Князь Александр Сергеевич Меншиков за свою карьеру сменил множество ведомств, но более всего любил морской мундир. Именно в этом мундире он командовал обороной Севастополя во время Крымской войны.
Одним из множества талантов князя был злой и едкий юмор. Знаменитый покоритель Кавказа, генерал Ермолов - не меньший острослов, однажды на жалобу Александра Сергеевича о том, что у него отросла борода, ответил в том ключе, что высунь, мол, батюшка, язык - да побрейся.
И вот невзлюбил Меншиков главноначальствующего путей сообщения и общественных сооружений, графа Петра Андреевича Клейнмихеля. В общем - то, было за что: означенный граф, будучи редким взяточником, посредством подарков супруге взымающим поборы со всего министерства путей сообщения, начиная от вахтера на шлюзе, и заканчивая должностными лицами Николаевской железной дороги, каковую строили под его чутким руководством, несказанно обогатился и возвысился.
Когда строились Исаакиевский собор, постоянный мост через Неву и Московская железная дорога, Меншиков подшучивал над графом Клейнмихелем: «Достроенный собор мы не увидим, но увидят дети наши; мост мы увидим, но дети наши не увидят, а железной дороги ни мы, ни дети наши не увидят".
Когда же его скепсис не оправдался, то князь сказал между прочим: «Если Клейнмихель вызовет меня на поединок, вместо пистолета или шпаги предложу ему сесть нам обоим в вагон и прокатиться до Москвы - увидим, кого убьет».
Был момент, когда Клейнмихеля назначали ответственным буквально за всё: он чинил Зимний дворец после пожара, руководил Медико-Хирургической Академией, и т.д.
Такие многосторонние обязанности возбуждали в обществе пересуды и слухи. В одном иностранном журнале напечатали, например, что возобновление Зимнего дворца поручено доктору медицины Клейнмихелю, и в столице при каждом открытии вакансии важной государственной должности сразу возникали слухи, будто на это место определен будет Клейнмихель. Его назначали, по городским слухам, и военным министром, и министром внутренних дел, и шефом жандармов. В 1843 г.умер митрополит Серафим. Слушая разговоры и предположения о том, кто будет назначен митрополитом в Петербург, Меншиков сказал: «Конечно же, граф Клейнмихель, больше то некому…»