Черный город горел неоновыми вывесками. Белый снег падал на дорогу. Благодаря всему этому городской пейзаж напоминал слайды диафильма. Пленка крутилась, вырисовываясь восьмерками, превращаясь во что-то бесконечное.
Марк сидел на кухне и глотал разноцветные сферы. Вены расцветали под татуировками, легкими движением руки он поглощал все, что у него осталось. Облокотившись на спинку стула, Марк закрыл глаза.
– Так останавливают время, – подумал он.
Сигарета тлела, выпуская из себя последние порции дыма. Протянув руку, Марк прикурил новую.
Комната становилась ярче, и голоса в голове вновь утихли. Теперь можно уйти из реальности, забыться, погрузившись в небытие.
– Вот эта – точно последняя, – думал он.
Уже несколько лет Марк пытался с этим завязать. Обещания, которые он давал самому себе, были пустым звуком. Впрочем, как и вся его жизнь.
На экране компьютера полоса загрузки достигла финала. «Мертвец» Джима Джармуша успешно загружен.
Пара кликов – и Джони Депп уже отправлялся в «Город Машин». Отправная точка, после которой начнется его долгий путь в небытие.
Уставившись в монитор, Марк пытался поймать самую суть фильма, ту самую, которую режиссер с причудливой прической попытался в него вложить. Из колонок послышался шепот Никто:
Кто рождается на свет лишь для горести и бед,
Кто рождается навечно лишь для радости беспечной,
Кто для радости беспечной, кто для ночи бесконечной.
Внутри что-то съежилось. Марк осознал, что у него все рушится, что его выход из реальной жизни – это всего лишь иллюзия. И все, что он делает, – лишь жалкая попытка уйти от обыденности. Закрыться в темном шкафу.
– Этим утром я все изменю, – шептал он себе.
Перерыв всю квартиру, Марк нашел визитку доктора. Ту самую, что вручил ему врач, оказавший помощь после очередной передозировки.
Сердце немного успокоилось от мысли, что он еще в силах что-то исправить. Поймав себя на этой мысли, Марк уснул.
Утро оборвало его сон громким стуком в дверь.
– Открывай, я знаю, что ты дома! – раздался нервный женский голос.
Он не хотел подходить к двери, понимая, что это хозяйка квартиры, которой уже задолжал кругленькую сумму. Марку было бы чем платить, но практически все финансы уходили на покупку сфер.
Она стучала еще несколько минут, а затем в квартире вновь воцарилась тишина.
Марк выдохнул. Включив сотовый, он набрал номер на визитке. Длинные гудки порождали в нем сомнения, Марк уже хотел было отменить свое решение, но через несколько секунду услышал знакомый голос:
– Марк, неужели это Вы?
– Да, доктор. Могу ли я к Вам прийти?
– Конечно, сегодня в районе часа буду ждать.
Марк ответил спасибо и нажал на кнопку сброса.
Надев самые приличные, по его мнению, вещи, он направился на улицу. Лето уже заканчивалось, и холодные ветра вторгались в Черный город. Достав старые китайские наушники, включил «Макулатуру». «Мое тело – Ноев ковчег для бактерий», – монотонно начал читать Алехин.
Осмотревшись вокруг, Марк понял, что город напоминает ему одну большую помойку. Все было так скученно – пивная на пивной, угол за углом. Вывески, запахи дешевых кафе, дворники, автобусы, маршрутки. Женщины, в глазах которых он видел свою бывшую любовь. Ту, которая сделала вид, что поняла его, а затем ушла, даже не закрыв за собой дверь.
– В каждом человеке живет внутренняя драма, – подумал Марк.
Зайдя в автобус, он занял место возле окна. «Невинен, как крюк на живодерне», – произнес голос Сперанского в наушниках.
Затем Марк услышал мелодию, которую порождали клавиши пианино, и в голове возник образ – черное и белое.
Эстетика романтизирующей драмы, от которой сердце разрывалось внутри. Впервые за долгие недели он вырвался днем в город. Непривычно щуриться от лучей солнца. На секунду Марку даже захотелось вернуться домой, задернуть шторы и избавиться от этого гнетущего чувства. Он был чем-то темным для самого себя, черная дыра внутри готова была поглотить все вокруг. Но вот уже играет «Запястья». «Мы были бы еще вместе, если бы я тебя обрюхатил», – прозвучало в наушниках.
Марк улыбнулся, уловив в этой строке забавный смысл. Он не видел себя семьянином, представление чего-то сплоченного было для него мечтой, такой далекой, как галактика, которую еще не успели открыть.
Автобус подъезжал к остановке. Нужно было выходить.
Двери больницы приветливо распахнулись. На входе его уже ждал доктор.
– Марк, я очень рад, что ты наконец-то решился сделать первый шаг. Следуй за мной, – произнес доктор и жестом указал, куда идти.
