Уже поздно вечером, после прилета в Лас-Вегас, когда за бутылкой виски отмечали благополучное возвращение, Алексей спросил:
– Слушай, Алекс, а как ты снял проблему с родственником, который разыскивал Збигнева Полонски?
– А никак. Не было никакого родственника. Это означает, что не было никакой проблемы. Мои бывшие коллеги однажды поинтересовались, чем ты дышишь, и можно ли тебя пристегнуть к одному щекотливому делу. Я подумал и решил, что можно. Ну, а разыграть соответствующий спектакль с внезапным появлением в твоем отеле мифического Мариуса Полонски было делом техники.
– То есть, ты хочешь сказать, что русский летчик Алексей Шевцов, несмотря на наличие у него легенды о польском происхождении, все еще не затерялся в необъятных просторах пустыни штата Невада, и по-прежнему находится в поле зрения ЦРУ?
– Ты и сам это понял.
– Действительно. Но ты рисковал, давая коллегам положительный прогноз.
– Риск, по моему мнению, был минимальным и, как оказалось, вообще отсутствовал. – Но Алекс вдруг пристально посмотрел в глаза Алексея. – Если, конечно, российскими спецслужбами в Москве не был разыгран встречный спектакль. Внезапная смерть заместителя министра безопасности кое-кого насторожила в Лэнгли.
Но Алексей выдержал этот тяжелый взгляд и, не моргнув глазом, спросил
– А что, сей чиновник был причастен к передаче вашей конторе документации с грифом «Совершенно секретно»? Если так, то в случае его разоблачения исход был предсказуем. Арестовывать и судить за измену родине заместителя министра силового ведомства – слишком наглядный провал российской контрразведки в глазах общественности, на фоне происходящих в стране событий. Просто молча наказали.
– Пожалуй, ты прав. Но это означает, что ваши спецслужбы, обвиняя нас, американцев, в грязных методах работы, сами не брезгуют тем же.
– Но это было всего лишь наше с тобой предположение. На самом деле человек мог умереть вполне естественной смертью. Переволновался, а сердце изношенное.
– Согласен, – засмеялся Алекс. – Или, к примеру, покончил жизнь самоубийством, выстрелив два раза себе в висок.
Глава первая
----- . . . -----
Галина услышала звонок, но вставать с дивана не хотелось. Хотя накануне ее выписали из больницы, чувствовала она себя после нанесенных каким-то уродом побоев еще неважно. И все равно покоя не давали мысли прежде всего об Алексее. Где он сейчас? Жив ли? Если ее так избивали, пытаясь извлечь информацию о его местонахождении, то перед глазами поминутно возникали картины одна ужаснее другой о грозившей Алексею опасности. Неужели, если жив, так и улетит в свою Америку, не позвонив ей? Звонки в дверь продолжались все настойчивее, и Галина все же вышла в прихожку. Она заглянула в глазок, но увидела только силуэт мужской фигуры, потому что уже сгущались сумерки, а лампочка на лестничной площадке недавно перегорела. И все же с изумлением Галя сумела разглядеть в этом силуэте едва уловимое сходство с человеком, встреча с которым сыграла в ее жизни роковую роль, и которого она меньше всего хотела бы видеть не только сегодня, но и до конца жизни. Она прислонилась спиной к стене и закрыла глаза.
Не сказать, чтобы однажды встреча эта оказалась случайной. Нет, Галине приходилось видеть этого подполковника время от времени, как и остальных обитателей авиационного городка. Она даже знала, что он служил в контрразведке Краснодарского гарнизона, но жил в их городке. Нет таких житейских секретов в военных городках, о которых со всеми подробностями не знали бы жены офицеров и прапорщиков. Вот и об этом моложавом симпатичном подполковнике вскоре после его появления стало известно, что прибыл он из какого-то африканского государства после длительной командировки. Что он женат и имеет двоих детей. Что семья живет в Москве, и не перебирается в Краснодар по простой причине: подполковник долго задерживаться здесь не рассчитывает, и в скором времени будет переведен для дальнейшего прохождения службы в столицу. Так получилось, что у Галины была подруга Даша, разведенка, которая жила в этом же доме в соседнем подъезде. Муж ее тоже был летчиком, дружили раньше семьями. После развода мужа перевели в другой гарнизон, но Галина и Даша оставались подругами. В душе Галя не одобряла неразборчивость Даши в отношениях с мужским полом, но в то же время считала, что не вправе вмешиваться в личную жизнь свободной от семейных уз женщины.
