Роман “Звёздочка” глава 18
Денег в семье Ширяевых постоянно не хватало. Татьяна от получки до получки перехватывала деньги у друзей и знакомых. Родня выручать деньгами не спешила. У матери она занимать деньги стыдилась после того, как однажды та ей сказала:
— Ты хóшь сердись на меня хóшь нет, но денег взаймы я тебе боле не дам, потому как назад будет брать неловко, а лишних у меня нет. Любка того и гляди замуж соберётся, а там и не замечу, как Ирка школу закончит. Это пока с отцом твоим вместе жила так помогала чем могла, а сейчас не до того. Живи по деньгам, Танька! Вот мой сказ.
Татьяна, услышав слова матери, разревелась:
— Да я пытаюсь да не получается: то одно возьмёшь, то другое. К школе Алёнку собрала, чтобы не хуже всех была, подписку на журналы оформила да за кредит заплатила.
— Так я же тебе и говорю: живи по деньгам. — пытаясь вразумить дочь прикрикнула мать.
— Так я и живу.
— На журналы-то да книжки можно было бы и поменьше деньги-то тратить. Мыслимо ли, цельную зарплату почитай на одну гума́гу* пустить?! Вы сшалели ли чё ли?
— Так подписку-то ведь на три раза поделили, не из одной ведь зарплаты вычтут — выкрутимся.
— Я не пойму тебя, Таньк, уж в своём ли ты уме? Пущай даже в три захода вычтут, но ведь от э́нтого** денег-то не прибавится? Ты чего тако*** говоришь-то?
— Так Ванька журналы любит читать, а они дорогие. — оправдываясь, тараторя, ответила дочь.
— Мало ли чё он любит, пущай в библиотеке читает, ежели деньги путём заработать не могёт. — резонно заметила мать.
Зять, услышав тёщу, напрягся и покраснел, но встревать не стал.
— Ну, мама-а, не думала, что ты мне такое скажешь... Но тогда, и я больше молчать не буду, хватит с меня... — психанула Татьяна и в сердцах решила высказать все претензии. — Ванька тебе в доме всё как есть переделал, а ты журналами попрекаешь. Мы на все выходные к тебе вкалывать приезжаем всей семьёй да на свои же деньги, а ты прямо как нарочно даже молочком внучат толком не напоишь — всё городским продаёшь, а ведь знаешь, что приедем.
— Правильно, ну так, а как я им откажу-то, коли они у меня молоко берут? Утрешнее продаю, а вечёрошнее который раз и себе оставляю. Мне лишняя копейка карман не оття́гиват: просят — не отказываю. Одна живу-то теперь. Ты-то вот при мужике и без денег.
Татьяна разозлилась на мать и прокричала:
— А как сено косить, так значит мы косим, а как молочко пить, так значит обойдёмся. — Татьяна истерила и не могла остановиться, её трясло от обиды и злости. Не в силах сдержать себя она заорала. — Ванька-а, собирай ребятёшек, домой поедем. Никто нам тут не рад. Молоко скоро за деньги у родной матери покупать придётся. Вот так и приезжай к ней в гости.
Мать, чувствуя за собой вину, всполошилась:
— Вот и всё, куда на ночь-то глядя? Вы же только приехали... Завтра с утра корову-то подою и будет молоко.
— Как приехали, так и уедем. Никто нам тут не рад, значит и нечего нам тут делать. — ответила Татьяна сквозь слёзы, а потом прикрикнула на Алёнку. — А ты-то чего рот разинула, а? Собирайся скорей, живо.
Дочка вздрогнула и безропотно пошла одеваться. Иван торопливо одевал сыновей, Татьяна спешно натягивала на себя гамаши и ревела.
— Ну вот на чё ты осерчала, Танька? Прямо понять тебя не могу. Сказала всё как есть — я ведь мать, чё на меня злиться-то? С робятёшками на ночь глядя не пойми как, добираться будешь, да в такую непогодь — не каждый остановится да в машину к себе посадит. Сама себя измаешь и их тоже.
