Личность Иосифа Сталина в воспоминаниях его дочери Светланы Аллилуевой формируется иначе, чем после рассказов окружения "отца народов".
Все же было в нем что-то человеческое, хотя миф страха вокруг него пока не испарился в сознании людей. Между тем, сама дочь говорила о своем могущественном отце с трепетом и любовью, хотя понимала, что вне семьи Сталин был другим.
Особенно показательными являются воспоминания Светланы о том периоде времени, когда с ее матерью - Надеждой Аллилуевой - случилось несчастье. Ее не стало.
"Он [отец] был потрясен, потому что не понимал: за что?
Почему ему нанесли такой ужасный удар в спину?"
Светлана отмечала, что Сталин был слишком умен, чтобы не понимать намерение Надежды Аллилуевой "наказать" таким способом за что-то своего мужа.
После драматических событий Сталин спрашивал у окружения: разве он не был внимателен к своей жене? Разве он не проявлял к ней уважения или не любил ее как жену, как человека? Долгие годы Сталин мучился этими вопросами, ответы на которые ушли вместе с Надеждой.
Сталин недоумевал, почему к драматическим событиям могло привести то обстоятельство, что он не смог с женой пойти лишний раз в театр?
Светлана Аллиуева вспоминала, что в первые дни после того, как не стало Надежды, "отец народов" был настолько потрясен, что не хотел жить.
Потом он несколько успокоился, но все равно время от времени на него накатывала какая-то необъяснимая злоба или ярость на свою жену. Все потому, что Надежда Аллилуева оставила своему мужу письмо.
Хотя дочь Сталина это письмо никогда не видела, но об его существовании она знала от тех людей, кто последнее послание Надежды лично видел и знал его содержание. Говорят, что письмо Надеждой Аллиуевой быстро уничтожили.
Оказалось, что текст был полон обвинений и упреков в адрес самого Сталина.
По убеждению Светланы, последнее письмо ее матери не было сугубо личным. Отчасти его текст носил политический оттенок. Поэтому Сталину казалось, что Надежда Аллилуева лишь для видимости была рядом с ним и поддерживала его взгляды. На самом деле, все в письме жены указывало на то, что ее мировоззрение больше совпадало с противниками "отца народов". Этого Сталин не мог ей никак простить.