В один из продолжительных зимних вечеров, когда у Сергея была вторая смена полетов, Галя, как обычно, решила зайти к подруге на чай, не подозревая, что к ней на огонек уже забрели два орла, одним из которых и оказался контрразведчик, а второй был его приятелем и последним бой-френдом Даши. Веселье было в разгаре, и Галя решила не мешать компании, но симпатичный подполковник, представившийся Евгением, решительно усадил ее за стол. Искра между ними проскочила сразу же. Та самая искра, которая способна зажечь благотворный согревающий огонь, а в иных случаях при неосторожном обращении с ним привести к губительному всепожирающему пламени. Если б только она могла предположить, что с этого момента запустился механизм обратного отсчета до того мгновения, когда и настоящее обратится в прах, и иллюзии рассыплются, как пепел, развеянный на ветру из урны с прахом! Галина часто задавала себе вопрос, можно ли было чувство, внезапно возникшее между ней и Евгением, назвать любовью с первого взгляда, или это была обычная блажь женщины, скучающей по острым ощущениям, которая в одночасье перешла в ничем неукротимую страсть? Но ответа так и не находила. Потом она много раз пыталась покончить с этой порочной связью, потому что понимала, что нет у них с Женей общего будущего. Но проходило несколько дней, и снова – в омут с головой. И в таком головокружительном вихре незаметно пролетел год.
Как это часто бывает, Сергей узнал об измене любимой жены последним в городке. Сказать, что это известие стало для него ударом, значит – ничего не сказать. Но он не стал устраивать сцен ревности и требовать объяснений. Не опустился до банальных разборок с рукоприкладством. Просто замкнулся в себе, как показалось Галине, навсегда. Ее женское чутье подсказывало, что это было плохим предзнаменованием. Но она уже не могла остановиться в своей гибельной страсти. А вскоре и случился тот злополучный полет, когда у нее на глазах Сергей не успел вывести свой истребитель из пикирования. Конечно, ходили за спиной досужие разговоры о ее причастности к гибели мужа. Но разговоры эти комиссия по расследованию летного происшествия не могла принять во внимание. Официальное заключение – ошибка в технике пилотирования. А вскоре после похорон она столкнулась с таким кошмаром, что долго после этого удивлялась, как получилось, что не сошла с ума: она нашла предсмертную записку Сергея, состоявшую из нескольких слов: «Прости, Галя, но мне не хочется жить». Она поняла тогда, как сильно продолжал любить ее Сергей, несмотря на совместно прожитые десять лет.
Предмет ее обожаний вскоре улетел в Москву, но до этого она попросила Евгения исчезнуть из ее жизни навсегда, и ни при каких обстоятельствах не напоминать о себе. И вот теперь их разделяет всего лишь входная дверь, звонок не умолкает, уши зажаты ладонями, но голова, кажется, расколется сейчас от оглушительных звуков.
Галина открыла дверь и, нисколько не смущаясь, словно расстались только вчера, решительно произнесла:
– Власов! Я же просила тебя не появляться в моей жизни. В чем дело?
Евгений Михайлович ответил не сразу. Он несколько мгновений смотрел Галине в глаза, затем не менее твердо сказал:
– Обстоятельства сложились так, Галя, что мне некуда больше идти.
Только сейчас Галина обратила внимание на два больших чемодана, стоявшие у ног Евгения. Она молча повернулась к нему спиной и ушла в комнату, услышав за собой звук закрывающейся двери.
----- . . . -----
Несмотря на то, что встретила Галина незваного гостя неприветливо, в глубине души она была даже рада его неожиданному появлению. Все, что было, как говорится, быльем поросло. Между тем, ощущение одиночества – не самое приятное чувство, которое переживает молодая, еще полная нерастраченного душевного тепла женщина, на долю которой выпали не по годам суровые испытания. После первых неловких минут общения Галина все-таки вспомнила, что гостя надо накормить. Власов поставил на стол бутылку коньяка, и постепенно беседа двух некогда близких людей вошла в мирное русло. За вопросами на отвлеченные темы и ответами на них первоначально возникшее напряжение было утрачено, как вдруг Власов задал вопрос, который Галина ожидала меньше всего.
