Комендантъ Либавской крѣпости генералъ-лейтенантъ Бѣлявскій обратился къ ввѣреннымъ ему войскамъ со слѣдующимъ приказомъ:
„Послѣднія лѣтъ сорокъ до японской войны Россія испытывала одну удачу за другой. Императоръ Александръ II освободилъ крѣпостныхъ; мы покорили Кавказъ, вмѣсто разбойниковъ-черкесъ водворилось 2 милліона русскихъ земледѣльцевъ; мы прошли двѣ тысячи верстъ киргизскими степями и сломали кичливость Бухары и Хивы, освободили единовѣрную Болгарію отъ рабства турокъ и дали независимость единовѣрной же Румыніи, а сами пріобрѣли Карсъ и Батумъ.
Мы покорили сильное разбойничье племя туркменъ, взявъ штурмомъ Геокъ-Тепе, гдѣ преставился мученическою смертью славный бомбардиръ Никитинъ, который предпочелъ, чтобы ему вырѣзывали ремни со спины, чѣмъ научить туркменъ стрѣльбѣ изъ орудія. Другая половина туркменскаго народа покорилась сама.
На Дальнемъ Востокѣ успѣхъ слѣдовалъ за успѣхомъ. Всѣ эти успѣхи достигнуты распорядительностью начальства, мужествомъ и терпѣніемъ войскъ.
Я былъ въ Туркестанѣ, Бухарѣ, Хивѣ, Закаспійской области, на Кавказѣ и въ Румыніи, и сердце радовалось, глядя, въ какомъ почетѣ вездѣ былъ русскій человѣкъ. Всемилостивѣйшій Нашъ Императоръ, въ сердечной Своей добротѣ, предлагалъ всѣмъ народамъ столковаться, чтобы ограничить войны, и Россія, гордая своими успѣхами, успокоилась. Но эти успѣхи возбудили зависть и опасеніе въ другихъ народахъ, и пока мы довѣрчиво обращались къ нимъ, они втайнѣ, коварно, стремились насъ ослабить.
Въ то время, какъ русскій богатырь спалъ, на него ночью, безъ объявленія войны, напалъ японецъ. Началась страшная небывалая война.
Пришло тяжелое, неслыханное время. Замутилась русская душа. Замутилась не сама, а замутили ее враги Россіи. На Дальнемъ Востокѣ мы потерпѣли жестокія неудачи, но такія же неудачи терпѣлъ во всѣ времена каждый народъ въ несчастливый періодъ своей исторіи. Терпѣли и мы неудачи въ началѣ прошлаго столѣтія. Наполеонъ съ цѣлой Европой дошелъ до Москвы, но единодушными усиліями большого и малаго, мужчинъ и женщинъ — Россія одолѣла врага.
Въ единеніи — сила.
А что мы видимъ теперь? Въ Севастополѣ цѣлый броненосецъ, подъ предлогомъ неудовольствія на дурную говядину, измѣняетъ своему долгу присяги, убиваетъ офицеровъ и начинаетъ походъ — противъ кого, самъ не знаетъ; постоялъ у Одессы, даже стрѣлялъ въ мирный городъ, тамъ къ нему пришло нѣсколько смутьяновъ, и онъ пошелъ дальше; приткнулся къ румынскимъ берегамъ, но румыны потребовали, чтобы всѣ сдались, какъ дезертиры. Теперь онъ поплылъ далѣе; куда — и самъ не знаетъ; приткнется къ туркамъ, что тѣ скажутъ? Кому нужны измѣнники?
Они нужны врагамъ Россіи до тѣхъ поръ, пока идетъ война, чтобы поменьше было силъ для борьбы съ врагомъ. Затѣмъ война окончится, надо будетъ работать и придется работать, но уже не въ своей странѣ гордо, а на чужбинѣ. Жалкая будущность!..
Въ нашей Либавѣ подъ тѣмъ же предлогомъ взбунтовались матросы порта. Странный предлогъ. Говядину подрядчикъ долженъ перемѣнить, или на его счетъ она должна быть куплена. Да, это предлогъ, а не причина. Причина — уговоры злыхъ враговъ Россіи. Имъ не сломить русской силы въ честномъ бою, такъ они рѣшили устроить смуту и къ горю нашему добились своего. Что же дальше будетъ! Я не говорю про судъ, а спрашиваю у совѣсти: что скажетъ бунтарь своему отцу, матери на вопросъ ихъ, какъ служилъ сынокъ, что сдѣлалъ, и надо будетъ отвѣтить: бунтовалъ, разрушалъ казармы, застрѣлилъ своего же брата солдата.
Позорный отвѣтъ! А какъ тяжело отцу и матери выслушивать такія рѣчи!...
Къ вамъ, мои сослуживцы по гарнизону Либавской крѣпости, обращаюсь. Намъ ввѣрено государственное достояніе, ввѣрена крѣпость, которая должна служить дверью въ Россію лѣтомъ и особенно зимою. Если мы оставимъ ее, врагъ займетъ ее.
Если и между вами есть такіе, до сердца которыхъ дошелъ льстивый уговоръ враговъ, очнитесь, отгоните искусителя.
Помните, вы, каждый по своей вѣрѣ, клялись служить вѣрою и правдою и всячески защищать Государя и Отечество. Честь и совѣсть повелѣваетъ намъ исполнять нашъ святой обѣтъ — стоять часовыми у Либавскихъ воротъ нашего великаго отечества, пока насъ не смѣнятъ другіе.
Прослужа болѣе сорока лѣтъ, побывавъ въ туркестанской, закаспійской и кавказской окраинахъ Россіи, мнѣ рѣдко встрѣчалось видѣть такую заботливость о нуждахъ солдатъ, какую я встрѣтилъ въ Либавѣ.
Но, можетъ-быть, еще что можно сдѣлать — смѣло, но пристойно обращайтесь къ вашимъ начальникамъ.
Все, что отпускаемыя средства дозволятъ, будетъ сдѣлано.
Продовольствіе ввѣрено вамъ самимъ. Смотрите за вашими избранными артельщиками. Законъ вамъ даетъ право приносить въ установленномъ порядкѣ жалобы. Приносите ихъ и вѣрьте, что онѣ будутъ разобраны. Но помните, что всякое новое требованіе вызываетъ новыя жертвы нашего кормильца народа, котораго мы обязались защищать.
Будемъ же честно исполнять нашъ долгъ по охранѣ Либавскихъ воротъ въ русское царство!
Если есть какія между нами недоразумѣнія, или неудовольствія, разберемся сами по совѣсти, но не дадимъ нашимъ врагамъ смутить себя льстивыми обѣщаніями разныхъ благъ, которыхъ никто намъ не дастъ, кромѣ нашего честнаго труда. Не сомнѣваюсь, что какъ въ былыя времена, такъ и теперь, все, что можно сдѣлать для блага Россіи, сдѣлаетъ Царь, мы же будемъ учиться, чтобы врагъ не засталъ насъ врасплохъ, и трудиться на благо нашей Родины и во славу Царя.
[Сельскій Вѣстникъ, 1905, № 37, стр.2-3]
См.
Рождество 1914. 1915-1, 1915-2, 1915-3, 1915-4, 1915-5
С Рождеством Христовым 1914, 1915-1, 1915-2, 1915-3, 1915-4, 1915-5
Подписаться на канал Новости из царской России
Оглавление статей канала "Новости из царской России"
YouTube "Новости из царской России"