Глава 1. Жизнь на двоих.
- Ты понял, что нужно сделать?
- Да. Если все получится, то географ ничего не заподозрит!
- Хорошо, что класс поделили на группы, и на экзамен будут запускать по 5 человек. Я зайду первым, а ты стой и жди меня за дверью. А лучше всего подойди чуть позже, чтобы нас не загнали вместе.
Мы с Саней - братья-близнецы. Практически абсолютная схожесть друг на друга делает нас совершенно неразличимыми для окружающих. Порой кажется, что даже родная мама вряд ли понимает, кто из нас - кто.
Дубликаты – именно такое прозвище мы получили в школе. Если один из нас намеревается куда-то пойти, то второй обязательно увязывается следом под тем или иным предлогом, а чаще всего и вообще безо всякой на то причины.
И повседневные обязанности, и вещи, и даже девчонок мы с Саньком делим на двоих. Если принимаем в чем-то участие, то совместно. Задумываем что-то, то дело спорится исключительно благодаря общим нашим усилиям.
Словом, мы одинаковы практически во всем! Практически…, поскольку все-таки есть у нас одно внешнее отличие: у меня - родинка над верхней губой справа, а у Саши - нет.
- Ты тональный крем взял?
- Да ну, нафиг! И так прокатит!
- Андрей, хотя бы сейчас замажь эту родинку!
- Да говорю тебе – ее и так не видно!
- Блин, просто сделай это, чтобы все прошло гладко!
Еще немного побурчав по поводу того, что я не девочка, и кремы мне не нужны, все же начинаю рыться в маминой косметичке и, наконец, вытаскиваю оттуда нужный тюбик:
- Короче…, в школе, в туалете замажу. Сейчас некогда этой фигнёй заниматься.
- Хорошо, но если ты этого не сделаешь, то на экзамене погорим оба!
- Не ссы, братан, прорвёмся! – с этими словами забрасываю крем в один из стоявших у порога школьных рюкзаков, одинаковых, разумеется, и направляюсь обувать кроссовки.
- Тебе легко говорить – ты в географии шаришь! – Санёк присел на табурет рядом и тоже потянулся за своею обувью. – А для меня она, как лес дремучий!
Поправив одежду и шевелюру перед зеркалом, мы, наконец-то, направляемся к выходу из квартиры.
Впереди длинный и достаточно насыщенный событиями день. Но о том, что он будет именно таким, нам еще только предстоит узнать. А пока что мы, воспользовавшись теплой весенней погодкой, решили не спеша пройтись до школы пешком. Благо, что идти всего минут 10-15, не более.
Глава 2. Экзамен: в круге первом!
- Так, первая пятёрка, заходите! – Александр Викторович еще раз перемешал билеты, разбросанные веером и тыльной стороной вверх на передней парте среднего ряда.
– Заходим, не стесняемся! – повторяет он чуть громче, спустя несколько секунд. Однако, стоя за дверью, мы, ученики, не решаемся на это. Для нас сейчас сделать шаг через порог кабинета так же тяжело и страшно, как начинающему парашютисту нырнуть за борт самолета.
- Ну… мне долго ждать? Или особое приглашение выписывать нужно? – Петровский - опытный преподаватель и прекрасно понимает, что пока он лично не назначит первых «жертв» для экзаменационного «эшафота», дело так и не сдвинется с мёртвой точки. Взяв в руки классный журнал, он подходит к двери и наугад называет фамилии первых претендентов на «экзекуцию».
Как и предполагалось, я попадаю в стартовую пятёрку. По договорённости Саня не поднялся сразу же на этаж, а остался в школьном дворе, подышать свежим воздухом. Встретив друзей, он отправился с ними за гаражи… покурить. Забегая наперед, скажу, что это его пристрастие к вредной привычке чуть не погубило на корню все дело. С другой же стороны именно склонность к курению, как это ни странно может прозвучать, позволила исправить некоторые изъяны, изначально не выявленные нами в нашем собственном плане. Впрочем, обо всем по порядку!
