Военно-морская байка...
Команде отдыхать. Полное отсутствие тревог и авралов. Сокотра, Индийский океан, штиль.
Мы на якорной стоянке. Народ на верхней палубе, занимается расхищением ресурсов мирового океана.
До сих пор для меня загадка: откуда на корабле на боевой службе километры лески и рощи спиннингов? В штатное корабельное имущество не входят. А вот откуда ещё и тралы для кораллов, рапанов, крабов, ежей и прочей придонной живности, могу рассказать.
Берётся капроновый канат. Отрубается метра три. Расплетается, получается борода. К ней привязывается железка, бечёвка, бечёвку привязывают к стойке леера. И за пару часов дрейфа корабля на якорь-цепи вы получаете с помощью этой снасти несметные сокровища. Ползая по дну, борода цепляет на себя все и, если не оборвется, вы поднимаете ее увешанную морскими звездами, рапанами и коралловыми ветвями. Если все это погрузить в раствор хлорки, отдраить, высушить в вентиляции, а потом покрыть корабельным лаком, то все подруги в Рязани от такого заморского сувенира будут в ауте.
Дабы не дать извести все запасы каната и сберечь механизмы корабля от разграбления на грузила, азартных юннатов денно и нощно от бортов гоняет старпом. Точней, его лютые опричники из боцманской команды. Лицензии старший помощник выдает только на ловлю макрели, скумбрии, рыбы-прилипалы и прочих летающих рыбок. Нет, не на камбуз. На немедленный выброс обратно за борт. Боцман не согласен и на это. Ловится в основном рыба-прилипала, которую моряки берут за хвост для забавы шлепают её присосками об надстройку. Отодрать рыбку от крашенного железа нет никакой возможности - в руке останется только хвост.
Особо браконьерят на корабле представители военной промышленности. Это экстерриториальное формирование, со своим уставом и правами по умолчанию. Они вообще небожители, к боевой службе имеют опосредованное отношение - следят, как безграмотный с их точки зрения экипаж выводит из строя высокотехнологические узлы и механизмы.
Сегодня промышленность ловит акул. В охоте максимально задействованы все технические возможности нашего БДК, большого десантного корабля, включая вертолётное звено на борту. Как техническим средствам относятся: Электрическая лебедка кабель-троса для подъема и опускания приемно-излучающего устройства вертолетной гидроакустической станции «ВГС-2»; Блок с направляющими роликами кабель-троса с тросорубом для отстрела последнего в случае необходимости; Сам полукилометровый трос; Оборудование бортовой токарно-слесарной мастерской, посредством которой стальной пруток cечением 0,5 см обращен в самый мощный рыболовный крючок, который я когда-либо видел.
Сюда же, на бак, доставлено с камбуза мясо говяжье 3 килограмма. Проволока медная с индикаторной катушки сечением 1 мм для закрепления мяса на крючок. Пенопластовый брусок 20 х 20 х 40 см в качестве поплавка. Металлическая плетеная сетка для погрузочно-разгрузочных работ, адаптированная под подсак.
Вроде, ничего не забыто. Теперь надо описать самих акулятников. Если коротко – это банда. На ногах шлёпки, на бёдрах трусы редкостных расцветок, на загоревших до бронзы плечах и животах - щетина разной степени кустистости. Старший у них Иван Иваныч, начальник всей здешней военной промышленности, этакий Билли Бонс в безразмерной дачной панаме. Его могучий живот положен на леера, глаз алчен, движения азартны и порывисты.
- Вон, вон она, бля! – Восторженно ревет он, свешиваясь за борт. – Них… себе, экземплярчик!..
Под бортом, в районе сброса очистных из камбуза, фланируют две четырехметровых акулы. Да уж, уродит же природа-матушка этаких страшилищ и красавиц одновременно! Миллионы лет океан вытачивал их обводы и добился совершенства. Как-то даже обидно, что такие машины для убийств, а нарезают круги вокруг пятна камбузных отбросов.
- Ну скоро вы там! Сколько можно?! – рявкает Билли Бонс.
Его рядовые пираты, сопя, вяжут поплавки, прикручивают проволокой мясо к крюку.