Коридоры освещали холодные люминесцентные лампы. На каждой двери был порядковый номер. Марк отсчитывал цифры от начала до конца, пока они не уперлись в нужную.
– За этой дверью тебя ждет новая глава жизни, – распахнув дверь, произнес доктор.
Чувство предвкушения объяло Марка изнутри, и он шагнул внутрь. В кабинете полукругом стояли стулья, каждый из них уже был занят, за исключением одного. Того, на который должен был сесть сам Марк.
Он не всматривался в лица, поддавшись охватившему вдруг чувству стеснения, и он вдруг осознал, что это общество людей, которых постигла та же беда, что и его. Но пути назад не было. Люди, сидящие напротив, оглядели вновь прибывшего с ног до головы.
Доктор, закрыв за собой дверь, произнес:
– Теперь мы точно можем начинать.
Марк понял, что именно он сегодня открывает собрание. Ноги онемели, и он испугался, что не сможет встать, но что-то внутри все же заставило его подняться и выдавить:
– Привет, меня зовут Марк, и у меня зависимость.
– Привет, Марк, – в один голос поддержали его все сидящие.
Он вздрогнул от неожиданности.
Доктор произнес:
– Марк, расскажи, что привело тебя сюда.
Набрав воздуха в легкие, Марк начал свою историю, словно читая сочинение, что он когда-то рассказывал учительнице после летних каникул.
– Пару лет назад я переживал тяжелый разрыв отношений, потерю работы, моя жизнь стала казаться мне пустой. Внутри я испытывал постоянную боль, вот здесь, – Марк тыкнул себя пальцем в солнечное сплетение. – Вначале мне казалось, что это все пройдет, но минули недели, затем пару месяцев, – и ничего не менялось. Тогда я начал искать причину возникновения происходящего, и понял, что мой родной город напоминает мне обо всем, что со мной было. И в одно утро я собрал вещи и покинул его. Я просто купил билет на поезд до конечной станции и отправился куда глаза глядят. Проезжая станции, я заметил название: Черный город. Помните ту самую песню, «Дубовый Гай»? Я не мог и подумать, что подобное место существует, и, выйдя из поезда, остался именно здесь.
Затем говорящий взял паузу и замолчал.
– А что было дальше? – вопросил женский голос.
Вдохнув еще немного воздуха, Марк продолжил:
– Я нашел работу в закрытом кинотеатре, ну, вы знаете, – там, где показывают что-то вроде «Греческой Смоковницы». Я кручу эти фильмы людям по ночам, один за другим. За это мне платят хорошие деньги, и я прекрасно знаю, зачем сюда приходят люди и чем они занимаются, но меня это мало волнует.
Через некоторое время я свыкся с тем, что происходит, и моя боль утихла. Сняв квартиру, я начал обустраиваться, купил себе телевизор, занялся коллекционированием книг. Я чувствовал себя в полном комфорте, вместо раны на моей душе появился рубец, но спустя какое-то время я понял, что под этим рубцом образуется нечто циничное и мрачное. Мне стал безразличен окружающий мир, и я погрузился в себя. Все, что я мог, – это включать фильмы и под звуки стонов на экране читать книги.
Так бы все и шло своим ходом, но в один момент произошло то, что изменило меня, как тогда показалось, навсегда.
Однажды, выходя с работы, я встретил заплаканную девушку. Я подошел к ней узнать, что случилось. Но она ничего не ответила, и я протянул ей носовой платок. Девушка улыбнулась сквозь слезы, и в этот момент я почувствовал что-то странное в душе, то, что я давно уже не чувствовал. Я угостил ее кофе, и она рассказала мне, что у нее украли сумку, что живет она в другом городе, приехала к знакомому, который так и не пришел на место встречи. Я попытался дать девушке денег и посадить на ближайший поезд, но она отказывалась. Мы разговорились, и я предложил немного пройтись, на что она согласилась.
В ту ночь мы гуляли по городу. Помню, как неоновые вывески освещали наши темные силуэты. Мы бросали камни с набережной в воду и смеялись. И вот в какую-то секунду я уже целую ее. А затем мы оказались у меня дома, абсолютно голые, без стыда и совести. Так, вместе, провели несколько недель. Она подала заявление об утере паспорта. А в один солнечный день просто исчезла, словно человека в моей жизни никогда и не было. Она не оставила не записки, ни знака. Я пытался найти ее, но все было тщетно.
Книги перестали быть интересны, и я начал ходить по барам и клубам в выходные. Познакомился там с ребятами, и они открыли для меня эти разноцветные сферы. Ну а дальше вы знаете.
Взяв небольшую паузу, Марк с горьким чувством сожаления на душе добавил:
– А затем я подсел. И теперь вот сижу тут, – грустно закончил он повествование и опустил голову.
