Нет, я люблю УАЗы. Все его модификации - «469», «Буханка», «Хантер», «Патриот» (включая их прародителя-дриопитека «Газ-69»). Мы давно знакомы и когда вижу на московских улицах это несуразное, как ершовский Конёк-Горбунок, сооружение, душа радуется. Потому как правильнее машин не бывает! Не считая «Газ-66», конечно...
Я угробил ни один УАЗ на просторах российской империи и, если представляется случай поговорить об этом чуде отечественного автопрома, я тут как тут.
Последний УАЗ Патриот я покупал на Ленинградском шоссе, с рук у какого-то мажора-дачника. Двухлетку, 2014 года. Новые из салонов не брал никогда, считаю, блажь, безумие и расточительство. Ну, не может даже навороченный УАЗ стоить больше полумиллиона, всё это отрыжка нашего российского капитализма.
Прежний владелец, узнав, что я погоню его дачного бездельника в Сибирь, на леспромхозовские пажити, ударился в печаль, просил не царапать его сучьями вековых лиственниц и не бить карданом о валуны сухих речек. Плотоядно улыбаясь, я ему обещал.
Так вот, первая заповедь: машина должна стоить ровно столько, чтобы в безвыходной ситуации ее можно было бросить в тайге помирать, и без особого сожаления.
...И мы поехали в Иркутскую область. Поменяв только масла и московскую смешную резину на нормальную с шипами. После счастливого подмосковного детства бедолаге предстояла суровая зрелость и непредсказуемая кончина в чужих краях.
Началось увлекательное соревнование, кто из кого быстрее вытряхнет душу.
Зимняя дорожка от Москвы до Байкала - это цветочки. Предстояли - среднее и нижнее течение Ангары, верховье Лены, БАМ, Якутия, Хабаровский край, включая Охотск, куда в принципе ничто кроме «Уралов» с гусеничными тягачами не ходит.
В районе Средней Мути меня на дорожке с наледью поймал летящий с горы лесовоз с хлыстами в прицепе. Смахнул в нокаут не хуже чем Поветкин Диллиана Уайта. И мы ушли через голову за канаты, в речку. Ничего, выжили, вытащили, переставили туеву хучу жести с ранее приконченного УАЗа, пришили зайчику новые ножки и он опять побежал по дорожке.
Вот вторая заповедь: пока у УАЗа пропеллером не скручена рама и заводится двигатель, это живая машина и обязана ездить!
С Василием Иванычем, сибиряком и старинным другом, мы тогда сложили песню про УАЗ. Монолог УАЗа, под Высоцкого.
По Обусе метель метёт,
Через Берут сплошная наледь.
Куда опять нас черт несёт
С тобой, Иваныч, глядя на ночь?
Ты не устал ещё от игр -
Брать перевалы эти с боем?
Куда мы мчимся, командир,
Всю жизнь с тобою?
Я стар уже, в моих годах
Давно пора лежать на свалке.
Чего мы делаем в снегах
После четвёртой капиталки?
Тут "Хаммер", если по уму,
И тот простится с белым светом.
Куда ты - третью?! Я ж помру
На тягуне проклятом этом!
Полегче, паря! Не дави
Своим унтом педальку в полик,
Я еду только из любви
К тебе и к воле...
Об УАЗе можно говорить бесконечно. Имеет непревзойденное свойство стойко переносить тяготы и лишения службы. Но явно косячит на благородном асфальте. Тяжело ему даются прямые шоссейки - то подшипник сжуёт от скуки, то крестовину кардана закусит. Бегать далеко и быстро этого парня не приучили, хотя, что касается «Патриотов», зачем-то внушили им, что они к этому способны.
Что ещё смешит в наших УАЗо-строителях, так это то, что прирождённого жить в невыносимых условиях бездорожья, ныне его оснастили безумными городскими легкомысленностями, чем внесли шизофрению в его самоидентификацию.
Это как мужику нормальную сексуальную ориентацию потерять. Совсем УАЗ её ещё не растерял, но дело идёт к тому. И Кулибиным из Симбирска надо определяться - продолжать ему менять пол или все-таки оставить мужиком. Если машина для настоящей России и бездорожья, то по этому пути надо и двигаться. А для города другую шушвайку придумать, где завитушек побольше, чтоб как у Зверева.
Я - за бездорожье, непролазную грязь, лютую зиму и жаркое лето. Значит, клиренс выше, колеса больше, с автоматической подкачкой, кондиционер надежней, пластмассу долой с бампера, а туда швеллер. И чтобы все детали отечественного производства, никакой Кореи в коробке передач, чай, не в Лимпопо живем.
И две печки в салон, утепление по максимуму. В нынешнем «Патриоте» при минус тридцати мёрзнешь и на отапливаемое сиденье ступнями залазишь, чтоб пальцы не отморозить, при минус сорока из-за наледи на лобовом дороги не видишь, при минус пятидесяти - ложись помирай...
И самая смерть - в тайге, в чистом поле где-нибудь в Забайкалье сам, без спецоборудования, не отремонтируешься. Там и сдохнешь, если никто не вытащит ближе к цивилизации. На что рассчитывать при наших диких пространствах не приходится.
Тем более, что мобильной связи за пределами Урала нет, а спутниковый телефон сожрет деньги на бензин.
Заповедь третья. Машины для России нужно создавать, исходя из самых суровых условий их эксплуатации. Не заводится при минус 50С, - в отвал!
Ульяновцы, понятно направление мыслей? Нужны консультации, обращайтесь...