Наверное по-настоящему еду ценит лишь тот, кому пришлось голодать. Это не понаслышке знает классик английской литературы Чарльз Диккенс. Недаром он вложил в уста одного из героев «Больших надежд» такую фразу: "Если нет верного эмоционального настроя, то это хуже, чем просто бесполезно. Еде надо радоваться и ею надо наслаждаться по всем правилам".
Отдать жизнь за крампеты
Что-что а наслаждаться едой писатель научился. Родители Чарльза Диккенса жили не по средствам и попали в долговую тюрьму. 12-летнему мальчику пришлось заботиться о себе самостоятельно. Он пошел работать на фабрику по производству ваксы. Чуть позже он ярко опишет на бумаге пережитое.
«У малых ребят были старческие личики и угрюмые голоса, и на всех, в каждой заостренной черте и в каждой морщинке, была особая печать — печать голода. Он господствовал над всеми и над всем. Голод вылезал из окон высоких домов, развеваясь на палках и шестах в виде нищенских клочьев одежды; он затыкал стенные щели и оконные дыры пучками соломы, тряпья, деревянными чурками и бумагой. Голод повторялся в каждом куске скудного запаса дров, которые распиливались так скупо; он выглядывал из печных труб, из которых не валил дым, и из куч уличного мусора, в которых невозможно было отыскать никаких признаков съестного. Голод виднелся на полках булочной, на каждом жалком ломте его скудных запасов мякинного хлеба, и в колбасной лавке, где продавались сосиски из мяса дохлых собак. Голод потрясал своими иссохшими костями в железных жаровнях, где пеклись каштаны; он испарялся из каждой убогой миски, в которую накладывалась крошечная порция овощей, едва поджаренных в нескольких каплях оливкового масла».
(«Повесть о двух городах»).
Диккенс не видит ничего удивительного, чтобы покончить с собой из-за любимого блюда.
«Ну-с, так вот, сэр, приходил он сюда и занимал лучшее место в течение трех часов, и после обеда никогда ничего не пил, а только спал, и потом шел в кофейню на одной из ближайших улиц и выпивал маленький кофейник кофе с четырьмя крампетами, после этого он шел домой в Кенсингтон и ложился спать. Как-то вечером он очень заболел; посылает за доктором. Доктор приезжает в зеленой карете с приставной лестницей на манер изделий Робинзона Крузо, которую он сам мог опускать, вылезая из кареты, убирать за собой, чтобы кучеру не нужно было слезать с козел; таким образом, кучер дурачил публику, показывал ей только свою ливрею, а штаны на нем были не под стать ей. «В чем дело?» спрашивает доктор. «Очень болен», — говорит пациент. «Что вы сегодня ели?» спрашивает доктор. «Жареную телятину», — отвечает пациент. «А самое последнее что вы съели?» — говорит доктор. «Крампеты», — говорит пациент. «А, вот оно что! — говорит доктор. — Я вам сейчас же пришлю коробку пилюль, и больше вы к ним никогда, говорит, не прикасайтесь». — «К чему не прикасаться? — спрашивает пациент. — К пилюлям?» — «Нет, к крампетам», — говорит доктор. «Как! — говорит пациент, подпрыгнув в постели. — Каждый вечер в течение пятнадцати лет я съедал из принципа четыре крампета!» - «Ну, так вы откажитесь от них из принципа», — говорит доктор. «Крампеты очень полезны, сэр», — говорит пациент. «Крампеты очень вредны, сэр», сердито говорит доктор. «Но они так дешевы, — говорит пациент, сбавляя тон, — и очень сытны, если принять во внимание цену». — «Вам они обойдутся во всяком случае слишком дорого, даже если вам будут платить за то, чтобы вы их ели, — говорит доктор. — Четыре крампета каждый вечер убьют, говорит, вас в полгода». Пациент смотрит ему прямо в лицо, долго думает и, наконец, говорит: «Вы уверены в этом, сэр?» — «Могу поставить на карту свою репутацию врача», — говорит доктор. «Как вы думаете, сколько крампетов прикончили бы меня сразу?» — спрашивает пациент. «Не знаю», — говорит доктор. «Как вы думаете, если купить на полкроны, этого хватит?» — спрашивает пациент. «Пожалуй, хватит», — говорит доктор. «А на три шиллинга наверняка хватит?» говорит пациент. «Несомненно», — говорит доктор. «Очень хорошо, — говорит пациент, — спокойной ночи». Утром он встает, растапливает камин, велит принести на три шиллинга крампетов, поджаривает их, съедает все и пускает себе пулю в лоб.
— Зачем же он это сделал? — быстро спросил мистер Пиквик, ибо был весьма потрясен трагической развязкой этой истории.