– Я знаю, что у тебя был в гостях некто Шевцов Алексей, который прилетел из США под другим именем. Что ты можешь о нем рассказать?
– А в связи с чем вопрос? – сразу насторожилась Галина. – С твоей профессиональной деятельностью?
– Нет, он не в сфере моих интересов. Просто в силу некоторых обстоятельств я знаю, что с тобой недавно произошло, поэтому хотелось бы понять его роль в твоем несчастье. Что он вообще здесь делал?
– Он хотел увидеть свою жену, но ее не оказалось дома. А мы когда-то дружили семьями. Вообще-то ты должен помнить, я разве не рассказывала в те годы о нем?
– Нет, не рассказывала, – усмехнулся Власов. – Меня, впрочем, как и тебя, тогда интересовали совсем другие вещи.
– Ну, да, – задумчиво произнесла Галина, и некоторое время помолчала. – Короче говоря, тот мужик, который ворвался ко мне, хотел узнать, где находится Алексей. А откуда я могла знать? Может, в Краснодаре еще был, а, может, уже в Москве, – соврала она.
– А о планах своих Шевцов не рассказывал?
– Что-то ты слишком любопытен, Власов! Ведь сам сказал, что Алексей не в твоих интересах. – Галина уже изрядно захмелела и начала говорить на повышенных тонах. – Успокойся! Он в России хочет остаться. Следовательно, не шпион. А ты, собственно говоря, зачем здесь? Ворвался к одинокой, несчастной женщине… Вопросы задаешь дурацкие.
– Ладно-ладно, – примирительно произнес Власов. – Я, собственно, в Краснодаре проездом. В Турцию лечу, а потом в Штаты.
– В Америку? – искренне удивилась Галина. А в следующее мгновение произошло то, чего, по всей видимости, Евгений Михайлович никак не ожидал. Во всяком случае, в этот момент на его лице можно было увидеть неподдельное удивление. Галя встала из-за стола и села к нему на колени. – Возьми меня с собой!
– Ты серьезно?
– Не поверишь, я как никогда серьезна. Одна здесь осталось, ничто уже не связывает с этой страной. Обрыдла такая жизнь до чертиков.
Сняв Галину с коленей, он осторожно взял ее на руки, уложил на диван и прошелся по комнате.
– А почему ты решила, что я навсегда улетаю, а не в командировку?
– С чемоданами «мечта оккупанта» в командировку? Да сейчас все бегут из России. А то бы ты вспомнил обо мне и этом городишке! – Несколько мгновений Галина молчала, наблюдая за Власовым, который продолжал ходить по комнате, о чем-то размышляя. – Впрочем, если даже и в командировку, то наверняка длительную. Все равно возьми.
– А как ты себе это представляешь? Я, между прочим, тороплюсь.
– Очень просто. В Турцию у меня виза есть – я ведь челночным бизнесом занялась. Это сейчас, по ранению, можно сказать, короткий отпуск взяла, а то бы ты меня дома не застал. В Америку туристическую визу сделаем, сейчас это не сложно. А если есть деньги, – Галина недвусмысленно кивнула в сторону власовских чемоданов, – то вообще никаких проблем. Если надо, слетаю в Москву, пока ты здесь будешь прохлаждаться. Ну? Решайся! – Меньше всего, конечно, Галина в эти минуты думала о том, что свяжет дальнейшую жизнь с Власовым. Она так решительно ухватилась за эту идею только ради возможной встречи с одним человеком, потому что в скорое возвращение Алексея на родину Галина почему-то не верила.
– Ну, что ж. Мне надо хорошо подумать. – Евгений Михайлович, наконец, остановился возле дивана, пристально глядя на Галину. – Утром примем решение.
Но Галя, слишком хорошо запомнившая этот похотливый взгляд, сразу уловила нездоровый блеск в его глазах.
– Даже не думай, – произнесла она с ироничной улыбкой. – Сначала примите решение, полковник!
Галине было невдомек, что Власов решение уже принял. Эта идея сразу его заинтересовала, поскольку нахождение рядом женщины могло послужить в дальнейшем хорошим прикрытием. От чего, правда, он еще не определился. Ну, а что касается задержки с отбытием, то данный фактор, пожалуй, тоже сыграет положительную роль. Пара недель не должна пройти даром. Если предположить, что объявлен розыск, хотя по определенным причинам этого не следует делать, через две недели коллеги посчитают, что в России Власова уже нет. Да, пожалуй, все складывается удачней, чем он мог предположить. Решение, конечно же, Галине он объявит утром, как и обещал, торопиться не следует. Сейчас, возможно, под влиянием алкоголя, ей пришла в голову сумасбродная мысль, а, проснувшись поутру, более трезво попробует оценить свой поступок.