Раздав экзаменуемым задания, Александр Викторович немного побродил между рядами, затем постоял у окошка и, наконец, уселся за учительский стол с явным намерением почитать газету. Прием старый, конечно же, и, наверняка, о нем уже наслышаны многие из нас. Но, тем не менее, иногда на эту удочку для вылова шпаргалок и тех, кто ими пытается активно воспользоваться, все-таки попадается какая-то «неосведомленная рыбка»:
- Заводовская, что ты там щупаешь у себя под юбкой? … Киреев, прекрати катать шары в карманах! … Мартынова, смотри в экзаменационный билет, а не себе в подол!
Петровский - один из тех учителей, кто не стесняется на уроках и во внеурочное время шутить и делать замечания, так сказать, «на грани фола». При этом он отличается достаточно развитым чувством юмора и вполне адекватно реагирует на шутки, звучащие уже в его адрес.
Ходит байка, будто бы кто-то из бывших выпускников заскочил на перемене в мужской туалет. А там, очевидно, уже побывав, где следует, Александр Викторович мыл руки в умывальнике и при этом зачем-то полоскал свой рот.
- А можно Вам задать один вопрос? – спросил ученик.
- Угу… - одобрительно буркнул Петровский, набирая в рот воды еще раз.
- А почему Вы, выйдя из туалета, полощете рот?
Секундная немая сцена…
Глаза преподавателя резко увеличились в размерах, щеки раздулись от спонтанно возникшего давления изнутри. Еще мгновение, и в две струи из обеих ноздрей сдерживаемая до этого во рту жидкость рванула назад в раковину. По всей видимости, вообразив, что мог подумать ученик, задавший этот вопрос, Александр Викторович загнулся от смеха в три погибели. Через пару мгновений все, кто стоял рядом с мужским туалетом, с удивлением и интересом наблюдали, как из него, в буквальном смысле слова держась за стену, поочередно вывалились в коридор ржущий (по-другому и нельзя было бы сказать) преподаватель и его ученик.
- Сидоренко! – чуть переведя дыхание, наконец-то смог выговорить Петровский. – Иди отсюда, чтоб я тебя больше и не видел!
До слез насмеявшийся Сидоренко, так и не сделав то, зачем заходил в туалет, только и смог кивнуть в ответ головой и отправился восвояси.
Впрочем, это всего лишь байка, да и мне, внимательно вчитывающемуся в собственное задание, сейчас совсем не до шуток! Географию я знаю достаточно хорошо. И среди попавшихся вопросов нет ни одного незнакомого. Однако, сама атмосфера экзамена вынуждает настраиваться на серьезный лад. Плюс к тому же не дает покоя мысль о том, сумеем ли мы с братом провернуть задуманное и не почует ли подвоха Петровский?
- Васильев… Андрей…, сдается мне, что ты сейчас размышляешь совершенно не над экзаменационными заданиями? – будто бы читает мои мысли Александр Викторович.
- Да нет, просто обдумываю свои ответы на вопросы.
- А ты уже все написал?
- В общем-то, да…
- Тогда зачем время тянуть? Иди отвечать!
Я беру исписанный собственноручно листок и плетусь к «лобному месту» - первой парте, стоящей сразу же возле учительского стола.
«Расстрел» длится не так уж и долго. Буквально через 7-10 минут все заканчивается. Убедившись, что я, за исключением некоторых моментов, все же знаю предмет, преподаватель со спокойной душою выводит твёрдую оценку «4» в соответствующей экзаменационной графе классного журнала.
- Ну, что же… Поздравляю! Посмотрим теперь, на что способен второй Васильев. Давай-ка зови его на свое место. Вы ведь вместе пришли, правильно?
Утвердительно кивнув головой и попрощавшись, я выскакиваю в коридор. Брата все еще нигде не видно.