Но Татьяна к доводам матери не прислушивалась, её разгорячённая обидой кровь бурлила и готова была вскипеть и выйти наружу. В такие моменты она не владела собой, разум отключался, а место его занимала ненависть. Ей бы вовремя остановиться да успокоиться, но характер её не позволял этого сделать.
Уходя из дома матери, с детьми и мужем, Татьяна нервно пригрозила:
— Ноги моей тут больше не будет!
— Танька, ты, Танька, бесстыдница, э́нтакая... — причитала мать, а потом вслед прокричала. — На хоть трёшку возьми, боле дать не могу.
— Да подавись ты своей трёшкой... — огрызнулась в ответ дочь.
Пошла Татьяна со своим семейством на автобусную остановку. Идти до тракта было без малого два километра. Моросил дождь, дорога раскисла. Ноги вязли в грязи, но Татьяну это не пугало. Она была довольна, что высказала матери то, что давно хотела.
— Ма-ам, я устала-а... — пожаловалась Алёнка.
— Нытьё прекращай. Устала она, понимаешь ли... — прикрикнула мать. — Мы вон с отцом братьев твоих на руках несём и не ноем. Под ноги лучше смотри, чем матери нервы трепать.
Только-только Татьяна успела произнести последнее слово, как Алёнка запнулась и упала плашмя в грязь. Она лежала в грязи и ревела, боясь, что её накажут.
— Трындец... — произнёс отец негодуя.
— Вот ведь как в воду глядела, сказала же, под ноги смотри. — ворчала Татьяна на дочь.
— Темно же, Тань, ничего не видать, хоть глаз выколи. — заступился было Иван.
— Ты-то хоть помалкивай, не до тебя, Вань... На вот, держи Пашку, а я хоть чем-нибудь её оботру. Чем вот только? Вот напасть-то, где...
Иван взял второго сына к себе на руки и тут же предупредил:
— Тань, я с двумя на руках долго не продержусь.
— Да подь ты, куда пода-а-льше... Сил моих нет. — шмыгая носом, взревела Татьяна.
— Ну вот, а я-то чем провинился?
— Из-за тебя же с мамкой поругалась. Что ты за мужик такой, даже денег заработать не можешь, а на журналы да газеты все деньги готов спустить.
— А тебе сколько не дай — всё издержишь... — оправдываясь сказал Иван, а потом смягчившись, предложил. — Платок хоть носовой у меня в кармане возьми, да оботрёшь её.
Татьяна молча подошла к мужу и достала платок из кармана.
— Ладно хоть баба Глаша платок мне в карман сунула, а то бы...
— А то бы, а то бы... — передразнила его Татьяна, а потом выговорила сгоряча. — Надоел со своей бабушкой Глашей. Ей делать нечего вот она платки тебе и суёт, а у меня ребятишек трое, да ты четвёртый...
— Ты бы если не завелась, так у тёщи бы сейчас были и не тужили.
— Так я же за тебя заступилась, Вань...
— Ну так и ругалась бы с тёщей утром, чего на ночь-то глядя?
До дома Ширяевы добрались с трудом на двух попутках. Приехали далеко за полночь. Сыновья спали. Мать боясь их разбудить, ругать дочь за уделанное в грязи пальто не стала, а отложила воспитательный процесс до утра. Утром ей нужно было срочно где-то занять денег.
Пояснение:
гума́га* — бумага
э́нтого** — этого
тако*** — такое
© 19.09.2020 Елена Халдина
фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 19 Ко всему привыкаешь
Предыдущая глава 17 Алёнка - внучка дедушки Ленина
16 Ванька, курица или век живи — век учись
глава 1 Няньки, или концерт Людмилы Зыкиной
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"
Рассказы из книги "Деревенские посиделки"