Часть 3
В одну из пятниц из райцентра Борис приехал без дочки. - Подружайка у ей завелась, геологи какие-то на полгода приехали, ихняя девка, в общем Марья в эти выходные у них, зато на следующие к нам в гости, грит, с Ингой этой приедет, - ответил он на вопросительный взгляд Дурочки, - и вот еще что, - Борис подмигнул ей, - Просила Марьюшка тебе передать, чтоб, значит, испекла ты для гостьи пирогов, да шанежек своих!
Дурочка счастливо улыбнулась и все выходные выглядела воодушевленной, а в среду, разбудив Бориса ни свет ни заря, сунула ему в руку исписаннный лист бумаги, в котором помимо продуктов (весьма, надо сказать непохожих на те, что обычно заказывала Дурочка), значилась Кулинарная книга. Борис поскреб затылок, усмехнулся и поехал в райцентр за покупками.
Четвер и утро пятницы Дурочка готовила. Борис разглядывал стол. Посмотреть было на что: помимо простых и понятных кушаний по рецептам бабки Серафимы, на столе виднелись кружевные пирожные, фигурные печенья и самая настоящая, как на картинке в кулинарной книге, пицца. Дурочка расстаралась! И сама она, пусть и все еще укутанная в свои тряпки, выглялела преобразившейся и какой-то даже нарядной.
За окном просигналило авто.
- Приехали! - проговорил Борис, - геолог этот их привез, ему типа все равно в нашу с трору ехать. Ну, пошли встречать!
Из большой черной машины вышли двое. Марья и маленькая, бледная, вся какая-то колючая на вид Чисто сосулька ледяная, - мелькнуло в голове Дурочки девочка.
- Это Инга, - протараторила Марьюша, - а папа ее знакомиться не стал, сразу по делам поехал, потом грит, познакомится, а это мой папа, - Борис подмигнул гостье, - а это.., - Дурочка улыбнулась и подалась вперед, - наша стряпуха, - небрежно бросила девочка. Дурочка обмякла, сделала неопределенный жест в сторону накрытого стола и бочком-бочком удалилась в свою светелку.
Борис сидел за столом с уминающими снедь девочками. Нет, Марьюшка определенно перешла все границы, и с ней нужно уже строго поговорить! Но откуда, - задумался мужчина, - в его умненькой, доброй дочкке такая злость по отношению к безобидной ласковой Дурочке?
Поняв, что не может больше просто сидеть, Борич пошел в комнату к Дурочке. Она сидела на кровати, и беззвучно плакала.. Борис подошел к ней, положил крупную руку на спину и стал осторожно, ласково поглаживать. Волна нежданной, странной нежности накатила на Бориса, и образ любимой супруги как-то померк, истаял... А Дурочка разомлев под его рукой, перестала плакать, но, вдруг напряглась как струна, издала полный невыносимой муки крик, и, прежде, чем Борис успел что-либо понять, пулей вылетела из комнаты. Мужчина выбежал за ней.
Она стояла у окна обеденной комнаты. Его Марьюшка, дочка, а в противоположной стороне стояла Инга. В недетском взгляде детских глаз был вековой холод, гостья протянула руки к Марье и из ее тонких пальцев пролилось ледяное пламя. Между ними возникла вдруг Дурочка. Да нет, не дурочка: высокая, статная Валькирия с развевающимися волосами и смутно знакомым Борису лицом. Валькирия вытянула руки в сторону гостьи, с ее пальцев сорвались алые языки огня и два пламя - горячее и ледяное пересеклись.
Поединок, кажется, продолжался вечность, но Дурочка, с видимым напряжением на лице, еще раз вскинула руки и направила на Ингу особенно мощный луч пламени. - Мама!!! - успел услышать Борис крик Марьюшки прежде, чем сознание покинуло его.
Интересно, это кому - нибудь нравится?