, но уже со шрамами пережитых внутренних откровений.
В тот день советь сказала Степану: «Ты так не разу и не сказал ей, что очень любишь ее».
- Не сказал, да..,- с досадой выдохнул Степан Николаевич.
- И это было только начало, - с грустью парировал дед Ангел-Хранитель.
Степан Николаевич резко взглянул собеседнику в глаза и, увидев в них сожаление, просто кивнул в ответ.