После распада СССР Белоруссия, как и остальные бывшие советские республики, приступила к поиску своей новой постсоветской идентичности.
Первый и стандартный шаг состоял в обращении к прошлому, национальным корням, что, однако, так же естественно привело к проблеме определения социокультурных оснований и соответствующих опорных временных точек в этом самом прошлом. В частности, до сих пор в опросах о современных предпочтениях белорусов отмечается достаточно широкий спектр форм белорусского государственности, истоки которой респонденты видят в разных исторических периодах (см. Таблицу 1) [Рудкоўскі, 2019].
Для 52,6% белорусов в 2018 г. (56,9% в 2009 г.) главным праздником являлся день освобождения Минска от немецких нацистов [Рудкоўскі, 2019]. Очевидно, что пока не существует однозначного мнения, что именно стоило бы возрождать (мы обращаем внимание на этот термин, поскольку именно возрожденческая риторика наиболее часто используется в отношении белорусского языка, которому уделяется важное место в данном исследовании). Но для большинства общества понятно, что реальный возврат к досоветскому периоду, тем более, к языческим порядкам (что предлагается некоторыми националистами), не вписывается ни в концепцию суверенитета, ни в ценности современной демократии.
Примерно поровну разделились ответы относительно самоидентификации в качестве гражданина мира: полностью с этим согласны 20,6% (26,1 от 18 до 29 лет), в общем согласны ещё 28% (29,6), т.е. всего 48,6% (55,7 от 18 до 29 лет); категорически не согласны 15,5% (13,8 от 18 до 29 лет) и просто не согласны 34,9% (29,5), т.е. всего 50,4% (43,7 от 18 до 29 лет) [World Values Survey, 2011].
При том что на вопрос о белорусском гражданстве положительно ответили 98% респондентов, на вопрос о принадлежности к белорусской нации “полностью согласен” ответили 60,4% и просто “согласен” – 28,9%. На вопрос о национальности (дословно – “этнической группе”) белорусами себя назвали 87,3% (92,8 от 18 до 29 лет), русскими 7,1% (3,1), поляками 2,6% (1,1), украинцами 1% (0,5) [World Values Survey, 2011]. Согласно данным последней переписи населения (2009 г.), национальный состав республики почти такой же (с учётом того, что за детей ответили их родители): к белорусам себя отнесли 83,7% принявших участие в переписи, к русским – 8,3%, к полякам – 3,1%, к украинцам – 1,7% [Итоги переписи населения, 2010].
Однако, если обратиться ко всей ценностной палитре, то оказывается, что несомненное лидерство принадлежит социально-экономическому блоку. Последний опрос в Белоруссии в рамках проекта “Всемирный обзор ценностей” (ВОЦ), 2011 г., выявил в качестве основной ценности экономическое положение её граждан, что значительно (в два раза) превышало ценности демократии при минимальном интересе к политике [World Values Survey, 2011]. Важным в данном контексте представляется также широко распространённое (более половины респондентов) недоверие к иностранцам, иноязычным и инокультурным людям (включая и русскоязычных). При этом и другие исследования показывают, что, “если большинство русских считают, что составляют с белорусами один народ, большинство белорусов придерживаются мнения о независимом историческом развитии” [Аналитический отчет, 2013]. Такую ситуацию и такое недоверие можно интерпретировать в т.ч. и как отношение к конкурентам, значимой защитой от которых как раз и является суверенитет.
При неясных, но, по существу, спекулятивных перспективах, предлагаемых националистической пропагандой, внимание большинства социума оказалось сфокусировано на реальной повседневной, прежде всего, экономической проблематике.
Огромные изменения в типе экономической системы на постсоветском пространстве, с последовавшими изменениями в социальной структуре общества и его процессах жизнедеятельности, потребовали от людей чрезвычайных усилий для выживания и адаптации к новой реальности, а от властей – принятия мер для предотвращения исчезновения государства и общества. В каждой вновь образовавшейся стране в постсоветский период это произошло по-своему, причём процессы эти не везде завершились.
В Белоруссии экономические ценности по-прежнему превалируют.
Серьёзную социальную проблему представляет молодёжная безработица.
По официальным данным, безработица в Белоруссии – едва ли не самая низкая в мире – менее 1%. Однако, по мнению большинства экспертов, в действительности она может составлять от 6 до 10%. Это связано со сложностью подсчёта скрытых безработных, которые не регистрируются из-за небольшого размера пособия, но при этом обязательного участия в низкоквалифицированных общественных работах [Лепешев, 2018].
Официально озвученная доля молодёжи среди безработных составляла 28,5% в 2018 г. (30,8% в 2017 г.) [БЕЛТА, 2018]. В специальном законе (“Об общих началах государственной молодежной политики в Республике Беларусь” от 24 апреля 1992 г.) такая политика определена как система социальноэкономических, политических, организационных и правовых мер.
Конкретное содержание большинства таких мер: улучшение жилищных условий, профориентация и трудоустройство, социально-экономическая поддержка молодой семьи, создание надлежащих условий для труда и быта рабочей и сельской молодежи, закрепление молодых специалистов на селе и др. При открытых границах белорусская молодёжь, студенчество, имеют возможность проецировать на себя и европейские реалии.
Выбор часто стоит не между большой и маленькой зарплатами (в таком случае многие давно бы уже уехали из Белоруссии), а между маленькой зарплатой и её отсутствием в силу проблем с трудоустройством в других европейских странах. Тем более что перед глазами у граждан Белоруссии пример соседних Польши и прибалтийских республик, молодёжь которых массово покидала родину в направлении Европы, где конкурирует в сфере малоквалифицированного труда с другими европейскими мигрантами или иммигрантами.
Возможно, что в этой ситуации белорусская молодёжь взрослеет с более объективными взглядами на жизнь, в условиях отсутствия как нефтегазовой, так и научно-промышленной, культурнотуристической ренты (как в России и Европе).
Авторы:
Василенко Людмила Александровна
Махмутов Руслан Рашидович
Литвак Николай Витальевич