Все сидящие поаплодировали ему, кроме девушки, которая все это время не отрывала от него взгляда.
Доктор улыбнулся, затем произнес:
– Я принесу воды, а вы пока можете пообщаться между собой.
Почти каждый из присутствующих подошел к Марку и протянул ему руку.
– Очень сильная история, ты понимаешь, о чем говоришь.
Марк лишь пожимал плечами. Ему не очень было понятно, почему его история так понравилась остальным. Ведь в ней не было надежды, лишь мрачная пустота, которая пожирала его изнутри. Даже находясь в этом зале, он чувствовал, как тот темный шкаф манит его к себе. Но Марк твердо решил бороться и досидеть до конца собрания.
Весь вечер он слушал чужие истории, наблюдая за каждым. На душе становилось легче: Марк понимал, что в этом мире не он один такой.
В конце каждый из собратьев по несчастью оставил ему свой номер. Марк попрощался и покинул пределы больницы.
Черный город окутывала ночь, в это время он по внешним признакам оправдывал свое название.
Марку хотелось просто идти и не оборачиваться, не вспоминать прошлое, словно его ждал светлый путь впереди.
«Книги – как корнеплоды на рынке, без всяких примет, ни одна из них не сократит расстояние между сном и реальностью, между твоей и моей постелью; и буквы толкаются, как на вокзале, испуганные пассажиры, покидающие город-призрак, каждый сам за себя, и я смотрю на них сквозь улыбку, мне некуда бежать, и в принципе я согласился бы на ножевое, пока мои губы всё ещё пахнут тобой», – прозвучал знакомый голос в наушниках. Вдыхая табачный дым и выдыхая его в ночной город, Марк отправился на работу.
Красная неоновая вывеска кинотеатра поприветствовала своего любимого работника. Он вошел в двери через черный вход, и никто из гостей не знал, кто каждый день включает им кинопленку. Каждый фильм был похож на другой. Сюжеты разные, но суть одна и тоже. То группа одиноких девушек приезжает на остров, где их поджидает дикий мужчина с огромным… Или богатая семья, которая совращает слуг. Суть одна и та же – похоть и нагота, смысл – и пустота.
Марк зарядил одну из кинопленок и запустил фильм. Из сумки он достал книгу «Над пропастью во ржи». Под стоны из колонок он пытался вникнуть в текст, уловить самую суть, но смысл ускользал от него от страницы к странице. Отложив книгу в сторону, Марк взглянул из окошка в зал, и от того, что он увидел, начало тошнить, но он продолжал смотреть. Эстетика омерзительного объяла его разум, и все, что он испытывал, – это отвращение. Но в то же время Марк понимал, что его собственные пороки и пороки этих людей – абсолютно разные. То, что делал он, было намного хуже, ведь это убивало его, а их – нет. Они не убивали свою душу так, как делал это Марк. Отключая каждый импульс внутри себя, он погружался во мрак, они же жили в нем с самого начала и отдавали себе отчет в своих действиях.
Через несколько секунд Марк осознал, что позади него кто-то стоит. Обернувшись, он увидел ту самую девушку с вечернего собрания.
– Что ты здесь делаешь? – удивленно спросил Марк.
– Я шла за тобой, – произнесла девушка.
– Зачем?
Она пожала плечами.
– Если кто-то узнает, что я вожу сюда посторонних, меня точно уволят. Тебе лучше уйти.
– Во сколько у тебя заканчивается смена?
Марк посмотрел на часы.
– Через двадцать минут.
– Тут неподалеку есть кафе, не хочешь выпить кофе? – с надеждой спросила гостья.
Марк кивнул головой.
– Я буду ждать, – уходя, произнесла она.
Марк не мог понять, зачем она это делает. Но внутри его возник интерес. Первые шаги к новой жизни, ему не хотелось вновь уходить в себя, и поэтому он решил провести время с ней.
Кафе находилось через дорогу от кинотеатра. Внешним видом оно больше напоминало придорожное заведение из иностранных фильмов, где девушка доливает тебе кофе и подают шоколадные блинчики.
Она сидела на одном из стульев и ожидала его. Марк заказал две чашки кофе. Несколько минут они молча смотрели друг на друга, пока девушка не оборвала тишину.
– Меня зовут Мери.
Она знала его имя, и Марк в ответ лишь приветливо кивнул головой.
– Твоя история… она зацепила меня изнутри. Ведь у меня самой случилось нечто подобное. Я тоже бежала из своего родного города, но тогда я уже была зависима и не могла остановиться ни на секунду. Все время я уходила в себя, казалось, что в любой момент я смогу прекратить внутри себя это чувство, но в итоге оно так и осталось дырой внутри меня глубиной с Марианскую впадину.
Марк слушал ее внимательно; в эти минуты он понимал, что не настолько одинок в этом мире, как это казалось несколько часов назад на собрании. Внутри выстроилась цепочка событий, он был уверен, что находится на верном пути.
