Моя подружка по институту Катя - волонтёр. Помогает малоимущим, упор на многодетных.
К волонтерству ее приобщил ее бывший парень. На 13 лет моложе Кати. Что понятно, волонтерство - удел молодых.
Но Катя - особого склада дама. Вечный подросток. В парня-волонтера Катя влюбилась без оглядки, и если бы он ее позвал на съезд каннибалов - пошла бы, не задумываясь: и ради парня, и ради любопытства. Но он ее позвал в фонд.
Кате сказали: помощь нужна любая. Никаких обязаловок, чем можешь. Катя - здоровая, безмужняя и бездетная, у неё ресурсов для помощи много.
Сначала Катя участвовала вместе с парнем в доставке продуктов и вещей первой необходимости. Так называемые «пакеты добра». Потом потихоньку втянулась, и круг ее «добрых дел» расширился. Помощь малоимущим - это не только деньги, вещи и продукты. Однажды приходилось вычищать авгиевы конюшни - до того была запущена квартира одной многодетной семьи.
Парень вскоре ушёл и из фонда, и из жизни Кати. Женился.
А Катя осталась.
Неожиданно новый опыт прибавил Кате цинизма и жесткости. Она раньше не была такой.
Катя работает в фонде уже три года, но за три года научилась весьма критично оценивать истории своих подопечных в их интерпретации.
Там много вранья. Женщина говорит, что мужа нет, она одна бьется и так далее, но по факту мужик есть. У фонда нет ограничений и запретов: есть мужик, нет - неважно, но женщина хочет сделать ситуацию более слезливой. Зачем?
Люди придумывают болезни себе и детям, какие-то трагические истории, не собирая на это деньги. То есть, без всякой материальной выгоды. Зачем?
Состояние жилья - это отдельная тема. Количеству вещей малоимущих может позавидовать любой Плюшкин. Но их негде хранить, хотя большинство или сломано, или просто не носибельно. В квартире, где и так яблоку негде упасть, могут храниться мешки с одеждой для малышей при отсутствии малышей и клятвенных заверениях мамы: «Больше рожать не буду».
И обязательно бардак. Везде. Во всем.
Но главное, все истории без исключения, по словам Кати - это примеры зашкаливающей социальной неприспособленности. За три года Катя не встретила ни одной реальной жертвы обстоятельств, у каждой подопечной семьи их нынешнее состояние было предопределено - характером, поступками, отношением к жизни.
Взрослые люди ведут себя как самые натуральные Маугли, которые патологически не умеют решать проблемы. Никакие.
Главное в волонтерстве - не заморачиваться ненужными вопросами:
- Почему нельзя помыть посуду?
- Почему нельзя пойти работать хотя бы уборщицей?
- Сколько может длиться у мужика «сложная жизненная ситуация» и «пока не могу найти работу»?
- Зачем столько рожать?
Если начнёшь задавали себе подобные вопросы - надо прекращать с волонтерством.
Хотя многие думают, признаюсь, и я тоже, что волонтёры - это люди с повышенным чувством жалостливости. Я вот могу пойти мимо чужой нищеты. А они не могут. Они посочувствуют. Помогут.
Но, как признаётся Катя, она никогда не сочувствует подопечным. Кроме детей.
Не задаёт вопросы, не ищет причины, не пытается перевоспитать.
Она помогает.
Я сказала ей: «Так не бывает. Никто не застрахован от бедности. Есть же адекватные люди».
Есть. Но они не просят. Или просят так, что их не слышат.
- А какая мотивация?
- Это нужно мне, - ответила Катя.
Многие волонтёры, особенно, очень молодые, приходят к волонтерству за тусовкой. Люди добрые, хорошие, правильные, им интересно друг с другом.
Кто-то помогает инвалидам и пенсионерам, искренне сочувствуя им. Там есть чему посочувствовать.
Кто-то заботится о животных, потому что любит животных, наделяя их бОльшими человеческими качествами, чем людей.
Многодетные стараются поддержать друг друга.
Среди волонтеров, оказывающих помощь потенциальным социальным сиротам, много бывших детдомовцев.
Катя пришла в фонд помочь себе. Вечная девочка выросла. И превратилась в одинокую женщину средних лет. Очень одинокую.
Катя предложила мне: «Пошли со мной».
Я отказалась.,
Я не могу сочувствовать взрослым трудоспособным людям в любой ситуации.
- Пойдём для себя, - настаивала Катя.
Нет.
Себе я помогу сама.
Продолжение темы здесь