Что написал Герберт Уэллс о Ленине?
“Кремлёвский мечтатель” кто бы мог подумать, но писатель Герберт Уэллс назвал так самого Владимира Ленина в своих заметках «Россия во мгле»! Имя Кремлёвский мечтатель подходит скорее для Путина. Но футуролог Уэллс не мог конечно же предвидеть этого.
Видя в какой разрухе находится Россия после Гражданской войны писатель в своих заметках сомневался, что она восстановится. А Ленин был для него просто мечтателем, ученым с поехавшей крышей.
Ленин, сидевший за столом заваленным бумагами, произвел на Уэллса впечатление именно ученого, а не политика. Вождь был гораздо умнее своего окружения и не был догматичным фанатиком марксизма, чего ожидал от него Герберт:
“Я ожидал встретить марксистского начетчика, с которым мне придется вступить в схватку, но ничего подобного не произошло. Мне говорили, что Ленин любит поучать людей, но он, безусловно, не занимался этим во время нашей беседы. Когда описывают Ленина, уделяют много внимания его смеху, будто бы приятному вначале, но затем принимающему оттенок цинизма; я не слышал такого смеха”.
Ленин и ГОЭЛРО
Фантаст не верил в электрификацию России, считал этот план фантазией:
“Дело в том, что Ленин, который, как подлинный марксист, отвергает всех “утопистов”, в конце концов сам впал в утопию, утопию электрификации”.
Потому что передовые державы на тот момент со своей могучей промышленностью не провели электрификацию. А Владимир Ильич в своей отсталой стране уже собрался! Да ещё и сказал: приезжайте через 10 лет и посмотрите, что будет!
ГОЭЛРО стал первым реализованным планом развития советской экономики. Он лег в основу индустриализации. Выработка электроэнергии в 1932 по сравнению с 1913 годом увеличилась не в 4,5 раза, как планировалось, а почти в 7 раз: с 2,0 до 13,5 млрд кВт.ч.
Уэллс видел будущность нашей страны “во мгле”. Он полагал, что в XX веке она распадется на две части – западную и восточную. Причем большая часть славянских народов будет тяготеть к Западной Европе.
Жизнь Москвы при Ленине
Он дает зарисовку московской жизни 1920-х, зарисовку Москвы, где и не пахло коммунизмом:
“Десять тысяч крестов московских церквей все еще сверкают на солнце. На кремлевских башнях по-прежнему простирают крылья императорские орлы. Большевики или слишком заняты другими делами или просто не обращают на них внимания. Церкви открыты; толпы молящихся усердно прикладываются к иконам, нищим все еще порой удается выпросить милостыню. Особенной популярностью пользуется знаменитая часовня чудотворной Иверской божьей матери возле Спасских ворот; многие крестьянки, не сумевшие пробраться внутрь, целуют ее каменные стены.
Как раз напротив нее на стене дома выведен в рамке знаменитый ныне лозунг: “Религия – опиум для народа”. Действенность этой надписи, сделанной в начале революции, значительно снижается тем, что русский народ не умеет читать”.
Вот такую страну – полностью патриархальную и безграмотную Ленин “поднял на дыбы”. Англичанину было сложно поверить в сказки “кремлевского мечтателя”, но в свой третий визит в 1934-ом таки пришлось!