***
Прошло уж больше полугода,
Звайтекс в психушку как попал,
Средь очень разного народа
Почти что вип-клиентом стал.
Психклиника была большая,
В трех отделеньях занимая
За линией глухих оград
Когда-то монастырский сад.
Сначала проходил он тесты,
Томографию головы,
Срез восприятия молвы,
С ним занимались логопеды
И психиатры много раз,
Психологи вели беседы,
Неврологи светили в глаз,
И даже психоаналитик местный
Сны его слушал, пел с ним песни –
И для клинических светил
Большим он интересом был.
Звайтекса сильно удивляло,
Что для всех этих докторов,
Проблемы, может, он здоров –
Вообще как не существовало.
Вопрос лишь об одном стоял –
Кто как болезнь определял.
Спор у врачей о тесте вышел,
Который их клиент прошел,
Что в результате предпочел
Он из предложенного выше.
Там были деньги, груша и
Брильянт на золотой цепи.
Звайтекс в итоге выбрал грушу,
Решив, ее хоть можно съесть,
И потому средь этой чуши
Хоть как-то можно предпочесть.
А у врачей спор разгорелся
На суть дебильности его,
Смущало сильно всех их то,
Что в языках он разбирался.
Спор депривацийвсех касался
На ум, на зрение, на слух –
Не может выбрать то из двух,
В чем и ребенок разобрался б.
В конце концов, под жаркий пыл
Диагноз выработан был.
Отца обрадовали тем,
Что сын его олигофрен,
Но с депривацией частичной –
На главных ценностей шкалу,
И что методой заграничной
Помочь возможно все ж ему.
Как все анализы сойдутся –
Они, мол, за него возьмутся.
Отец сыночка не оставил,
Договорился с главврачом,
Валютой заплатил, причем,
На тайный счет, что тот представил.
И Пашу сильно не теснили
У санитаров на виду
И даже больше – разрешили
Гулять по вечерам в саду.
Какая ж радость у Звайтекса,
Когда в конце густых аллей
Из зарослей однажды с треском
К нему вдруг бросился Сибэй.
Ободранный и похудевший,
Незнамо сколько дней не евший,
Весь в извалявшейся шерсти –
Как мог Звайтекса здесь найти?
Как смог пробраться за ограду,
Сквозь КПП перебежать?..
Они вдвоем так были рады,
Что даже стали целовать
Друг друга и в лицо, и в морду,
Обнявшись среди старых лип,
Грозы далекие аккорды
Глушили чуть Сибэя хрип.
Звайтексу не было роднее
На всей планете пса Сибэя.
Он здесь, в кустах, ему как будку
Из веток лип соорудил
И кожаной своею курткой
Шалашик от дождя покрыл.
В халате пряча ужин весь,
Стал приносить ему поесть.
Сибэй как понимал все тоже
И укрывался от людей,
И были чуждостью своей
В людском миру они похожи.
Но бдительные санитары
Сибэя выследили в ночь
И от конца аллеи парой
Погнали за ворота прочь,
Камнями, палками кидая,
Вон из больницы прогоняя,
Чтоб этот драный грязный пес
Заразы никакой не внес.
Но вскоре снова появился
Внутри за стенами Сибэй,
Там, где колючки круг клубился
С сигнализацией под ней.
Как внутрь смог попасть при этом
Останется его секретом.
Охранники и санитары,
В саду его вновь увидав,
Использовали метод старый -
Там, где он прятался, в кустах,
Кусками, аппетитной массой,
Подкинули с отравой мясо…
Звайтекс нашел Сибэя к ночи,
Уж умиравшим в тех кустах,
Скулил от боли тот, и очи
Струили слезы, мукой став.
Вокруг еще осталось мясо…
Звайтекс все понял тем же часом:
Нельзя тут и минуты ждать –
Скорее друга стал спасать.
Он пасть открыл ему и начал
Рукою горло щекотать.
Не получалось…. Он иначе
Рефлекс стал рвотный вызывать –
Взяв на руки и вниз качая,
Одной рукой живот сжимая,
Другою горло расширяя.
Он все ж добился, что Сибэй
Отраву отрыгнул скорей.
Звайтекс еще его управил
Чуть не лохань воды испить,
Желудок чтоб ему промыть –
Сам в горло лил, глотать заставил
И изрыгать опять наружу…
Уделан весь был пса не хуже.
И пред отбоем лишь вернулся,
И надо ж – на врача наткнулся.
Дежурный врач спросил, понятно,
Что с ним случилось, отчего
Измазан был халат его
Весь рвотной массою отвратной.
Звайтекс открыл рот…. И вдруг замер
Он понял, что как есть сказать –
Сибэя, значит, потерять,
Кого в живых едва оставил,
Немедленно его найдут
И просто палками добьют.
Звайтекс молчал…. – Что, плохо было? –
Врач не унялся. – Вырвал – да?
Звайтекс кивнул. – Ну, не беда,
Съел, видно, что-то – прохватило,
А чтоб желудочек унять
Таблетку надо нам принять…
Звайтекс послушно на кушетке
Запил ненужную таблетку.