- Давайте, давайте, ребята! Забрасывать пора…
Наконец, снасть готова и в воду плюхнулось мясо.
- Подводите, подводите, ребята! Тащите вдоль борта!..
За тросик от гидроакустики команда тащит наживку поближе к акулам. А вот уже и те заметили нечто съедобное, двинулись навстречу. И из-под корабля вылетают еще две хищницы. Молниями кидаются к мясу, одна из акул подхватила наживку, но тут же была атакована единоутробной родственницей.
Снасть рвануло так, что заблаговременно надетые верхонки сорвало с рук Билли Бонса. Тросик защелкал по леерам. Его уложенные на палубе кольца, обещая захлестнуть петлю вокруг кого-нибудь из рыбаков, взлетели в воздух, рыбаки и зеваки бросились врассыпную.
Лишние кольца в мгновение ока ушли в воду, трос натянулся, взвизгнула лебедка, завращаемая барабан.
- Стопор, стопор! – заорал главный посреди этого буйства матчасти. – Кто-нибудь, мать-перемать, нажмет этот стопор?!
- А х… его знает, где у неё этот стопор! – метался у лебедки пират-помощник.
- Да вон же он, вон! – издалека тычет Иваныч.
И тут же его осеняет еще техническая мысль:
– Кто-нибудь проверял крепление троса к катушке?! Трос закреплен?..
- А х.. его знает! – не разнообразит словарный запас помощник. – Он так как, вообще, крепится?..
Между всем этим прыгает, приседает и всячески суетится остальная команда. Наконец, подскакивает кто-то из вертолетчиков, нажимает на стопор.
Лучше бы он этого не делал! Агрегат лебедки тоже рвануло, он тоже оказался не закреплен, двухпудовая железяка, скрежеща стопором и подпрыгивая, понеслась к борту. Рыбаки вторично бросились кто куда. Лебедка подлетела к леерам и едва не ушла за за них. Но вдруг успокоилась. Скорее всего, исключительно по причине драки между акулами, которые на минуту забыли о привязанном мясе и стали не то драться между собой, не то отгонять от добычи сородичей поменьше ростом, налетевших со всех сторон.
Именно в эту минуту Иваныч продемонстрировал, почему именно он, а никто другой, является главным представителем военной промышленности в этой части Индийского океана.
С рыком - «Твою мать! Никому ничего нельзя поручить! Все приходится делать самому!» - он кинулся к лебедке, сгреб ее голыми руками и кинул её в люк под вертолетную площадку. Крышку люка захлопнул и кого-то из подчиненных пятой точкой усадил на неё.
Тут закончилась разборка между акулами. Трос снова рвануло, оснастка натянулась струной и запела. С нею вместе, во всю мощь своих флибустьерских легких, запел и Иваныч. Пугающе, басом профундо, с фальцетными окончаниями:
- Эй, тореро, жизнь, как миг,
Опять звучит трубы призывный зов.
Эй, тореро, ты или бык, качается чаша весов!
Закончил арию русской народной от Шаляпина:
- Не лед трещит, не комар пищит,
Это кум до кумы судака тащит!..
Думаете, всё? Попалась рыбка? Как бы не так! Акула –это вам не судак! Это было лишь начало борьбы. К сожалению, формат байки не позволяет в подробностях описать всю битву. Потому придется прибегнуть к стилистике вахтенного журнала:
Клюнуло чудовище в 14.10. На борт добычу подняли в 20 часов 25 минут.
Восемь часов сражения при Сокотре! И всё на одном дыхании! С полным расходом мыслимых и немыслимых народных идеоматических выражений...
Дальше - фотографирование. Акулу седлали, обнимали, лежали с нею рядом, открывали пасть, засовывали голову, мерили линейкой - сначала её, потом её зубы, плясали и толпились вокруг, как папуасы острова Борнео при ритуальных танцах. Всё это носило тотальный характер, вплоть до подмены вахтенных и транспортирования на бак из лазарета больных, умудрившихся схватить насморк при переходе экватора.
И все ради заветной фотографии, которую потом можно будет показать в Рязани...