Галина в самом деле не подпустила к себе Власова, спать они легли в разных комнатах. Но он даже был рад ее принципиальности, поскольку отсутствовала уверенность в успехе предприятия на ниве сексуальных изысканий. Евгений хоть и не сомневался в том, что выбрал верное направление, в котором решил пересечь государственную границу, все же чувствовал, что нервы были натянуты до предела. Но хуже всего обстояли дела в психологическом плане. Если бы еще полгода назад кто-нибудь посмел предположить, что он станет предателем, – причем, совсем не из идеологических соображений, он, который вырос и был воспитан на высоких идеалах, любви к Отечеству, не задумываясь, дал бы этому человеку в морду. «Как такое могло произойти? – задавал Власов себе вопрос снова и снова, и не находил ответа. – Неужели все дело в крахе системы и миллионе долларов, который сам шел в руки, а в скором времени сулил несравнимо большую сумму? Или всему виной разлад в семье?». Незадолго до этих событий он в очередной раз вдрызг разругался с женой, решив, в конце концов, развестись. А тесть – генерал, ветеран КГБ, занимавший до отставки солидную должность, пообещал при помощи влиятельных друзей в Кремле разобраться со строптивым зятем, – обычная участь тех, кто выбирал в жены дочерей больших начальников, и не оправдывал их надежд. Но Рубикон был, как говорится, перейден, и любое копание в причинно-следственных связях, вызвавших падение, представляло собой слабую попытку посыпать голову пеплом.
----- . . . -----
Через месяц после возвращения в Штаты Алексей, в первые дни пребывания в Лас-Вегасе по-настоящему ощущавший себя агентом внешней разведки, и в перерывах между полетами, в которые опять окунулся с головой, ожидавший, что вот-вот с минуты на минуту за ним придут сотрудники ЦРУ или ФБР, а затем Большое жюри федерального суда штата Невада предъявит ему обвинение в шпионаже в пользу России, наконец задумался, не совершил ли ошибку, согласившись под влиянием патриотического настроя вернуться в логово вероятного противника. Он с сожалением был вынужден признать, что до посещения России жизнь его в Штатах была более комфортной. К этому настроению примешивались мрачные мысли о сыне, с которым так и не довелось встретиться, о Галине, вынужденной влачить одинокое существование.
Дошло до того, что в один из вечеров, после неудачного похода в казино, он так накрутил себя воспоминаниями, что все произошедшее в Москве показалось каким-то ненастоящим. Спектаклем, поставленным режиссером, склонным к мистицизму. И обещанное ему возвращение на родину, восстановление в правах гражданина России – не более чем какая-то глупая, жестокая шутка. Ностальгическое настроение, обостренное алкоголем, подтолкнуло к тому, что захотелось услышать голос Галины. Алексей решительно набрал номер ее телефона, но никто не ответил. Несколько последующих попыток дозвониться ни к чему не привели. На следующий день – аналогично. Тогда не без волнения Алексей решил поговорить с женой, и с удивлением ощутил, что, несмотря на сдержанность Светланы, она обрадовалась его звонку. Во всяком случае, так Алексею показалось. Объяснение этому факту оказалось простым: генерал Шумилин все-таки сдержал свое обещание, и сын, наконец, узнал, что разговоры о предательстве отца – всего лишь домыслы недалеких людей. Конечно, Галя рассказала Светлане в двух словах о приключениях Алексея, но той, естественно, хотелось узнать обо всем от него самого при личной встрече. Когда в конце разговора Светлана не выдержала и сквозь душившие слезы, при этом Алексей явственно почувствовал в ее голосе глубокую душевную боль, попросила прощения, он совершенно искренне, не кривя душой, сказал, что не считает ее виновной ни в чем, и чтобы она забыла думать об этом. Заканчивая разговор, он спросил:
– Света, я не смог дозвониться до Галины. Ты не знаешь, почему?
– Знаю, конечно. Она улетела в Америку.
