Два в одном
И снова повторяется всё по тому же кругу,
все вокруг влюбляются и живут друг с другом.
Склонность к одиночеству в разгулье мысль пускает,
как же им быть ближе, когда она не подпускает?
Не звонит, не пишет, словом не ласкает,
не молчит, не дышит, рядом не бывает.
Не ворчит, не злится, не перебивает.
Разве это вместе? Кто-нибудь хоть знает?
Мысль на мысль заскакивает и перелезает,
и одно-единственное слово вылезает:
ошибался – извините, в жизни так бывает,
ошибочно влюбился – она его бросает.
А признаться сразу? Духу не хватает?
Жаль парнишку, думаешь, он переживает?
Переживёт, не думай. Пусть переживает,
ну а утром сам поймёт, что сам всё убивает.
Убивает простотой, убиваясь не по той,
упиваясь полнотой чувств упоенья красотой.
Ища покой, был сам не свой. Босой и хмурый,
с огромной чёрной бородой, длину которой он, нагой,
пинал то правою, то левою коротенькой ногой.
Пьяный, грубый, нервный, мрачный, злой,
он выпивал за мысли упокой о той,
самой нужной, не очередной, единственной,
прекрасной, казавшейся мечтой,
ужасно непонятной, не понятой ни им ни мной,
так пахнущей приятно и манящей собой,
навеки взбудоражившей его и мой покой...