Итоги выборов 2 декабря оказали весьма существенное влияние на расклад сил в мировом сообществе. Чавес проиграл. Он стал хромой уткой. Это значит, что один из главных столпов оппозиции Дяде Сэму пошатнулся, и теперь давление США на Латинскую Америку существенно усилится.
Поражение Чавеса преподнесло урок тем верноподданным оппонентам Путина, которые убеждали его по примеру Чавеса учинить реформу Конституции в целях продления его пребывания на президентском посту. Путин в своем упорном нежелании идти по этому пути оказался прав. Последствия провала могли бы быть слишком катастрофическими, а вероятность провала ничуть не меньше, чем в Венесуэле.
На этом фоне проходившие одновременно с венесуэльскими выборы в Государственную думу РФ вызвали мало интереса и не оказали заметного влияния на положение дел ни в мире, ни в России. Помимо официозного бряцания торжественными бубнами по поводу перехода к однопартийной системе правления, проявления интереса коснулись разве что вялого обсуждения вещей давно общеизвестных, типа произошедшего на наших глазах перехода админресурса в инструмент тотального управления рейтингами.
Впрочем, споры о фальсификации выборов тоже проходили очень вяло. Кто-то где-то ловил за руку местные комиссии при вбрасывании тысячи бюллетеней в урну. Председатель Центризбиркома также дежурно-скучно демонстрировал, что у него не получится вбросить так много сразу. Журналисты обсуждали, что возможны другие технологии вброса, кроме продемонстрированной Председателем. Но в целом комментировалось все это так же вяло, как если бы кто-то сделал открытие, что менты берут взятки и бьют подследственных, да еще и удивился оному.
Конечно, картину изрядно подпортило рвение руководства некоторых национальных республик, у которого крыша немножко поехала от тотального контроля за админресурсом, то бишь за комиссиями. Любому эксперту в области общественного мнения известно, что консенсус в обществе по любому вопросу не может превышать двух третей голосов. К этой цифре и старался подогнать результат правящей партии админресурс Центра и регионов. Всем было понятно, что и реальная явка на рядовые выборы вряд ли может превысить нормальный порог в 40%, особенно если результат и так известен. Поэтому наблюдатели предположили, что все, что свыше этого порога, как раз и добрасывалось доверенными людьми в комиссиях – то ли тем способом, который продемонстрировали журналистам в Центризбиркоме, то ли по более продвинутой технологии. Однако, доказательств этого факта у наблюдателей нет, а потому обсуждать сей вопрос тоже неинтересно.
Впрочем, 99%-ные результаты некоторых республик и по явке и по голосованию за одну партию, тоже не стоит относить на счёт неизбывной глупости их руководства, выставившего в смешном свете московское начальство перед всем миром – будто оно решило посоревноваться с Л.И.Брежневым в рейтингах народной любви. В действительности, эти ребята оказались заложниками нового избирательного закона, который делает весьма призрачными возможности малонаселённых регионов провести хотя бы одного своего кандидата. По сути, эта возможность становится реальной только при таком тотальном голосовании за своего кандидата, на что и пришлось пойти руководству этих регионов.
Существует старая методика оценки мощности админресурса, годная с небольшими вариациями для любых стран. Для ординарных выборов с явным фаворитом берется число бюллетеней, превышающее 35% (на выборах с неясным исходом – 42%, при решении жизненных вопросов нации- 55%). Это число вычитается из числа бюллетеней, поданных за фаворита выборов, на которого работает админресурс. Остаток и есть вполне объективная оценка реально поданных за фаворита голосов. После такой операции и результат коммунистов становится вполне соответствующим их рейтингу на независимых соцопросах, а флуктуационное сокращение их рейтинга исчезает. Да и результат выборов начинает укладываться в стандартное распределение Парето.
Впрочем, эта стандартная методика оценки задействования админресурса на выборах в разных странах не учитывает роли админресурса в манипулировании собственно избирателями. Например, в этот раз под весьма странным предлогом оказался снят с предвыборной гонки фаворит выборов – националистическая партия «Народный Союз», костяк нашумевшего на прошлых выборах блока «Родина». Сам факт столь скандального снятия партии с выборов и последовавшей за ним кампании атак на близкую к партии журналистику является свидетельством панического страха властей перед этой силой.
Таким образом, власти обозначили ту силу, которой в наибольшей степени опасаются, хотя пока что и не готовы с ней считаться, намерены контролировать при помощи жесткой конфронтации. Можно предположить, что этой силе суждено сыграть существенную роль в тех событиях, которые предстоят в скором времени.
Какие же это будут события?
Как всегда для прогноза имеет смысл пристально вглядеться, что происходит в финансовой сфере и экономике в целом. А там происходят вещи совершенно фантасмагорические.
Прежде всего, гигантский, в сотни миллиардов долларов, резервный фонд совершенно не влияет на положение дел на внутренних финансовых рынках. Более того, на них обозначился неожиданный и необъяснимый, если принимать на веру то, что говорится Минфином и правительством, кризис ликвидности.
Далее, несмотря на нехватку ликвидности инфляция существенно превысила планируемые Минфином и ЦБ показатели. Необходимый вброс ликвидности для спасения в Новом Году банковской системы от краха неизбежно ускорит инфляцию и поставит на повестку дня вопрос о резком снижении курса рубля. В этой ситуации самым разумным решением было бы перевалить инфляцию на доллар, осуществив долларовую интервенцию на бирже в поддержку рубля под накачку экономики денежной массой. Но на такой простейший способ борьбы с инфляцией Минфин и Центробанк пойти не могут, хотя за ними и числятся сотни миллиардов долларов, а на всю интервенцию потребуется два-три процента этой суммы.
Судя по всему, в реальном распоряжении ЦБ и Минфина нет и двух процентов заявленных объемов резервов. Ситуация напоминает 1998 год, когда накануне дефолта объем резервов ЦБ числился почти в 20 миллиардов долларов, и никто особо не беспокоился. А потом вдруг выяснилось, что реальный ликвидный ресурс в распоряжении ЦБ составляет не более 3 млрд. долларов, причем и его структура крайне непроста, так что для интервенции его не попользуешь. А остальные миллиарды оказались на счетах в коммерческих банков, заморожены под какие-то специфические операции, то есть оперативному управлению ЦБ были недоступны.
Сейчас структура активов ЦБ и тем более структура размещения финансовых резервов России еще мене прозрачна, чем в 1998 году. И опять стоит вопрос не о том, где числятся сотни фиктивных миллиардов, а лишь о том, найдутся ли необходимые для уравновешивания сложившейся сейчас ситуации несколько миллиардов. В 1998 году достаточно было бы 7 доступных ЦБ миллиардов, чтобы уравновесить ситуацию. За 10 лет доллар успел обесцениться втрое, так что сегодня аналогичная сумма составляет миллиардов 20-25. Есть ли они в оперативном распоряжении ЦБ? Это – основной вопрос предстоящего года. Ответ на него определит развитие событий в стране.
3 дек, 2007