— Зачем он это сделал? — повторил Сэм. — Да хотел подкрепить свой великий принцип, будто крампеты полезны, и доказать, что он никому не позволит вмешиваться в его дела!»
(«Посмертные записки Пиквикского клуба»).
Крампеты – это пористые дрожжевые оладьи, толщиной около 2 см. Они настолько прочно вошли в жизнь англичан, что поселились в нескольких устойчивых выражениях: a bit of crumpet (дословно «немного крампета») – лакомый кусочек (о физически привлекательном человеке), barmy on the crumpet («сбродивший на крампете) – сумасшедший, old crumpet («старый крампет») – старина, дружище.
Но хороший обед, это не только вкусная еда.
«Обед был назначен на воскресенье, и мисс Рогг собственными руками изготовила фаршированную баранью ногу с устрицами и отправила ее жариться к булочнику — не тому булочнику, а другому, напротив него. Были также припасены апельсины, яблоки и орехи для дессерта. В субботу вечером мистер Панкс притащил домой рому, чтобы повеселить сердце гостя.
Но обед отличался не только изобилием телесной пищи. Характерную черту его составляла чисто семейная задушевность и простота. Когда юный Джон появился в половине второго без трости с набалдашником слоновой кости и без жилета с золотыми цветочками, — ибо солнце его было закрыто зловещими облаками, — мистер Панкс представил его желтоволосым Роггам в качестве молодого человека, влюбленного в мисс Доррит, о котором он часто упоминал» («Крошка Доррит»).
Секрет жареного сыра
Сегодня мы приготовим не баранью ногу с устрицами и даже не крампеты, а любимое блюдо самого писателя. Его рецепт был опубликован в кулинарной книге «Что у нас на обед?» леди Марии Клаттербак. Под этим псевдонимом выступила жена писателя Кэтрин Диккенс, а предисловие написал сам классик. Книга представляла собой собрание меню домашних обедов, состоявшее из несложных рецептов, для экономии сгруппированных по сезонам.
Например, в мае – июле миссис Диккенс рекомендовала готовить тушеную баранину с зеленым горошком, картофель, пудинг с черной смородиной, сладкий омлет.
Это была достаточно неординарная книга для своего времени с большим разнообразием ингредиентов. Основу викторианского рациона составляли блюда из говядины, баранины и свинины с непременным гарниром из разнообразно приготовленного картофеля. Другие овощи считались обывательской пищей, преимущественно низших классов. К примеру, великий английский денди Браммелл гордился тем, что в жизни не съел ни одного овоща. И даже расторг помолвку с богатой и знатной невестой, узнав, что та любит капусту. Также викторианские аристократы не жаловали рыбу - она была пищей рыбаков, моряков и жителей прибрежных районов.
Кэтрин, родившаяся в Шотландии, включила в свою книгу блюда из трески и кефали, тушеных угрей, жареных устриц и устричный соус. Также у нее встречаются овощной суп, салат со свеклой, шпинат, кресс-салат, цветная капуста, французская зеленая фасоль.
Эта кулинарная книга – практически единственное воспоминание о миссис Диккенс, так как после распада брака писатель сжег все ее письма и упоминания о ней. А Кэтрин отомстила тем, что удалила из новых изданий ее книги любимое блюдо Чарльза, которое изначально входило почти в каждое меню в книге - жареный сыр. Эта горячая закуска часто подавалась писателю к утреннему кофе или к обеду вместе с картофельным пюре.
"Две шляпы, бросавшие тень на штору, были головными уборами двух самых близких приятельниц миссис Бардл, которые только что пришли, чтобы мирно выпить чашку чаю и разделить с хозяйкой скромный горячий ужин, состоявший из двух порций поросячьих ножек и поджаренного сыра. Сыр восхитительно подрумянивался в маленькой голландской печке перед камином; поросячьи ножки чувствовали себя превосходно в маленькой жестяной кастрюльке, висевшей на крюке." («Посмертные записки Пиквикского клуба»).
Настоящий рецепт миссис Диккенс мы уже не узнаем. Поэтому придется импровизировать.
Нам понадобится: 80 г мягкого сыра (у меня моцарелла для выпечки), 10 гпанировочных сухарей, 10 грастительного масла для жарки, 1 яйцо. Для соуса (по желанию): сметана, соль, чеснок, укроп.
- Нарежьте сыр толстыми ломтиками.
- Разбейте яйцо и немного взболтайте. Окунайте сыр в яйцо, а потом в панировочные сухари и быстро обжарьте на сильном огне.
- Для соуса смешайте сметану, соль, мелко измельченный чеснок и укроп. Сырные палочки нужно есть горячими, пока они тянутся. Приятного аппетита!
.