Девушка старалась рассказывать свою историю так медленно, что Марк начал понимать, что ей просто некуда идти.
– Ты осталась без жилья? – Марк задал вопрос в лоб, хоть уже заранее знал ответ на свой вопрос.
Она кивнула головой. Марк предложил переночевать у него, и девушка согласилась.
Они проговорили до самого утра, и только с первым лучом солнца погрузились в сон. Засыпая, Мери положила свою ладонь на его руку. Марк почувствовал знакомое ощущение, то, которого ему так не хватало. Внутри него расцветало что-то светлое, но он боялся принять это. Ведь каждый раз, когда это происходило, он взлетал к самому солнцу, но оно обжигало его крылья, и он начинал падать вниз, в то место, где нет дна, где бесконечный полет вниз может продлиться вечно.
Марк проснулся от шороха. Протерев глаза, он увидел, что Мери убирается в его комнате.
– Доброе утро, или, скорее, вечер, – с улыбкой произнесла она.
– Зачем ты это делаешь? – в недоумении спросил Марк.
– Рано или поздно кто-то должен был это сделать.
Марк понял, вернее, почувствовал: это и был домашний уют, тот, что он потерял много лет назад. Ему совершено не хотелось притрагиваться к тому, что он до этого употреблял. Ей, по-видимому, тоже.
С этого волшебного момента начались лучшие недели в жизни каждого из них. Они все время проводили вместе, Марк оплатил долг за квартиру. Приходя на работу, он больше не вслушивался в происходящее на экране, в это время он уходил в самый дальний угол кабинки и разговаривал с Мери по телефону или слушал музыку. Они вместе каждую неделю посещали собрания и делились успехами, которых достигли. Доктор ставил их перед всеми в пример.
Детоксикация проходила успешно, казалось, что и сам Черный город стал немного светлее.
И, возможно, это могло бы длиться долго.
В один из осенних дней Марк возвращался домой после работы. Слушая музыку в наушниках, он поймал себя на странном тревожном чувстве. Позвонил на телефон Мери, но она не ответила на звонок. Внутри него возникло чувство слепой тревоги.
Его быстрый шаг перешел на бег, и через несколько мгновений Марк уже стучался в квартиру девушки. Но к двери никто не походил. Найдя ключи в кармане, он провернул их в замочной скважине. Открыв квартиру, его обдало порывом ветра, который ударил в лицо без всякого сожаления.
На балконе лежала Мери, ее тело было неподвижно, глаза открыты, будто она смотрит куда-то в темноту ночного звездного неба. Марк поднял ее, донес до кровати. Казалось, вот-вот – и она проснется, но ничего не происходило. Он вызвал скорую помощь, хотя внутри возникло тяжелое чувство осознания того, что уже слишком поздно.
Через три дня Марк стоял у ее могилы. Проклиная Черный город и ненавидя себя, в душе даже не понимая, за что.
В тот день она нашла заначку Марка и выпила все, до единой сферы. Причину он так и не узнал, да и вряд ли узнает в этой жизни. Доктор сказал ему, что у девушки случился срыв, что так иногда бывает. Но Марк не верил, что она смогла предать его так просто и оставить снова одного. Каждая клетка его души трескалась под тяжестью происходящих событий. Ему хотелось выть, рвать и метать, но снаружи он оставался все таким же каменным, словно ничего и не было.
Марк перестал выходить на работу, покидать пределы квартиры. Жизнь замерла, словно стрелки на сломанных часах. Через несколько недель он снова вернулся в свое привычное состояние. Опять сидел на кухне, глотая одну сферу за другой. В голове пролетела строчка из песни: «Важна не линия, а точка, в которой она оборвётся».
На экране Никто отправлял пироги Уильяма Блейка на другую сторону. Марк почувствовал усталость и закрыл глаза.
«Ты убил того, кто убил тебя?» – последнее, что он услышал перед тем, как уснуть.
Перед глазами поплыли титры.
В ту ночь Марк видел свой последний сон, в котором он был счастливым семьянином, держа на руках ребенка, он видел Мери, которая стояла рядом и улыбалась ему. Все было хорошо.
– Теперь точно все будет хорошо, – прошептал Марк усталыми губами сквозь сон.
И больше не проснулся.
Гроб перенесли через порог квартиры, словно ту самую пирогу, что отправится в долгий путь, из которого уже нет пути обратно.
Доктор стоял позади и махал рукой, словно Никто, что прощается с Уильямом Блейком.
Марка похоронили рядом с Мери. Люди смеялись и плакали, вспоминая их.
Спустя некоторое время на их общем памятнике напишут ту самую фразу из его любимого стиха: «Кто-то рождается для удачи, кто-то – для бесконечных ночей».