Начало здесь: https://zen.yandex.ru/media/id/5d7a1e966f5f6f01277cfe4d/perekrestki-sudeb-5f6c938ba8dffe5709670887
Вера – молодая женщина тридцати лет, слегка пошатываясь, не спеша шла к железнодорожному вокзалу. Сегодня хозяин выполнил своё обещание и выгнал её с работы за систематическое употребление спиртных напитков.
- А, пропади она пропадом такая жизнь! Не могу больше, не могу и … не хочу… - бормотала Вера себе под нос.
Кто она сейчас? Катящаяся вниз по наклонной, спивающаяся, безработная, одинокая и никому не нужная женщина. Мусор, пыль под ногами остальных, более успешных и счастливых людей, у которых есть семьи. А ведь ещё год назад всё было по-другому: была семья, была работа, была цель в жизни, было ощущение счастья. Всё изменилось в один миг чуть больше года назад.
До начала перестройки Вера с мужем работали в одном из проектных институтов. У них был сын, Коленька – милый карапуз, который своей улыбкой и смехом наполнял счастьем любящие родительские сердца. Когда началась перестройка, их отдел закрыли, и Вера с мужем оказались безработными. Но тогда они не отчаялись, не опустили руки и не стали ждать «манны небесной». Молодые, здоровые, умные они быстро приноровились к новым веяниям жизни и организовали своё небольшое дело. Поначалу было трудно, но они старались и дело пошло. Сначала медленно, со скрипом, а потом…
В тот роковой день их Коленьке должно было исполниться шесть лет (сынишка родился вечером). Мальчик не должен был ехать в машине с отцом. Но Коля проснулся рано, ведь всё-таки сегодня был его день рождения, а кто же будет зазря «просыпать» свой праздник. Мужу надо было съездить на работу, всего на пол часика, отдать распоряжения, а потом они все вместе планировали сходить в парк аттракционов и …
Коля так просился прокатиться в машине с отцом, что Вера не смогла отказать. Она стояла на балконе, когда муж с сыном вышли из подъезда, вот они подняли головы и, счастливо улыбаясь, помахали ей руками. Она махала в ответ и тоже улыбалась. Махала, когда они подошли к машине, махала, когда муж усадил Колю и захлопнул дверцу, махала, когда муж сам садился за руль, махала, когда внезапно прогремел взрыв…
До своего шестилетия Коля не дожил десять часов. Почему-то именно этот факт больше всего поразил Веру. «Десять часов, всего лишь десять часов…», - шептала женщина, заливаясь слезами.
Вера так и не смогла оправиться после потери мужа и сына. Их маленький, но весьма преуспевающий бизнес «отжали», она сама подписала все бумаги. Когда подписывала, думала: «А ведь это они убили, заложив взрывчатку под машину. Кто? Этот, что усмехается? Или может, этот, с квадратной мордой, жующей жвачку?» Они ещё что-то говорили, но Вера не слышала, её сознание было расплывчатым, все окружающие двигались в каком-то замедленном темпе, а звуки доносились глухо, искажаясь. «Десять часов, всего лишь десять часов…» - шептала женщина.
Повернув на Привокзальную улочку, Вера увидела вдалеке здание железнодорожного вокзала. Зачем она жила так долго одна? Торговала на рынке, зачем? Чтобы купить спиртное, выпить и забыться? А дальше что? Сегодня ночью ей приснился Коленька, он улыбался и протягивал к ней руки, как будто звал… «Десять часов, всего лишь десять часов…»
Почему из множества способов расстаться с жизнью Вера выбрала именно поезд? Наверное, потому, что с детства в её сознании поезда ассоциировались с переменами, новой жизнью… Ты садишься в вагон, поезд трогается, и за окном начинают мелькать незнакомые города и пейзажи. С тобой ничего не происходит, ты просто сидишь и ждёшь, а новая жизнь сама бежит тебе навстречу. Когда поезд останавливается, ты выходишь на перрон, делая шаг в неизвестность. В этот момент вся предыдущая жизнь остаётся где-то там, далеко, и у тебя возникает иллюзия, что можно всё начать сначала.
Но сегодня Вера шла к вокзалу не для того, чтобы уехать в новую жизнь, она шла, чтобы оставить эту жизнь навсегда.
Вера зашла в здание вокзала, действие алкоголя к этому времени начало проходить, ужасно разболелась голова. «А почему бы и не выпить напоследок?» - мелькнула мысль, и женщина направилась к буфету. «Поправив здоровье», Вера нетвёрдым шагом вошла в зал ожидания и села в свободное деревянное кресло в углу, до ближайшего поезда оставалось полчаса.
***
Сашка остановился, как вкопанный, перед ступеньками, ведущими в здание вокзала. Вся его уверенность в том, что мама сидит и ждёт, вдруг разом прошла, уступив место страху и сомнению. Немного потоптавшись на месте, мальчик начал медленно подниматься по ступенькам, казалось, что ноги налились свинцом. Все эти годы Сашка ни капли не сомневался в том, что встретится с мамой, а вот сейчас, когда до столь желанной встречи осталось только подняться по ступенькам и войти в зал ожидания, он испугался, а вдруг мамы там не окажется. И чем ближе подходил Сашка к двери вокзала, тем сильнее крепла в его голове мысль о том, что мамы там не будет.