Глава 3. Я – Саша...
- Санёк, ты где? – казалось, что моё разгоряченное от беготни по этажам дыхание передается по каналам мобильной связи.
- С Витьком и Вованом за гаражами сидим.
- Срочно сюда беги! Географ сказал, чтобы ты следующим заходил.
Саша, как он сам потом рассказывал, на скорую руку затушил только-только начатую сигарету и спрятал окурок в нагрудный карман в надежде подымить им чуть позже, быстренько попрощался с друзьями и побежал на экзамен.
Вбегая на нужный этаж, он на ходу снимает с себя футболку. Увидев его, я двигаюсь навстречу, параллельно делая то же самое. Обменявшись верхней одеждой, мы подходим к кабинету как раз в тот самый момент, когда из него стал выглядывать заждавшийся преподаватель.
- Опаздываете, молодые люди!
- Извините, Александр Викторович!
Петровский переводит свой взгляд с одного из нас на другого, затем наоборот:
- Вот уже год преподаю в вашем классе, но так и не могу разобраться, кто из вас - кто?
Одежда брата уже на мне, да и разыгравшееся волнение теперь с успехом скрывается фактом пробежки, которую пришлось совершить в его поисках. Слегка приподнимаю руку:
- Я – Саша…
Учитель окидывает меня недоверчивым взглядом и произносит:
- Ну, заходи, коль не шутишь…, Саша!
Дверь закрывается за мной во второй раз. Только теперь, как это и было нами задумано, я иду на экзамен от имени своего брата. Кажется, наш план потихоньку претворяется в жизнь!
Передо мной стоит достаточно необычная задача - нужно давать правильные ответы не на все вопросы. Причем, далеко не на все. К сожалению, Санёк имеет лишь поверхностные представления о географии. Поэтому излишняя информация по предмету, изложенная мною на бумаге, может навести Петровского на нежелательные подозрения.
Шариковая ручка с черной пастой уверенно, но не очень быстро скользит по листку, оставляя за собой заметный письменный след от моих потуг выгородить брата за счет собственных знаний. Скорость небольшая, иногда даже останавливаюсь и с деланной задумчивостью поглядываю в окно. В общем, работа не кипит, а просто идет. В первый раз было все иначе – там у меня от напряжения аж дым из ушей валил!
Дым… Запах пропаленной тряпки заставляет меня отвлечься от экзаменационной работы. Не пойму, откуда он исходит. Ребята, сидящие недалеко, тоже замечают что-то неладное и начинают вертеться во все стороны, пытаясь определить источник вони.
- В чем дело? – прикрикнул на нас Петровский.
- Александр Викторович, дымом пахнет.
Учитель встает со своего места и, осмотрев все, даже самые дальние, закоулки класса, так и не обнаруживает никакого источника задымления. И вдруг его взгляд невольно спотыкается об меня:
- Васильев, что у тебя случилось?
- Санёк, ты дымишь! – выкрикивает кто-то из учеников.
Как ошпаренный, я подскакиваю на месте. Лихорадочно хлопаю по нагрудному карману и, как будто бы это поможет заглушить дым, пританцовываю в такт своим же собственным прихлопам:
-Ай-ай, ух ты-ы! Ай-ай! – слова вырываются из уст даже безо всякого на то моего желания. По крайней мере, мне так кажется.
Быстро сорвав футболку, хватаю графин с водой с учительского стола и выплескиваю практически все его содержимое на нее, а заодно и, частично, на стоявшего рядом Петровского. Не обратив никакого внимания на этот конфуз, Александр Васильевич отправляет меня за дверь к брату, чтобы тот отдал мне свою одежду.
Оказавшись в коридоре, я вручаю Сане его футболку с подпалинами и забираю свою.
- Что с ней?
- Курить меньше надо! Ты не до конца затушил свой «бычок» и положил его в карман!