– Как? В Штаты? – изумился Алексей.
– Ну, да. С полковником из Москвы, который раньше служил в Краснодаре. Ты должен его помнить, у Гали одно время случился роман с этим чекистом, когда Сергей был еще жив.
Да, конечно, Алексей знал об этом эпизоде, приключившемся однажды в семье друга. Но в то время он не придал этому значения, узнав подробности от жены и запретив ей поднимать эту тему, считая, что влезать в чужую семью – неблагодарное занятие. Но теперь, в свете последних событий в Москве с его участием, Алексей решил взглянуть на произошедшее много лет назад под другим ракурсом. Простившись со Светланой, Алексей задумался. Он не знал ни фамилии, ни имени того офицера спецслужб, с которым у Галины когда-то случился роман. Но, сопоставив известные ему факты, совпавшие по времени – бегство Власова, отъезд Галины с каким-то московским полковником в Штаты, он еще раз позвонил Светлане, и оставил на случай, если Галя выйдет с ней на связь, номера своих телефонов – стационарного и сотового. Хотя в России о сотовой связи люди только начинают узнавать. При этом не забыл предупредить, что звонить ему Галина должна будет без свидетелей. На всякий случай Алексей поковырялся в обоих телефонах на предмет поиска жучков, но ничего подозрительного не обнаружил.
Два дня он переваривал информацию, пытаясь понять, что из нее можно извлечь. Ну, допустим, Галина в Штатах. Ну, допустим, с каким-то полковником бывшим, но не факт, что это Власов. А если и Власов, что это дает? Звонить Клименко открытым текстом? Нельзя. Договоренность с ним была о том, как зашифрованно сообщить о Власове, если он появится в поле зрения Алексея. Фраза была простой в любом контексте: «Тяжело заболел мой приятель». При обсуждении этого вопроса сначала речь зашла о «дяде». Потом вовремя вспомнили, что у Алексея не осталось родственников, и об этом, по крайней мере, знал Алекс. Поэтому остановились с Александром Васильевичем на «приятеле». «Правда, это не тот случай, – подумал Алексей. – Ведь о личности попутчика Галины можно только предполагать. Но как-то ведь может контора генерала Севастьянова выйти на след Галины, тогда и ее спутник засветится. Главное, чтобы у них была информация». И Алексей решился. Но все же купил новую sim-карту, которую решил использовать только для связи с Москвой. Поговорив с Клименко на отвлеченные темы, он сказал в конце разговора:
– Александр Васильевич! Я недавно с Краснодаром разговаривал, со своей бывшей женой. С ее слов, один мой приятель тяжело заболел, но вроде бы Галина Платонова должна за ним присмотреть. Надо бы проверить, потому что у меня не получилось дозвониться, но свои контакты для Гали оставил жене.
Клименко на несколько мгновений задумался, но потом уверенно произнес:
– Хорошо! Я попрошу своих друзей проверить эту информацию. До связи, не скучай!
Из этого разговора Алексей понял, что Клименко разгадал его кроссворд. И действительно, через пару дней Александр Васильевич перезвонил, и сообщил о том, что его приятель на самом деле серьезно болен. А также подтвердил, что Галина за ним присматривает, и попросил, если она выйдет на связь, предупредить, чтобы не грузила больного всякими пустяками. Это означало, что Галина и Власов действительно вылетели в штаты, и Власов не должен узнать о ее контактах с Алексеем. А еще Алексей понял, что в случае, если все пойдет так, как предполагают его кураторы из внешней разведки, ему, по всей видимости, уготована участь тайного любовника Галины. Но в вероятность того, что пути их могут пересечься, Алексей верил слабо.
----- . . . -----
Между тем, он недооценил способность и настойчивость Галины в достижении намеченной цели. Да и вообще, без малого в сорокалетнем возрасте он так и не научился разбираться в хитросплетениях женских характеров и их темпераменте. Если бы не эти пробелы в познаниях, вполне вероятно, дальнейшие события могли развиваться несколько иначе. Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.
В последнее время, а именно после возвращения из Москвы, Алексей все чаще начал проводить вечера в казино. Причин тому было несколько. С Алексом они достаточно в течение дня общались в школе пилотов, и не видели необходимости еще и в свободное время надоедать друг другу. Друзей не было, были лишь коллеги по работе. А в казино, хотя бы на время, можно было отрешиться от всех навязчивых мыслей, касающихся, главным образом, его взаимоотношений с исторической родиной, как настоящих, так и возможных в будущем. Да и физиологические потребности в его возрасте стояли не на последнем месте. А в хорошеньких девчонках легкого поведения недостатка в игорных заведениях не было.
