Боткин хотел стать математиком. Однако судьба распорядилась иначе, и он вошёл в историю как один из величайших медиков России.
Путь в медицину
Род Боткиных к медицине никакого отношения не имел. Купеческая семья торговала чаем, отец будущего великого медика Пётр Кононович был купцом первой гильдии и владел крупной чайной фирмой, имевшей торговые связи с Китаем.
До девяти лет Сергей не умел читать и писать, его образованием фактически никто не занимался. Отец хотел отдать сына в солдаты, однако братья Сергея изменили его судьбу: они заметили, что мальчик любил пересчитывать буквы в словах, будущий учёный с ранних лет выучил цифры и устный счёт. Репетитор смог подготовить Сергея Петровича к экзаменам, и юноша поступил в частный пансион Эннеса.
Обучаясь в пансионе, Сергей Петрович понял, что хочет посвятить всю свою жизнь математике. Юноша мечтал о поступлении на математический факультет, но в 1850 году указ императора Николая I сорвал все планы одного из лучших учеников пансиона Эннеса: в высшие учебные заведения с того момента могли поступать только дворяне.
К счастью, Боткин сразу полюбил медицину. Он был одним из лучших студентов на своём факультете. Императорский Московский университет Сергей Петрович закончил со званием «лекаря с отличием».
После окончания высшего учебного заведения Боткин отправился на фронт Крымской войны, получив должность ординатора Симферопольского госпиталя.
После Крымской войны Боткин практиковался в странах Европы, написал и защитил докторскую диссертацию «О всасывании жира в кишках», переехал в Санкт-Петербург вместе со своей женой Анастасией Крыловой. В столице Российской империи Боткин написал ряд учебников по медицине, стал профессором кафедры академической терапевтической клиники.
«Реформатор» русской медицины
Боткин, помня о несправедливости, которую он встретил в виде закона Николая I, решил помогать людям, желавшим заниматься их любимым делом. Именно поэтому Сергей Петрович стоял у истоков развития женского медицинского образования в России.
Также именно Боткин выступал за введение карет скорой помощи в Российской империи. Благодаря Сергею Петровичу температуру тела начали измерять градусником. С середины 60-ых годов XIX столетия Боткин возглавил эпидемиологическое общество, боровшееся с распространением гепатита А.
Боткин стал первым русским лейб-медиком, то есть официально служил врачом при императорском дворе, до него на эту должность брали только иностранцев. Потом лейб-медиком служил его сын Евгений — в семье Николая II. Потомка Сергея Петровича расстреляли вместе с семьёй Романовых в доме инженера Ипатьева в 1918 году.
Боткин повлиял на популяризацию отдыха в Крыму. Именно он, будучи придворным доктором, решил отправить на полуостров страдающую туберкулезом императрицу Марию Александровну, сделав больную женщину настоящим трендсеттером в сфере оздоровительного туризма. Лечение в Крыму стало невероятно популярным, императоры один за другим принялись строить в Тавриде дворцы, а позже в теплые края потянулась и интеллигенция: писатели, художники, музыканты, актеры.
Друг Боткина Иван Сеченов как-то раз даже написал в своём дневнике о Сергее Петровиче: «Для Боткина здоровых людей не существовало, и всякий приближавшийся к нему человек интересовал его едва ли не прежде всего как больной…».
У Сергея Петровича, помимо медицины, была еще одна страсть — музыка. Он ежедневно играл на виолончели и трижды в неделю брал уроки у профессора консерватории. Играли они обыкновенно ночью, в двенадцатом часу.
Но если выявить у человека слабое зрение не составляет труда, то куда сложнее определить болезнь сердца. А тем более — у себя самого. Ошибся и Боткин. Он долгое время подозревал у себя печеночную колику, не знал или не желал знать о проблемах с сердцем.