Едва мальчик вошёл в здание, как тут же почувствовал такой забытый, и вместе с тем, такой близкий и родной специфический запах всех железнодорожных станций. Его маленькое сердечко затрепетало, сомнения отпали, теперь Сашка точно знал – мама его ждёт. А когда раздалось знакомое «Внимание, внимание, поезд номер…» мальчик сорвался с места и побежал в зал ожидания.
Сашка увидел её сразу, вон она тихонько сидит в самом углу, его мама. В том, что эта спящая женщина и есть его мама, мальчик не сомневался. Все вокруг разговаривают, шевелятся, суетятся и только она, его мама, тихо и спокойно сидит и ждёт, ждёт, когда он вернётся в то место, где они расстались. Она так долго его ждала, что, конечно же, немножко устала и заснула.
Сквозь пьяный сон в сознание Веры всё отчётливее пробивался детский голосок:
- Мама, мама, проснись, я пришёл…
Ничего толком не соображая, не открывая глаз, Вера протянула руки, обняла Сашку и крепко прижала к себе:
- Сыночек мой, - всхлипывала пьяная женщина.
Они долго сидели, обнявшись, и плакали. И если Сашка нисколько не сомневался в том, что это и есть его мама, то Вера, постепенно приходя в себя, отдавала себе отчёт в том, что это совершенно чужой ребёнок, который что-то напутал, но женщина не спешила восстановить истину. От крепко обнимающих её детских рук, детского тела, прижавшегося с такой силой, что, казалось, хочет втиснуться и раствориться в её теле, от любви, что излучал этот мальчик, Вера вдруг почувствовала себя счастливой. Слушая бессвязное бормотание ребёнка, пытающегося рассказать о своих мыслях и чувствах, Вера поняла главное – у этого мальчишки нет родителей, и почему-то он считает её своей матерью.
- Пойдём домой, сынок, - сказала Вера.
Мальчик тут же радостно закивал головой и взял её за руку.
Пока они шли, Вера старалась собрать свои разрозненные, обрывочные мысли в кучу, но на нетрезвую голову это было невозможно сделать. В конце концов, она решила, что думать будет завтра, а сегодня ей просто хотелось не растерять то забытое чувство счастья, что дарил этот ребёнок своим присутствием.
Когда они подошли к дому, Сашка засомневался. Хотя мальчик и смутно помнил свою жизнь до детдома, но всё же кое-что помнил. Это был вовсе не его дом, не его подъезд, не его этаж и не та квартира, в которой они жили с мамой. Мальчик недоверчиво посмотрел на Веру, которая сразу же поняла его взгляд и поспешила сказать, что она переехала в эту квартиру совсем недавно, поскольку здесь больше места. Места было действительно больше и Сашке очень хотелось верить, но что-то ему мешало. Мальчик изо всех сил напрягал свою память, пытаясь вспомнить лицо матери.
- А это твоя новая комната, - распахнула Вера дверь.
Сашка окину уже совсем недоверчивым взглядом обстановку и вдруг замер, широко открыв рот и пытаясь что-то сказать.
- Мои солдатики, - наконец закричал мальчик и бросился к полочке, на которой стояли игрушки Коленьки, больше Сашка не сомневался в том, что это его дом и его мама.
***
Прошло двадцать лет.
Стрелки всех часов показывали половину первого ночи. Из подъехавшего к дому такси вышла хорошо одетая женщина лет пятидесяти. По тротуарной плитке застучали каблучки. Вера (а это была именно она) зашла в подъезд, поднялась по лестнице и скрылась за дверью своей квартиры. Включив свет, она остановилась на пороге детской комнаты. Посмотрела на пустующую кровать и вздохнула: её сын Александр сегодня женился и уже не будет здесь спать, как прежде. Вера медленно обводила взглядом комнату, ей было и весело, и грустно. Она подошла к полке, на которой, по-прежнему, стояли солдатики, которые двадцать лет назад полностью изменили её жизнь. Тогда она сумела начать жить заново, усыновила Сашку, который свято верит, что она и есть та самая, настоящая мать, которую он так долго ждал. У самой же Веры в сознании постепенно Сашка слился с образом её погибшего сына Коленьки. И когда подросший Саша просил её рассказать о том, какой он был маленьким, Вера рассказывала о первых шагах и словах Коленьки.
Сейчас, глядя на опустевшую комнату сына, Вера вдруг подумала, что на вокзалах каждый день сталкиваются десятки тысяч людей. У каждого своя жизнь, своя судьба. Они спешат по своим делам, не замечая друг друга, не ведая, что возможно именно сейчас, в этой суматохе они разминулись со своим счастьем.
Вера ещё раз посмотрела на солдатиков и прошептала:
- Спасибо тебе, сынок.