Алексей не менял казино с тех самых пор, когда впервые его привел сюда Алекс. Во-первых, он был человеком привычек, во-вторых, как постоянный желательный клиент заведения, имел ряд привилегий. И вообще, Алексея здесь все устраивало, начиная с выпивки, и заканчивая теми же девчонками.
И вот однажды, теплым весенним вечером, спустя месяца два после возвращения в Штаты, Алексей, расплатившись с таксистом, направился к входу в казино. Была пятница, но на количество клиентов это не оказывало влияния – праздного люда в Лас-Вегасе в любой день недели было достаточно. Услышав рядом русскую речь, Алексей в первое мгновение не удивился. В другое время вообще не обратил бы на это внимания, поскольку российских туристов после развала СССР в Америке с каждым годом становилось все больше, а в Лас-Вегас устремились нувориши, спешившие поделиться с владельцами многочисленных казино своим невесть откуда свалившимся состоянием. Но голос этот был женским, до боли знакомым, произнесшим почти сакраментальную фразу:
– О, Господи! Глазам своим не верю!
Алексей резко обернулся в сторону стремительно приближавшейся к нему сзади сбоку женской фигуры. И действительно, трудно было сразу поверить в реальность такой встречи.
– Галчонок?! – только и успел он воскликнуть, и в следующую секунду оказался в объятиях радостно смеющейся, со слезами на глазах, Галины. Он ответил на ее объятия, и губы их встретились в долгом горячем поцелуе. Проходившие мимо люди непроизвольно замедляли шаг, и с одобрительными улыбками глядели на эту сцену. Наконец, Алексей мягко отстранил от себя Галю. – Но как ты нашла меня?
Не помня себя от радости, смеясь и одновременно всхлипывая, Галина достала из сумочки носовой платок. Вытирая слезы, она бессвязно произносила:
– Ну, как… Нашла… Ну, ты же мне сам рассказывал…
– Что рассказывал? – едва сдерживая смех, спросил Алексей.
– Ой! Ну, я не помню… Забыла…
– Что забыла? Вспоминай, Галчонок!
– Ну, как же… – Галина растерянно оглянулась на светящееся здание отеля, и вдруг радостно засмеялась, увидев его название. – Ну, вот же! Ты мне рассказывал про это казино. А я запомнила из его названия одно слово – Рио!
– Понятно. А в Лас-Вегасе давно? И с кем ты здесь? – Алексей огляделся вокруг, словно ожидая увидеть знакомые лица.
– Ты не поверишь – с Власовым. Уже неделю здесь. Помнишь его? Ошибка молодости. – Галина с грустью вздохнула. – Свалился, как снег на голову. – Но вдруг спохватилась. – Только ты ничего такого не думай, Леша. Я тебе все сейчас объясню.
– Погоди, Галя. Не надо пока ничего объяснять. Скажи только, где сейчас находится Власов?
– Сейчас. – Она покопалась в сумочке, достала визитку. – Вот здесь мы остановились. А зачем он тебе?
– Так это недалеко отсюда, – увидев название отеля, произнес Алексей.
– Я знаю, три дня уже хожу сюда и обратно, изучила маршрут. Все глаза проглядела, тебя разыскивая.
– И он отпускает тебя одну?
– Еще как отпускает, – усмехнулась Галина.
– И что означает твой сарказм?
– Да ничего особенного. Власов себе проститутку снял, а мне отдельный номер.
– Вот как? – удивился Алексей, не ожидавший такого поворота событий. – И где же он ее снял?
– Да уже здесь, в Лас-Вегасе. В первый день поперся играть на рулетке. А на второй ее притащил.
– И как она?
– Ниче так… Смазливенькая. Но чувствую, хватка у нее смертельная, разденет Власова до нитки.
«Значит, привлекательная», – мысленно улыбнулся Алексей, но вслух произнес:
– Ну, раз такое дело, рассказ твой на время прекращаем, едем ко мне. Но сначала в ресторане посидим, отметим твой приезд, заодно и поужинаем. – Алексей взял Галину под руку и повел ее на стоянку такси.