В этот момент я уже было поворачиваюсь, чтобы вновь зайти в кабинет, как Саша останавливает меня:
- Блин, мы забыли тебя кремом намазать!
- Погнали тогда в туалет побыстрее!
Для экономии времени мы не стали бегать по этажам в поисках мужской уборной, а оккупируем расположенную рядом женскую - в надежде, что в течение некоторого времени туда никто не заглянет.
Увы, но уже буквально через 2-3 минуты в нашу сторону направляются две подружки из параллельного класса.
- Фу-у, голубые! А-ну, пошли вон отсюда! - орут они, увидев, как голый по пояс Санек размазывает у меня по губе тональный крем.
- Тише вы, дуры! Уже уходим!
- Вы совсем уже оборзели?
Не став дальше спорить, мы под дружный смех наших же одноклассников выходим из дамского клозета.
Я обратно возвращаюсь на свое место. Саша же остается ожидать меня по ту сторону порога и параллельно выслушивать шуточки от видевших всю эту картину людей.
Переполох потихоньку успокаивается и экзаменационный процесс вновь возвращается в свое обычное русло. Дописав работу, сразу же после вызова преподавателя, я сажусь отвечать. Делаю это несколько невпопад, нарочно имитируя стиль Сашиной речи. Получается не очень хорошо. Но, похоже, Петровскому нет до этого никакого дела. По крайней мере, виду он не подает, что о чем-то догадывается:
- Ладно, достаточно! Думаю, что оценки «3» вам с головой хватит!
-Да, конечно же, меня вполне устраивает!
- Подойдите ко мне с братом сразу же после экзамена – хочу сказать вам пару слов тет-а-тет.
- Каких слов? – немного напрягся я.
- Расслабься! – Петровский, вероятно, обнаружил мое невольное напряжение. - Потом все узнаете.
«Вот, блин! – думаю, покидая кабинет. – Вроде бы и оценку оба положительную получили, и в то же время совсем непонятно, зачем нас двоих географ хочет видеть у себя после экзамена?»
Делать нечего, дождавшись, когда последний человек покинет пределы класса, заглядываем вовнутрь:
- А! – радостно почему-то восклицает географ. – Двое из ларца, одинаковы с лица! Заходите, дубликаты, заходите.
Мы, конечно, догадываемся, что наше прозвище знают не только ученики, но и учителя. Но все же не очень приятно слышать его из уст преподавателя. Впрочем, душу согревает факт достижения поставленной цели и полное отсутствие журнала и ведомости на столе. Похоже, что все данные уже ушли «наверх», и переписывать их, если что, никто не будет.
- Решил я вас оставить сегодня подежурить в этом кабинете.
- Но сегодня же не наша очередь! – возразил я. – Мы ведь не дежурные!
- Да, это верно! Вы – не дежурные! Но… так ведь и ты тоже – не Саша! – выждав многозначительную паузу, сказал Александр Викторович. – Или что-то хочешь возразить?
- Нет...
- Вот и прекрасно! Так что, Андрей, давай стирай быстро крем со своего лица. Тем более, что он все равно не скрыл твою родинку полностью. Веник – в зубы, и вперёд! А ты, Саша, вытирай пыль и мой полы… Еще одно – сильно не расслабляйтесь. У нас историк увольняется. Так что в следующей четверти мы с вами встретимся снова! Буду преподавать вашему классу азы исторического процесса.
Пиррова победа или облом, попросту говоря! Достигнув сиюминутную цель, мы полностью перечеркнули возможность реализовать что-то подобное в будущем. По крайней мере, это станет невозможным на уроках Петровского.
А сейчас? - Пока что мы моем полы вместо отпущенных преподавателем дежурных и думаем, как нам справиться со сложившейся ситуацией. Хорошо, что никого из нас за такие деяния не отправили на переэкзаменовку! Но в будущем, похоже, придется все учить… обоим!