– Что это у тебя такое на руке? – спросила подруга, когда официант отошёл от нашего столика.
– Наклейка.
На моём запястье красовался изящный браслет – переплетение золотых звеньев с вкраплением цветной эмали салатового цвета. Красиво, но дюже дёшево. Потому что наклейка, купленная в ближайшем супермаркете.
– Детство в попе играет? – с усмешкой уточнила подруга. Та самая подруга, которая ещё несколько лет назад сама бесила меня детскими выходками.
Ну, знаете, такое дурачество, когда губки надуваются, голос становится детским. Она с мужем таким голоском любит разговаривать. Или, когда неожиданно вылезает бесячество, и она на тебя неожиданно напрыгивает и говорит «гав», типа испугать хотела.
И меня, вечно серьезную даму, этой ой, как бесило. Я расценивала такие поступки, как «показывать дурочку». За подругу становилось неловко. Я морщилась, высокомерно закатывала глаза, изображая что-то вроде «ну, сколько можно?!» и внутренне осуждала близкого человека.
Человек вёл себя не так, как я от него ожидала. Он был несовершенен по МОИМ меркам, не соответствовал МОИМ канонам поведения взрослой девушки и женщины.
Я всегда была излишне серьезна, подруга – нет. Теперь поменялись местами.
Уже знаю – то, что напрягает в другом человеке, оно или есть в нас самих, а мы не замечаем, или мы не позволяем себе ничего подобного. Я не позволяла. Считала, что если взрослый человек начинает вести себя по-детски, то он выглядит, как дурак. А значит все его осудят, покажут пальцем, высмеют и отвернутся.
Шаблоны. Общепринятые.
Помню, как началась перестройка, железный занавес страны открылся, и мои родители периодически стали приносить с работы по бартеру вещи импортного производства. Меня поражали цвета. Советское прошлое в нашей провинции отдавало серостью в прямом смысле. Ярких расцветок было немного и появиться в подобном среди людей было вызывающе и неприлично.
А тут перестройка заиграла всеми цветами западного свободомыслия. Как говорила моя подружка: «Аж в глазах звенит». Ярко фиолетовая курточка, неоновый зеленый шарф, блузка невообразимого бирюзового цвета. А беретики из ангорки! Пушистики всех оттенков.
Наш серый советский мир тогда перевернулся. И когда мама вручила мне пуховик цвета фуксии, я захлебнулась от восторга, а потом не знала, как выйти на улицу. Казалось, все на тебя смотрят. В автобусе хотелось спрятаться за поручень, потому что первое время ты была единственным, максимум ещё пара человек, резким и вычурным бельмом на черно-белом шаблоне строгой советской жизни. И все пялились на тебя, как на чудо. Не улыбались, потому что пребывали в культурном шоке, по-моему.
И даже если в доперестроечное время попадалась на прилавках приметная вещица, мама рассуждала так: «Лучше потемнее взять, эта будет слишком маркая».
Слишком ярко, слишком марко, слишком по-детски, слишком фривольно…
НЕ СВОБОДА.
Уже никто не запрещает, а мы всё ещё зашиваемся в серости одежды, скромности поступков, зажатости высказываний.
И пусть для кого-то мой наклеенный браслет смотрится по-дурацки. Мне нравится его носить. Нравится его узор, блеск, сочетание с одеждой. Нравится быть немного детской, непосредственной, может быть наивной.
Я «одеваю» этот браслет не потому что, у меня нет нормальных браслетов, воплощенных в металле или пластике. Кстати, на самом деле нет. Та парочка, что есть, только для праздничных нарядов, и надо бы прикупить себе красоты всякой для повседневки.
Я веселюсь и дурачусь. Как в детстве, где подобное не всегда позволялось. Не то, чтобы наверстываю. А наконец-то себе позволяю. Разве у детей есть какой-то важный и особый замысел, когда они что-то лепят, строят, визжат, прыгают, смеются?
Дети многое делают неосознанно, просто потому, что хочется. Порыв души. И, возможно, нам взрослым, важно уметь иногда быть немного, как дети. Если душа хочет.
Легко сказать, да? А как же вот это: «А что подумают другие?» Но это другой разговор.
Кому мои разговоры интересны, подписка на мой канал ЗДЕСЬ. Ни к чему не обязывает, но перлы частенько выдает ).