Испортившаяся погода не только заставляет плакать с бессильной злобой при каждом взгляде в окно, но и обостряет те психозы, которым обычно время лишь поздней осенью.
Для всего в нашем мире есть название. Когда знаешь слово, когда можешь дать имя монстру, становится немного легче: значит ты не одна такая, кто-то уже боялся его. Меня даже удивляет, как много страхов, весьма специфических, одолевает человечество. От банального ужаса перед пауками, до редчайшей уранофобии - боязни смотреть в небо.
Я с детства плохо переносила вторжение в личное пространство. Мама рассказывает, что из всех её детей одна я старалась отодвинуться, когда она обнимала меня. А несколько лет жизни с жестоким человеком, не гнушавшимся чесать об меня кулаки, усугубили проблему до размера глобального психического надлома.
Спасибо Википедии, отныне я знаю имя своего чёрта: гаптофобия - боязнь чужих прикосновений. Я не переношу касаний рук людей настолько, что весь день после этого буду дрожать от отвращения. Мне невыносима мысль о том, что кто-то может тронуть мою руку, особенно если она не защищена одеждой. Если же человек подходит ко мне слишком близко, я перестаю его слышать, сосредотачиваясь на страхе: вдруг дотронется! Более того, даже опосредованное прикосновение заставляет все мои нервы сворачиваться перепуганным ежом. Например, мне трудно сесть в кресло, ещё тёплое после кого-то. Меня передёргивает, когда чужая ладонь накрывает мою компьютерную мышку. Вообще любое касание моих вещей пугает и нервирует.
Гаптофобия не грызёт меня только в адрес сына. При симпатии к мужчине, с ним тоже почти нет трудностей, если он не трогает мои вещи - только меня. И в толпе не слишком мучительно: видимо, в присутствии огромного множества раздражителей мой личный страх не ориентируется, как боггарт - привидение, способное напугать только одного человека.
В прошедшую пятницу я ехала с работы домой, как обычно, на метро. Уже перешла на свою ветку и встала в уголке двери, слушая музыку и листая Фейсбук. Был уже поздний вечер, и вагон щеголял простором. Мне нужно было проехать три станции.
И тут краем глаза я заметила движение. Кинула взгляд и тут же снова уткнулась в телефон: на соседней лавке старуха смотрела прямо на меня и что-то орала, жестикулируя. Боже, подумала я. Главное - не обращать внимания!
Но мне уже стало страшно, как и любому бы на моём месте, столкнись он с непривычным, неадекватным поведением. Однако это были даже не цветочки, а вообще завязь. Старуха, видя, что я её игнорирую, вскочила и подошла ко мне. Высокая, иссохшаяся ведьма в длинном плаще и косынке. Она встала вплотную и кричала, тыча в меня омерзительно костлявыми пальцами.
Я не поднимала на неё глаз и не слышала, что она хочет из-за наушников и шума метро. И не собиралась слушать. Я чувствовала, что на нас смотрит весь вагон. Мне было страшно, да что там - меня ужас просто парализовал, я каждую секунду ожидала, что старуха ударит меня или схватит за руку.
Через самую долгую минуту в моей жизни поезд остановился, и я выбежала на станцию. Ведьма не пошла за мной. Я опустилась на лавку, и мир исчез вокруг. Паническая атака, едва сдерживаемая в вагоне, ударила в меня словно горный обвал. Я задыхалась, сердце не стучало, агонизируя бешеной дрожью, тошнота стала единственной осязаемой реальностью... Дышать, думала я, дышать и не плакать!
Около десяти минут мне потребовалось, чтобы вспомнить, кто я и где нахожусь. Я вставала с лавочки как человек, которому впервые за десять лет сняли гипс с обеих ног. И еле-еле двигаясь, вошла в прибывший поезд, чтобы всё-таки добраться до дома, закрыть за собой надёжную дверь и спрятаться под одеялом.
До сих пор переживаю. Пишу, вспоминаю - и слабеют от страха мышцы. А у тебя есть специфические страхи?