Так во второй раз он слукавил
И, мучась, все не мог понять,
Как жить средь этих странных правил,
Где правду и нельзя сказать.
Что там, где истина и друг –
Одно ему избрать из двух.
И почему он твердо все ж
Для друга выбирает ложь…
Сибэя он отнес поглубже
В кусты и выходил его,
Там, у стены кирпичной, лужа
Была от стаявших снегов.
И у заросшего пригорка
Он вырыл что-то типа норки,
И курткой той же дно устлал
И сверху замаскировал.
Теперь Звайтекс не каждый вечер
Мог вырываться потемну,
Режим лечебный был намечен
Суровый более ему,
Из общей спальни для больных
Переведен был на троих
Наверх повыше, в спецпалату,
Лечили где клиентов платных.
* * *
Вообще, со всеми здесь больными
Звайтекс жил, ну почти что в лад,
И странно: чувствовал, что с ними
Быть даже словно как и рад.
Здесь не было каких-то буйных
Или совсем уже безумных,
А словно каждый видел мир
По-своему, в котором жил.
Кто в аутизме находился,
Кто что-то бормотал под нос,
Кто на уши присесть лепился,
Кто день-деньской качался в рост.
Но даже тех, что доставали,
Порой томили и орали –
Звайтекс легко воспринимал –
Он их как будто понимал.
Соседями Звайтекса были,
Когда его переселили,
В палате двое мужичков -
Их вместе уж давно лечили
От сходных маний их мозгов.
Один, моложе, с взглядом странным
Всерьез считал себя Адамом,
Другой, в мазках седых подпалин,
Именовался гордо - Сталин.
Адам и вправду им казался –
Имел такой престранный вид,
Как будто Богом сотворялся
Вот-вот…, как сам и говорит.
Такой был странностью отмечен –
Всем имена давать при встрече,
Адам так тоже поступал,
Когда животных нарекал.
А санитары потешались
(Особенно два друга рослых –
Один худой, другой претолстый)
И показать ему старались
Всех новеньких, кто прибывал,
Чтоб тот им клички сразу дал,
Потом так сами называли,
Когда больными управляли.
Врачи бороться уж пытались,
В леченьи клички лишь мешались,
Но санитары не напрасно
Больных в руках держали властно.
Вот и Звайтекса, не теряясь,
Они к Адаму подвели,
Уже от нетерпенья маясь,
И смех едва сдержать могли.
Адам внимательно вгляделся
Звайтексу в темные глаза
И вдохновеньем аж зарделся
И с властью, медленно сказал:
- Се, тварь, Изауройотныне
Ты наречешься…. Но уж взрыв
От хохота заводом длинным
Двух санитаров вмиг сразил.
- Изаура!.. – те надрывались,
Согнулись, чуть ли не катались
От смеха по полу они
Среди застывших тел одни…
Вот так уже второе имя
Звайтекс здесь, на земле, обрел –
Как будто кто-то его вел
Этапами в земной долине.
Он Пашей для людей был умных,
Изаурой стал для безумных,
И иногда мелькала мысль,
Что в этом был какой-то смысл.
Но все, наверно, проще было,
Об этом-то Звайтекс не знал,
Что был бразильский сериал,
Изауру где гнобили -
Была рабыней на фазенде,
Страдала много…. В общем – бредни,
Но, видно, этот сериал
В мозгах Адама и застрял.
Под вечер на кровать к Звайтексу
И Сталин сумрачный подсел,
С холодным, даже мрачным, блеском
В глазах, с акцентом заскрипел:
- Раб, сознающий свое рабство,
Уже не есть обычный раб,
Коль буржуазное богатство
Экспроприировать он рад.
Но, двигаясь к социализму,
Борьба стремится к экстремизму,
Мешает победить в момент
Весьма отсталый элемент… -
Кивнул он в сторону Адама…
- Религии глухой дурман
Большевикам мешает прямо
Бить по укрывшимся врагам…
Адам сидел в кровати молча.
Угрюмый и чернее ночи,
И вдруг Звайтексу прошептал:
- Я сатану в саду видал!..
Изаура, огонь геенский
Отныне тварь земную ждет,
Ты сад возделывай Эдемский,
Покуда Ева не придет…
Она в моем ребре родится –
С бесами ей ведь не ужиться!?.. –
Он вновь с волнением сказал
И на кровати вверх привстал.
- Все Еву безуспешно ищет, -
Скривился Сталин в свой черед,
- И не поймет, что он под крышей –
Попал давно к мишескамв рот.
И что английская разведка
Соединиться разве даст,
Троцкисты целят очень метко –
Подставит каждый и продаст…
Звайтекс сидел – обоих слушал,
И бред тот лез зачем-то в душу,
И странно: вновь мелькнула мысль,
Что в нем все ж был какой-то смысл.
(продолжение следует... здесь)
начало поэмы - здесь
начало романа - здесь